И впрямь плохи! Раз уж самому Рынде изменило хладнокровие, значит, мне и вовсе настала пора застрелиться. С другой стороны, а какой в этом смысл? Когда на нас упадут бомбы, я тоже умру мгновенно, так что можно сидеть и не рыпаться. Все произойдет само собой, и не самыми худшим для меня образом. По крайней мере, атланты мне такую легкую смерть уже не подарили бы.

Между тем цепь бомбардировщиков неумолимо приближалась. У нас еще оставался шанс, что они нанесут удар по другому скоплению атлантов, а не по тому, в гущу которого так некстати угодили мы. Но надежда на это канула бесследно, когда Вэй прокричал:

– Сблосили! Они сблосили бомбы! Пляма на нас!

Ну вот и приехали! Еще несколько секунд, и все будет кончено!

Я снова оглянулся. Бомбардировщики продолжали полет, а от них в направлении земли неслось множество мелких черных точек. И самое огорчительное состояло в том, что, начнись бомбардировка хотя бы на пять секунд позже, взрывы грянули бы уже далеко впереди, на безопасном расстоянии от нас.

К несчастью, самолеты открыли свои бомболюки именно сейчас, и мы должны были угодить под первые упавшие с небес бомбы. Такое впечатление, что пилоты даже использовали «Ошкош» в качестве наземного ориентира для начала атаки, а не одну из гигантских тварей.

Миниганы Хэнка рявкнули так внезапно, что мои и без того натянутые нервы не выдержали, и я заорал во весь голос. И продолжал орать все время, пока задравший орудия робот усеивал небо свинцовыми тучами.

Свинцовыми – в буквальном смысле слова. И летели эти тучи прямо навстречу падающим на нас бомбам.

А Хэнк так и молотил безостановочно из пулеметов, пока в небе над нами не грянул долгий раскатистый гром. После чего докатившаяся до нас ударная волна качнула грузовик на рессорах. Все еще крича, я ударил со страху по тормозам. И правильно сделал, потому что с земли тут же взметнулись тучи пыли, полностью застившие мне видимость. Ехать дальше в такой мгле оказалось невозможно. Да это было и незачем. Теперь впереди тоже гремел чудовищный гром, от ударов которого «Ошкош» ходил ходуном так, словно его все еще раскачивал крабожаб. Только, в отличие от первых раскатов грома, эти бушевали уже на земле. И было их гораздо, гораздо больше…

Эпических масштабов бойня, которую в очередных новостных сводках явно назовут как-нибудь величественно и поэтично – «Битва у Браунвуда», например, – еще не завершилась. Но нам было уже нечего бояться. Все страсти кипели теперь вдали от нас. А мы остались на опустошенной взрывами территории, в окружении растерзанных останков наших врагов. У которых, в отличие от нас, не оказалось защитника, умеющего сбивать бомбы на подлете, и они жестоко за это поплатились.

Хэнк не сплоховал. Истратив подчистую все свои пулеметные боеприпасы, он уничтожил те бомбы, что должны были взорваться в опасной близости от «Ошкоша». Наткнувшись на сонм пуль, они рванули высоко в воздухе, и на нас обрушились лишь последствия тех взрывов: ударные волны и осколки. Но первые настигли нас ослабленными, а вторые – на излете, застучав железным градом по крыше, кожуху двигателя и ящикам с товаром. Этот град уже не мог причинить нам ущерб, хотя находиться под ним все равно было нежелательно. К счастью, Вэй успел вовремя юркнуть назад в кабину, а роботу такие осадки были не страшны.

Стараниями Хэнка мы угодили в этакий глаз бури, разбушевавшейся вокруг нас на полную катушку. Ехать дальше было невозможно, пока не улягутся поднятые взрывами, тучи пыли. Да и когда они улягутся, не факт, что мы сможем двигаться по изрытой воронками и усыпанной мертвыми атлантами дороге. Вероятно, нам придется поворачивать вспять и возвращаться к последней дорожной развилке, что мы миновали вчера. Не самый удачный вариант. Но разъезжать по зоне боевых действий в самый разгар этих самых действий было куда худшей альтернативой.

Оставаться в кабине, когда «Ошкош» стоял на месте, было слишком опасно. Во мгле к нам могли подобраться недобитые твари, стрелять по ним из кузова являлось намного безопаснее. Поэтому мы сразу же перешли под защиту бронированных бортов, где и стали дожидаться, когда в округе установится нормальная видимость. А пока вокруг нас не было видно ни зги, нам следовало сидеть молчком, дабы не привлекать сюда атлантов.

– Мне необходимо пополнение боеприпасов калибра «семь-шестьдесят два на пятьдесят один», – обратился к нам Хэнк после того, как мы составили ему компанию. – Количество: десять тысяч патронов на каждый пулемет. Ради вашей же безопасности советую помочь мне перезарядить пулеметы как можно скорее.

– Сколько-сколько патронов?! – изумился я. Упомянутые роботом «семечки» у нас имелись, так как это был довольно распространенный их тип. Однако его прожорливость не лезла ни в какие ворота, даром что он только что спас нас от смерти.

– Двадцать тысяч, – повторил Хэнк. – По две тысячи в каждый сменный магазин.

– А кто будет за это платить? – возмутился я. – Спасибо тебе, конечно, огромное за то, что ты убил того краба и сбил бомбы! Только спасал-то ты в первую очередь не нас, а себя, верно? Поэтому мы совершенно ничего тебе за это не должны! Ты пойми: мы вовсе не против, но мы и так везем тебя в Омаху за свой счет! А теперь нам надо еще и бесплатно кормить тебя патронами?

Робот был явно не расположен вступать в дискуссии. И опять воспользовался своим излюбленным контраргументом. Вытащив 20-миллиметровое орудие, из которого он не стрелял во время авианалета и в котором еще были снаряды, Хэнк нацелил его на ящики со взрывчаткой и завел уже знакомую песню:

– За отказ выполнить мои требования я буду вынужден пойти на крайние меры и причинить вам серьезные материальные убытки. Причинение убытков начнется через десять секунд! Девять секунд!..

– Ладно, прекрати – мы все поняли! – как и в прошлый раз, вновь сдался я. – Угомонись! Будут тебе твои двадцать тысяч патронов! Но учти: это самый натуральный и беззастенчивый грабеж! И как только я встречусь с твоими хозяевами, я потребую у них солидную компенсацию за все издержки, которые мы из-за тебя понесли!

Хэнк никак это не прокомментировал. Кажется, мои словесные угрозы, в отличие от моей строптивости, его не беспокоили. Открыв у себя в корпусе отсеки для боеприпасов, он извлек из них специальным манипулятором десять коробчатых магазинов и выставил их перед нами. А снаряжать их предстояло уже нам, поскольку для столь кропотливой работы его манипулятор не годился.

Как робот должен был перезаряжаться на лунной базе в условиях боя, черт бы его знал. Видимо, там для него заблаговременно создавались запасы снаряженных магазинов. Но сейчас в его распоряжении были лишь те контейнеры, которые сохранились при нем, и это серьезно ограничивало его боеспособность. Что, впрочем, еще не являлось его ахиллесовой пятой. И застать его врасплох, когда ему будет нечем в нас стрелять, нам вряд ли повезет.

Оставив Вэя следить за подступами, мы с Рындой немного поворчали – в том числе и друг на друга – и взялись вскрывать ящики с «семечками». А пока мы обслуживали нашего пассажира, пыль мало-помалу улеглась и картина проводимой миротворцами зачистки предстала перед нами во всем своем размахе.