«Она нищенка»

«На вечеринки ходит в одном и том же платье, полный кринж»

«У нее нет денег на платье?»

«Давайте ей денег скинем, жалко эту простушку»

«Зачем? Она никто»

«Из какой она семьи?»

«Как она вообще к нам попала?»

«Я ее не видел, скиньте ее фотки, плиз»

«Это она бегала по школе прыщавая и размалеванная?»

«Вот уродина»

«Это правда, что она собиралась участвовать с Максом в заезде?»

«Антон лучший»

«Между ними что-то было?»

«Быстро, однако, раздвинула ноги»

«Она же не залетела???»

«Это точно?»

«Макс лапочка»

«Что вы хотели от нищенки?»

«Уверена, у нее в доме даже прислуги нет»

«Ха-ха, она, наверное, сама стирает, убирает и готовит»

«Фу, замарашка, возомнила себя принцессой — Золушкой»

«Так она с двумя мутит?»

«Я не понял, так на что он ее развел?»

«Мне тоже нужны подробности»

«Скиньте кто-нибудь ее фоткии, плииз! Прошу сотый раз! Я ее не помню!»

«А знаете, я ее в какой-то мере понимаю, тоже бы быстро сдалась. Антон такой хорошенький»

«А видюха есть?»

«Конечно, Антон не мог не выиграть этот спор!»

«Они переспали?»

… и еще 252 человека печатают сообщение…

От всех этих ужасных сообщений и последнего вопроса мне становится совсем дурно. Я с шумом втягиваю воздух. Мушки перед глазами летят, рукой размахиваю, отгоняю.

А что будет, если они узнают, что я провела с Антоном всю ночь, наедине, в моей комнате? Между нами ничего не было, мы просто смотрели фильм, но я уверена, что скажут по-другому. Какие слухи обо мне пойдут? Хотя… куда уж хуже? Зажмуриваюсь. Это просто кошмар на яву. Что он сделал со мной?

Мне нужно это пережить и не сойти с ума.

Ненавижу его.

Ненавижу, ненавижу, ненавижу…

Ненавижу!

Если утром я еще готова была помечтать и построить иллюзорные замки о большой взаимной любви, и принять все произошедшее за ошибку, то сейчас — нет.

Я ненавижу его всем сердцем. Всей душой. Всем телом. Каждой клеточкой.

И никогда не смогу простить.

Закрываю чат и швыряю сотовый в рюкзак.

Делаю вид, что не замечаю повышенного внимания к себе, бегу в буфет. Нервы нервами, но мне нужно нормально питаться, и в конце концов — игнорировать окружающих. На данный момент — таков мой план. Я просто обязана заботиться о себе. Я, как и раньше полностью отдам себя учебе, школа скоро закончится и все забудется. А у меня впереди большие замыслы. Университет — это все, о чем я должна помнить. Папа так старается ради меня, он копит деньги на престижный универ, он так мечтает, чтобы я поехала заграницу. Мне нужно только взять себя в руки и сдать экзамены на отлично. И я не позволю себе раскиснуть и все испортить.

Беру поднос, встаю в очередь столовой, которая выстроилась до самых дверей. Да только понимаю, что и кусок в горло не полезет. Зря я сюда пришла. Здесь я в самом эпицентре, на самом виду. Эти насмешки в мою сторону с ума сводят, высасывая последние силы.

Но все же, не сдаюсь, простояв до конца, беру булочку с маком, картошку с сыром, салат и чай. И вот уже собираюсь найти себе свободный столик, как взгляд сам собой на Антона наталкивается. Он только зашел, высматривает кого-то в толпе, после — шагает к компании своих друзей. Друзей, перед которыми меня вчера обсмеяли.

От чего-то выглядит он очень раздраженным, я бы даже сказала — взбешенным. Но, к моему глубокому сожалению — не менее красивым.

Я стою и пялюсь на него, зависнув с подносом. А он в свою очередь, словно, почувствовав мое внимание, глаза на меня переводит и замирает.

И что-то в его взгляде изменилось. Глаза не такие, как вчера, когда мы попрощались. Я бы сказала… не безразличные. Но…

Понять его эмоции, я не могу. Мне сложно, нервы все еще натянуты, балансирую на грани. Так дико хочется подойти и высказать ему все напрямую, но в душе понимаю — в этом нет совершенно никакого смысла. Наша с ним внезапно возникшая дружба, его повышенное ко мне внимание — это все была ложь. Просто игра.

Я очень зла на него, ненависть и неприязнь внутри так и кипит. Душит меня, раздирает в клочья.

Зря я решила прийти в буфет. Мне не хочется есть.

Решаю поставить обед на один из столов и уйти, но когда делаю шаг в сторону, кто-то резко, со смешком, толкает меня в плечо, от неожиданности и боли я разжимаю пальцы, и поднос валится на пол. Естественно — вместе со всей едой.

Тарелка с салатом с грохотом разбивается, как и стакан с чаем, еда рассыпается по полу, часть капусты и горошка из салата удобно расположилась на моих кедах.

Остальная часть еды и мелких осколков плавает в луже чая.

Отовсюду звучит смех.

Меня нарочно толкнули, но не увидела, кто это сделал. Эти богатые детишки издеваются надо мной. Я для них — посмешище. И никто не сможет этого изменить.

Потирая плечо, сажусь на корточки, чтобы убрать все это безобразие. А он уже рядом, тут как тут. Непонятно только, почему и зачем. Каковы его мотивы?

Его присутствие рядом со мной неимоверно злит.

— Не трогай, — Антон наклоняется и одергивает мою руку, когда пальцы касаются осколка. — Ты можешь пораниться.

— Тебе ли не все равно?! — невольно кричу в ответ, с трудом владея голосом. — Отвали!

Губы поджимаю и продолжаю собирать стекла, складывая на поднос. На нервах вся, еле держусь.

— Ты глупая? — как и всегда, невесомо усмехнувшись, спокойно интересуется он. — Осколки острые. Я предупредил, не трогай.

Мою руку крепко сжимает и держит.

— Отвали, сказала же! — встаю, тяну на себя. Только он не отпускает.

— А Я. Сказал. Не трогай. — цедит он. — Сейчас уборщица придет и все уберет.

— Кто намусорил — тому и убирать! — настырно твержу в ответ, захлебнувшись эмоциями. — Мне не сложно! Я же не богатенькая и не разбалованная, как ты! Как все вы! За мной не надо убираться и для меня не нужно прислуживать! Я все сделаю сама. Я — никто! Нищенка! Просто… нищенка…

Сглатываю. Перевожу сбитое дыхание и продолжаю бросать рвущееся изнутри негодование, пока он внимательно смотрит на меня, держит мою руку и слушает:

— И мне за это совсем не стыдно! Не все рождаются с золотой ложкой во рту. Да! Как унизительно вы обсудили меня в чате. Весело вам? Знаешь, мне противно от всех вас. А особенно —