Глянув через плечо, вижу, что Мия наблюдает за мной. Явно оценивает меня. Точнее – мою задницу.

Заметив, что я смотрю на нее, быстро отводит взгляд.

Меня охватывает радостное волнение. Я усмехаюсь, как стриптизерша на мальчишнике.

После того как я подписал документы и расплатился деньгами, которых у меня нет, Пенни дала мне пакетик с лекарством для Дозера.

– Здесь обезболивающее. Принимать по одной таблетке три раза в день во время еды. Через месяц ждем вас на прием, посмотрим, как заживает лапа. Сегодня кормить легким ужином, желудок еще слишком чувствителен после анестезии. Воротник и поводок можете взять с собой. Только потом, когда будет время, верните.

– Спасибо. Завтра привезу.

Я записал Дозера на прием через месяц, и талон вместе с кредиткой убрал в бумажник. Сунув в карман пакетик с таблетками, направился к Мие. Дозер так и ластится к ней.

Даже мой пес без ума от нее.

Нет, сам я не без ума.

Черта с два.

Не дождетесь.

Никогда.

– Готовы? – Я беру Дозера за поводок.

Тот, повернув голову, своим огромным воротником отбрасывает мою руку, берет поводок в свою пасть и подает его Мии.

Чудесно, Дозер. Променял меня на какую-то цыпочку. Очевидно, забыл, кто его кормит.

Взяв поводок у него из пасти, Мия гладит пса по голове.

Поднимает глаза на меня, улыбается.

– Ты не против, если я доведу его до машины?

– Не думаю, что у тебя есть выбор. – Я с улыбкой киваю на виляющий хвост Дозера. – По-моему, у тебя появился поклонник.

Она смеется. Более сексуального смеха я не слышал.

– Ну, иметь в поклонниках Дозера очень даже неплохо, но, думаю, ему просто захотелось внимания от нового человека. Хотя вниманием тебя не обходят, – говорит она Дозеру. – Ты ведь у нас вон какой красавчик… верно… еще бы. – Она тискает его морду в своих ладонях, и во мне просыпается зависть к моему псу.

Я завидую собственному псу.

Точно, надо с кем-то перепихнуться.

– Пошли. – Сунув руки в карманы, я выхожу из клиники и иду к машине.

Помогаю Дозеру забраться на заднее сиденье. Поворачиваясь, вижу, что Мия топчется у меня за спиной.

– Может, мне снова с ним сесть? – спрашивает она, кусая нижнюю губу.

Боже, как же мне хочется покусывать ее губы. Облизывать их. Целовать взасос.

Вижу, Дозер поднял голову, навострил уши.

– Сам справится. Садись впереди, рядом со мной. Там места больше.

– Ладно… как скажешь.

Дозер опустил голову, заворчал.

Подавив улыбку, я наблюдаю, как Мия обходит машину, садится в пассажирское кресло. Но, усаживаясь за руль, я, не сдержавшись, самодовольно улыбаюсь Дозеру.

Видели бы вы, как он на меня смотрит… Наверно, цапнул бы, если б мог.

Да-да, Дозер, этот раунд ты проиграл.

Я включаю зажигание, абсолютно довольный собой: мне ведь удалось заставить Мию сесть рядом со мной.

И тут до меня доходит.

Ведь я на полном серьезе соперничаю с собственным псом.

Нет слов.

Ни фига. Нет. Слов.

Я выехал на дорогу и покатил домой.

Уже начинаю думать, что Мия обладает некой магической силой, которая и заставляет меня совершать неадекватные поступки. Нечто вроде вуду или прочей чертовщины.

Наверняка. Иначе невозможно объяснить, почему я превращаюсь в такого идиота.

Все, что мне нужно, – это убраться подальше от Мии на несколько часов, сунуть свой член в какую-нибудь деваху, и я снова стану самим собой.

Но сегодня я не могу оставить больного Дозера одного.

Завтра.

Завтра точно.

Пойду куда-нибудь, подцеплю самую сексапильную телку и трахну ее – и не раз.

Вышибу Мию Монро из своей башки.

При этой мысли я радостно заулыбался себе, и вдруг по радио звучит эта дурацкая песня Тейлор Свифт[14]– I Knew You Were Trouble[15].

Собираюсь выключить радио, но Мия начинает подпевать, и я отказываюсь от своего намерения.

Боже, какой чудесный у нее голос, чудеснее не бывает.

Я слушаю, как она поет. К тому времени, когда песня закончилась, мое тело вибрировало от наслаждения. Кто же знал, что песня может быть такой красивой?

Я выключаю радио.

– Любишь Тейлор Свифт?

– Что? – Она покраснела. – Ах, ну да. Она неплохо поет. Мне просто нравится эта песня. Наверно, не твоя музыка, да?

– Не совсем, – улыбаюсь я.

Как же мне хочется прикоснуться к ней!

– Извини, – тихо молвит она.

Я быстро глянул на нее.

– За что ты извиняешься?

– За то, что пела. У меня это порой получается неосознанно. Знаю, у меня отвратительнейший голос. У тебя, наверно, уши заболели, пока ты меня слушал. – Она смеется, но смех ее неестественный, напускной. Не тот изумительный, что я слышал раньше.

Я снова глянул на нее. Она сидит неподвижно, обхватив себя руками, будто защищаясь.

От напряжения у меня мурашки по коже.

– Кто тебе сказал? – Ее бывший, недоносок. Эх, дать бы этому выродку в морду. А потом еще, и еще.

Опустив глаза, Мия начинает снимать с джинсов невидимые пушинки. Я чувствую, что она уходит в себя, удаляется от меня, и мне это совсем не нравится.

– Да нет, никто мне не говорил. Я и сама слышу. – Она пожимает плечами, снова смеется неестественно.

– Ну и зря. По-моему, голос у тебя великолепный, Мия. Потрясающий. Мне очень понравилось, как ты поешь.

Почувствовав на себе ее взгляд, смотрю на нее. А потом, не раздумывая, прямо спрашиваю:

– Какие у тебя планы на вечер?

Что я – с ума сошел?

Удивление мелькает в ее завораживающих голубых глазах. Она приподнимает свои хрупкие плечи, склоняет набок голову.

– О… э… перехвачу что-нибудь на ужин и потом буду читать, пока не усну.

– Давай поужинаем вместе?

Кто бы заткнул мне мой дырявый рот?