Пока он приводил себя в порядок, я думал о том, что делать с девушкой. Оставить ее здесь? Както это не по-джентельменски. Да и девица эта тут явно ни при чем — обычная потаскушка. Наверняка думает только о том, как бы побыстрее отсюда свалить. Решено: отпущу я ее.

Вернувшись в зал, я велел Грише сесть на диван, а сам развязал девушку. Восприняла она это очень благожелательно: улыбалась мне, строила глазки. Не иначе, считала постель лучшим выходом из ситуации. Но я думал иначе.

— Скажи ей, чтобы шла домой и никому ничего не говорила, — велел я. — И не вздумай сболтнуть лишнего — я пойму.

Облизнув разбитые губы, он что-то сказал девушке. Та тут же поднялась с кресла, схватила свою сумочку.

— Стой! — Я поймал ее за руку. Затем, порывшись в кармане, достал деньги и отсчитал примерно сто долларов местными тугриками. Вручил их девушке: — Держи. No police, о'key? Russian mafia! — Я провел рукой у своего горла, давая понять, что ее ждет в случае непослушания.

— All right! — ответила она, в ее глазах я уловил странную смесь радости и страха. Радовалась она, понятно, деньгам. Ну, а боялась, само собой, могущественной русской мафии.

— Отлично. Все, пошла... —Я небрежно махнул рукой в сторону двери, девушку как ветром сдуло. Рисковал ли я? Может быть. Но уж очень не хотелось с ней возиться.

— Ну что, Гриша, поехали?

— Поздно уже. Стоянка закрыта, — начал было он, но я его тут же оборвал:

— Откроем. И не вздумай меня обманывать. Ну, быстрее...

Ворота оказались открыты — очевидно, их подняла девица. Только тут я вспомнил об управляющем. Начал было думать, как поступить с ним, потом махнул рукой — да ну его. Пусть лежит в машине. Надоест лежать, выберется. Мне он не нужен.

К лодочной станции мы ехали на джипе Григория. Всю дорогу я внимательно наблюдал за мерзавцем — не дай бог выкинет какой-нибудь фортель. Но Гриша был удивительно покладист. Не иначе, смирился со своей судьбой.

Ехали довольно долго. Я уже начал подозревать, что мы едем куда-то не туда, когда впереди мелькнула вода, я увидел стоящие у причалов катера и лодки. Гриша остановил машину, мы вылезли.

— Ну, и где твоя посудина? — поинтересовался я.

— Вон та... — отозвался он. — Желтая.

Катер оказался просто замечательный: порядка

семи метров в длину, высокобортный, его обводы свидетельствовали о высокой скорости. Неплохо. Может, по возвращении домой мне тоже стоит завести ресторанчик?

Катер был не заправлен: прошло не меньше часа, прежде чем нам удалось справиться со всеми проблемами. Наконец я отвязал катер, Гриша занял свое место у руля. Завел двигатель, сдвинул рукоятку газа. Катер начал быстро набирать скорость.

Пока мы выбирались со стоянки, Григорий освещал путь фарой. Затем выключил ее.

— Так лучше, — объяснил он. — Она все равно толком ничего не освещает. Заметишь какую-нибудь лодку или корягу за секунду до того, как налетишь на нее. А так луна хоть немного воду освещает.

Он был прав: мои глаза быстро привыкли к темноте, на поблескивающей в лунном свете поверхности Рио-Негро все препятствия были видны вполне отчетливо. Скорость катера, на мой взгляд, доходила километров до сорока. Гриша сказал, что можно и быстрее, но опасно — ночь. Я не возражал — лишь бы довез.

Пока мы плыли, я думал о том, что буду делать, оказавшись на месте. Оружия у меня нет, только ножи и бита. Этого негодяя, очевидно, придется снова связать. Потом обойти этот корабль на большом расстоянии и уже по течению потихоньку сплавиться к нему. Тогда можно незамеченным пробраться на борт. А там будет видно...

— Дай порулю, — сказал я, оттесняя Гришу от штурвала.

— Справишься? — не без ехидства поинтересовался он.

— Посмотрим... — отозвался я.

Это оказалось совсем просто — даже проще, чем на машине. Зато гораздо приятнее: ощущение власти над мощным катером приятно грело душу. Определенно, мне нужно завести ресторан...

Шел второй час пути, когда я увидел впереди какую-то точку.

— Катер, — подтвердил мое подозрение Григорий.

— И кто это может быть? — спросил я.

— Не знаю. Здесь хватает всякого сброда.

С этим я был склонен согласиться. Катер быстро приближался, наконец мы разошлись с ним на встречных курсах. Я проводил его взглядом — и почувствовал беспокойство. Да нет, не может быть... Но я же ясно видел эти светлые кудряшки!

Сбросив газ, я начал разворачивать катер.

— Ты куда? — не понял Гриша.

— Этот катер... — отозвался я. — Мне показалось, что на нем наши девушки.

Он ничего не ответил, лишь пожал плечами. Несмотря на его покладистость, я не расслаблялся ни на секунду — от этого типа можно ждать чего угодно.

Развернувшись, я снова прибавил газу. Догнать катер оказалось очень легко — тягаться с нами в скорости он не мог.

— Как зажечь фару? — спросил я. Григорий молча щелкнул переключателем, затем направил луч света на мчавшийся рядом с нами катер. Я вгляделся, сердце мое радостно екнуло — это они! Моя Ольга правила катером, Вика сидела рядом.

— Оля!!! — закричал я. — Вика!!!

Они меня не слышали. Из-за света фары я почти не видел реки, пришлось ее погасить. Я начал потихоньку подбираться к катеру девушек, и в это мгновение он неожиданно подскочил на целый метр, затем ударился о воду и метнулся в нашу сторону, я едва сумел избежать столкновения.

— Топляк, — прокомментировал происшедшее Гриша. — Поэтому лучше плавать днем.

Катер девушек заглох и беспомощно покачивался на волнах. Меня это вполне устраивало.

— Спрячься в каюту, — велел я Грише, аккуратно разворачивая катер.

— Зачем? — спросил он.

— Не хочу, чтобы они видели твою рожу. Ну!

Пожав плечами, он полез в каюту, которая занимала всю носовую часть катера. Ну, а я вгляделся в качающийся на волнах катер и облегченно вздохнул: живы...

* * *

Увидев мрачного Клейна, Мейер понял: что-то случилось. Так оно и оказалось.

— Он удрал, — сказал Клейн, опустив взгляд. — У Жана сломана шея, там сейчас врачи, его повезут в клинику.

— И как это могло получиться? — холодно спросил Мейер.

— Он отключил Жана, потом забрал одежду у какого-то толстяка. Когда выходил, вытирал лоб платком, я его не узнал. Просто не думал, что он может такое сделать.

Сергей спокойно прислушивался к разговору. Его лицо оставалось непроницаемым.

— Кажется, мы договаривались? — Мейер взглянул на него, с трудом скрывая раздражение. — Мне достаточно сделать один звонок, и девушек не станет. Вы понимаете это?