от дома, где-то внутри себя задаваясь вопросом, почему Клер до сих пор не объявилась и машинально проверяя, на месте ли телефон — вдруг позвонит. Где можно искать Теодору? Я только что видел ее по телевизору, но репортаж мог быть снят в любое время, он не был прямым включением с места событий. Я сел в машину и включил планшетный компьютер. Нужно подумать. В любом случае где-нибудь в сети да остался след информации о ее месте нахождения. Дом. Работа. Друзья. Рестораны. Можно вытащить любой адрес. Я ввел параметры поиска в нужную программу и перевел дыхание. Развалился на водительском сидении. Завел машину. В этот момент было бы уместно закурить, но я не носил с собой сигареты. Устройство негромко шумело то ли от напряжения, то ли ради того, чтобы подчеркнуть серьезность полученного задания. Военная разработка, как всегда, раздобытая по серым каналам. Люди обладали чудесным мышлением. Меня поражало, как ловко они заставляли технику служить своим интересам. И все же жду времен, когда экраны у планшетов будут не размером со спичечный коробок, а мощность сопоставима с мощностью ноутбуков. Пока лишь доступ к военным разработкам позволял мне раньше других получать действительно хорошую технику. В то время, как рынок в целом оставлял желать лучшего.

Я вырулил на дорогу. Сидеть на месте не хотелось. Наверное, на обратном пути стоит заехать за цветами для Клер. Она любит лилии. Планшет наконец выдал коротенький список из оптимальных адресов. Дом Самуэля Муна. Офис Теодоры. Последние посещенные ею места. Все, где она попадала в объектив камер слежения. Я взглянул на часы. Скоро полночь. Но вряд ли такая женщина сидит дома и готовит праздничный ужин. Вероятнее всего, она на каком-то приеме или на работе. Не думая, я решил начать с офиса. Наверное, мне даже необязательно с ней говорить. Увидеть. Мне важно понять. Может, она — высший темный эльф? Но тогда впору верить в то, что Янтарные Жрецы выжили во время Великой Реформы. А это невозможно.

По практически пустой дороге ветер гнал белые облачка сухого снега. Холодный, сухой ветер, колкий снег. Треверберг будто сковало льдом. Наверное, было даже сложно дышать. Я нажал кнопку на руле, включая радио. Там говорили про Новый год, про гремевшую на весь город Неделю Моды, приехавшую сюда Еву Сержери, про сделку Теодоры с Изольдой и о том, что «Полная корзина» в праздничные дни подготовила для своих покупателей особые призы. Стандартный бред.

Я неторопливо ехал по городу, прислушиваясь к его дыханию. Такой концентрации темных существ в Европе, как здесь, нет нигде. Порой это очень мешает, с другой стороны, помогает: агенты не так заметны, никто не лезет в мои дела. Даже не подозревает о них. Мои действия остаются невидимыми. Моя сеть — абсолютной. В конечном счете Треверберг — единственное место на планете, власть над которым мне интересна. Отсюда можно управлять любой точкой на Земле — и все время находиться ниже уровня радаров. Никто и ничто не сможет тебя отследить, если ты залег на дно в Треверберге. Никогда ты не совершишь ошибку, если выберешь именно этот город в качестве своей штаб-квартиры.

Офис Теодоры находился не так далеко от моего дома. Надеюсь, мне удастся почувствовать ее присутствие. Остановил машину у огромного офисного центра, прислушиваясь к своим ощущениям и пытаясь понять, есть там кто-нибудь, кроме охраны, в это время или нет. Впрочем, в некоторых окнах горел свет. Я уже готов был поверить, что поездка не прошла даром, когда на меня навалилось странное, сокрушительное ощущение пустоты.

Кларисса.

Грудную клетку сдавило, я потерял способность дышать и рухнул на руль, борясь с внезапно накатившей болью. Отчаяние. Она звала меня. Но это не был зов, привычный, когда хочется увидеть или нужна помощь. Это был неистовый крик о помощи. Она в опасности. Винсент! Картинка прилетела. Страх. Я не в состоянии разобрать эмоции и реальность, не в состоянии даже понять, где она. Еще мгновение. Пустота. Клер мертва. Где-то она рассыпалась серебряной пылью. Куда ты влезла, черт побери? Какого черта служителю культа Равновесия понадобилось убивать Незнакомку, которая ни разу не покачнула это самое равновесие? Выйти на меня? Как он мог узнать? Откуда?..

Морана….

Телефон оглушил меня трелью. Я одной рукой схватился за голову, другой взял аппарат. Номер незнакомый. Машинально ответил на вызов, борясь с тошнотой. Когда умер Пифон, мне было плохо. Но я знал, что рано или поздно это случится. Он упрямец, не соблюдал простейших правил, не берег себя и слишком включился в игру, чтобы остановиться или сбавить обороты. Мне было больно, но не так. Кларисса нигде не светилась. Если она и виновата в чем-то в глазах Ордена — так только в том, что не умерла, покорная судьбе, а боролась за свою жизнь до последнего. Орден забрал у нее все. Теперь забрал и жизнь. Хотя почему это «Орден»? Винсент.

Возможно, придет и его очередь ответить за все. Хотя он просто выполняет свой весьма извращенный долг. А вот предатель от меня не уйдет. Морана…

— Здравствуй, милый, — ожил телефон, когда я поднес его к уху.

— Дуата.

— Чудесно, ты меня узнал.

— Ты не вовремя.

— О, я знаю. Твоя подружка. Жаль. Правда, очень жаль, — она попыталась изобразить сожаление, и я даже поверил. Почти. Совсем чуть-чуть. Откуда она узнала? Прошла минута. Или две… или целая вечность. — И что ты будешь делать? Накажешь мальчишку карателя?

— Какое дело тебе до этого, Дуата? Я не видел тебя двести лет, и ты выбрала не очень удачный момент, чтобы о себе напомнить.

Незнакомка рассмеялась. А я поймал себя на мысли, что пытаюсь вспомнить, сколько ей лет. Пять тысяч лет? Шесть? Незнакомка Дуата появилась в Отделе Науки в Темном Храме. В расцвет Великой Реформы. Она чудесным образом сохранила память. Память уже тысячелетнего к тому моменту вампира. Ее жизнь тесно переплеталась с каждой сменой Темных Вех, с каждым потрясением. Она была везде, как Горевестник, всегда с хищным оскалом, всегда прекрасная. Валькирия. Ледяная и одинокая. Неизменно опасная. Самое сильное существо из всех, кого я знал. Мы были друзьями. Потом врагами. Потом она решила, что мы могли бы стать парой. Потом передумала. Мы стали друг другу никем. И вот. Дуата — которая научила меня многому — появляется в тот момент, когда я лишаюсь любимой женщины. Может, она дала Винсенту информацию, чтобы попросту убрать Клер? Ведь она достаточно сумасшедшая, чтобы действовать так…

— Бедняжка Морана. Что, она теперь