Ирка внимательно оглядела комнату. Нельзя ли в ней что-нибудь изменить или улучшить? Так-то не особо, что можно изменять вообще – диван, стол, телевизор на подставке, шкаф с книгами, две висячих полки. Ой, а что это тут на полке? Брелок для ключей, в виде фотки в рамке – они с Димкой прошлым летом на Байкале. Незадолго до того, как ему свалить. В пень его!

На холодильнике нашёлся аналогичного содержания магнит. Тоже в пень, в смысле – в мусорку. А нет ли ещё чего-нибудь такого, что по каким-то причинам не было ни убрано, ни выброшено, а вовсе оставлено на поверхности? Даже если и сейчас Ирку в конце истории ожидало очередное ничего, нужно очистить своё личное пространство от якорей из прошлого.

Да и вообще, а может, не дожидаться, пока хозяин продаст этот тараканник, а поискать что-то другое?

Но сейчас-то всё равно надо заканчивать уборку. Ирка оглядела обе комнаты пристально ещё раз. Три театральные программки – ходили вместе с Димкой. Подаренные им как-то духи – ну их нафиг. Ей этот запах вообще не нравится, слишком резкий. Тоже подаренные наушники к телефону, сломанные, давно надо было выбросить. И ещё пара десятков предметов, так или иначе напоминающих о периоде в жизни под кодовым названием «Дмитрий Шеметов». Всё это было сложено в пакетик и выставлено к дверям, может, ещё прямо сейчас получится сходить и выбросить.

Оля пришла раньше, чем Ирка домыла полы, и первым делом заинтересовалась как раз пакетиком.

– О-о-о-о, ты решилась избавиться от артефактов прошлой эпохи! Одобряю, Сёма, ты умница! Тут точно всё, или ещё что-то на развод таки-оставила?

– Неа, ничего не оставила. Теперь разве что зачистить соцсети – вытравить оттуда все совместные фотки.

– Это будет выглядеть подозрительно – для того, кому интересно, конечно. Лучше пусть останутся там, где они есть, а тебе на них будет наплевать с высокой колокольни. А вот пакетик твой, если ты позволишь, могу прямо сейчас до контейнера-то и дотащить. Пока ты тут закругляешься.

– Не доверяешь? – рассмеялась Ирка.

– Ну как сказать, – Оля оглядела её с ног до головы, и похоже, что осталась довольна. – Знаешь, ты мне сейчас нравишься больше, чем за все последние полгода. Ты ожила, в тебе появились какие-то новые яркие краски, ты как будто дышать стала другим местом. Раньше дышала все равно что через тонкую трубочку, а тут вдруг разогнулась, что ли, и полной грудью вдохнула наконец-то.

– Яркие краски – это от тебя. Кто меня красил в прошлое воскресенье? – хмыкнула Ирка.

– Мне приятно, что я тоже приложила руку к твоему воскрешению, – подмигнула Оля. – Ладно, я оставила сумку и пошла выбрасывать твои реликвии.

Оля вернулась минут через пять – довольная, как слон. Ирка к тому моменту как раз успела закончить процесс – теперь в квартире было снова чисто и прилично. А шестиногие подождут до воскресенья. На всякий случай Ирка прочитала им устрашающий монолог – что, мол, если они в установленный срок до утра воскресенья уберутся с неправедно захваченной ими территории, то она, так и быть, не станет применять против них страшное оружие массового поражения. А если не уберутся – то кто не спрятался, Ирка не виновата.

Дальше они с Олей в четыре руки сообразили ужин – разогрели еду, порезали овощи-фрукты, Оля ещё притащила пакет замороженных креветок, их любили они обе, и под вино всё это дело вообще хорошо пошло. Ирка рассказывала про Карину.

– Что-то эта ваша Карина какая-то совсем оборзевшая, – заметила Оля, выцарапывая креветочью тушку из панциря. – И что, её дядя – такая уж шишка?

– У него богатый сын, – пожала плечами Ирка. – Сам-то он просто один из профессоров политеха, заведующий кафедрой.

– Может, на него что-нибудь накопать? Попроси свою землеройку, когда ему опять от тебя что-нибудь понадобится.

– Я и так сегодня его просила, – Ирка рассказала про фотки Карины со вчера.

– С паршивой овцы – хоть шерсти клок. И этот засранец признался, что слил материалы с восьмимартовской гулянки? Ну, пусть только проколется где-нибудь, скотина. Я его тоже солью, – мстительно заявила Оля и разлила вино. – Давай, Сёма, за твоё нормальное, настоящее счастье! Пусть оно уже у тебя будет наконец-то!

– Оля, как будет, так и хорошо. Знаешь, Андрею я готова спасибо сказать хотя бы за то, что проветрил мои мозги от Димки.

– И это хорошо, умерла, так умерла. Не ты его на хер послала, он тебя бросил и уплыл искать новое счастье. Так вот пусть у него того нового счастья будут полные штаны! Выпить за это не предлагаю, но добрых пожеланий и напутствий готова сказать ещё миллион!

– Ему, бедняге, по ходу весь вечер икается, – хохотала Ирка.

– Вот и пусть ему икается, холере такой, – согласилась Оля. – Он же любит быть популярным, а это самая что ни есть обратная сторона популярности!

Когда раздался звонок домофона, они давно уже выпили вино, съели рыбу и в третий раз грели чайник.

– Если это он, то я сейчас свалю, – подмигнула Оля.

– На диване не останешься? – Ирка открыла дверь подъезда, потому что это и вправду оказался он.

– Не, чего я тут буду вам под ногами мешаться, сейчас такси вызову, – Оля вытащила телефон и принялась искать таксишное приложение.

Предусмотрительно открытые Иркой двери распахнулись по очереди, и в маленькую прихожую вплыл букет. Да-да, букет. Из чёртовой прорвы красных роз. Носителя из-за того букета было не разглядеть. Ирка как открыла рот, да так и забыла его закрыть. И прислонилась к стене.

– Добрый вечер, девушки, – Андрея ощутимо позабавила эта сцена.

– Добрый,– вежливо кивнула Оля. – Мы виделись в прошлое воскресенье, я Ольга. Сёма, моя карета подана, и я оставляю тебя в хороших руках. Не стой столбом, для этих роз отлично сгодится ведро, или кастрюля для теста, могу даже воды налить.

Она и вправду слетала на кухню, налила там воды в кастрюлю и принесла Ирке.

– Ставь! И благодари. А я отбываю.

Оля отбыла, дверь за ней была заперта, а розы водворены в воду. Андрей тем временем снял куртку и ботинки, и обнял Ирку.

– Ириша, как здорово, что ты есть.

Ирка хотела что-то сказать в ответ, но так и не сказала. Когда хорошо – оно же и без слов хорошо, правда?

34