Убийство московского режиссера обсуждали в последнюю очередь. Фестиваль вот-вот закончится, народу на нем из разных стран — тьма. Пока задержана вдова убитого, но уже понятно, что версия «убийство из ревности» сомнительна. Эксперты говорят, что удар кинжалом нанесен тренированной мужской рукой. У женщины, тем более такой тщедушной, как эта Кармен, не хватило, бы сил пронзить грудь жертвы. Оперативники понимали, что из трех дел, которые обсуждались на совещании, самое бесперспективное — убийство режиссера. Слишком мало времени, слишком много подозреваемых. И потом, проверить связи Ветрова, жившего в другом государстве, проверить всех этих аниматоров из разных концов мира, расследовать как положено — просто невозможно. А тут еще российский МИД проснулся со своими нотами протеста. Дескать, у вас в стране погиб наш гений анимации. Почему не приняты меры? И вообще, чем занимаются ваши органы? Все это обсуждалось уже не в первый раз, но ситуация выглядела безвыходной.

Через несколько часов после совещания Бабий получил свежую информацию. Польские пограничники сообщили, что границу пересек автомобиль марки «шкода», а в нем человек, внешне как две капли воды похожий на Самохвалова. Внешне похож, а паспорт и водительское удостоверение на другую фамилию. Но это полковника не удивило. У матерого преступника должно быть несколько фальшивых паспортов. Может, это документы его очередной жертвы, с переклеенной фотографией. А труп несчастного владельца «шкоды» появится по весне, когда растает снег…

Получив эту информацию, Бабий перекрестился на портрет президента, и настроение его улучшилось. «Пусть теперь у поляков голова болит», — подумал он, чувствуя, как с души свалился тяжелый камень.

Лученко пересилила свое плохое самочувствие ровно настолько, насколько требовалось, чтобы собрать вещи. Все-таки надо отправляться в Крым, будь он неладен!.. Она встала посреди номера, оглядываясь. Так… Сумка собрана, кровать застелена, холодильник пуст. Позвонить горничной, потом вызвать такси — и в аэропорт.

Зазвонил телефон. Вера недоверчиво посмотрела на монитор — нет, не Андрей.

—Слушаю.

— Пани Лученко, я уполномочен…

— Опять вы? — Это звонил Буланов, помощник Абдулова. — Я же сказала: нет!

—Секундочку. Послушайте, если деньги вам, как я понял, не нужны и вам все равно, что будет с нашим бизнесом, то наверняка вам небезразлично, что станет с вашими близкими.

—Что?! — Она села в кресло.

— Поймите, у нас нет другого выхода, и мы вынуждены использовать любые средства. Слишком многое поставлено на карту. А о вас наведены справки, вы ведь

догадываетесь — сейчас о любом человеке можно получить полную информацию, тем более с нашими возможностями. Скажем, известно, что в вашей квартире в Киеве сейчас живет ваша дочь с мужем и собакой… Я отговаривал, но если вы будете упрямиться, я не смогу долго сдерживать…

—Так, — сказала Лученко голосом, от которого у нее самой кожа покрылась гусиными пупырышками. — Наводили справки, значит. Тогда вы должны были узнать, что заставлять меня бесполезно, а угрожать — опасно.

-Но…

—Так получи!!! — рявкнула она.

В трубке ойкнули, связь прервалась. Вера, тяжело дыша, положила телефон на гладкую кожу мягкого уголка. Оперлась локтями о стол, закрыла глаза ладонями. Она не знала, что случилось теперь с Булановым. Он сам напросился. Она не виновата. Нечего угрожать близким, это табу. Может, она и перестала слышать тонкие взаимосвязи, но если надо, защитит близких и на расстоянии!.. Особенно если разозлить.

Очень редко случалось, чтобы она сердилась по-настоящему. Ну может, два-три раза за всю жизнь. Однажды у того, кто имел неосторожность ее рассердить, от Вериного взгляда покраснела кожа, образовалось раздражение типа крапивницы и долго не проходило. В другой раз вышло так, что вызвавший ее гнев человек несколько раз спотыкался и падал…

Телефон зажужжал, завибрировал, пополз по дивану, как жук. Потом заиграла мелодия. Опять! Пусть провалится этот город вместе с его влиятельными людьми, вампирами и прочими стихийными бедствиями!.. Скрипнув зубами, она взяла телефон. Словно сжалившись, монитор показал: Андрей… Ура! Никогда еще фрагмент «Вальса цветов» Чайковского не звучал так упоительно.

— Привет. Это я, — хрипловато сказал Двинятин.

— Что с тобой случилось?! — Вера с такой силой сжала серебристую коробочку, что у нее пальцы свело судорогой, но она не обратила на это внимания.

— Ничего. Со мной все в порядке! — бодренько соврал пропавший ветеринар. — Верочка, что ты себе вообразила?

На расстоянии от своей подруги ветеринар забыл, с кем имеет дело.

— Паразит! Почему пропал? Какого… не звонил?! Когда с тобой все в порядке, ты звонишь каждый день. Ладно, Андрюша. Перестань врать! Что с тобой стряслось?

— О господи! Бесполезно тебя убеждать. Ничего страшного, ну, немного поранил глаз. Но мне уже наложили швы. Все в пределах нормы. Годен к строевой. Не волнуйся, пожалуйста…

— Значит, у тебя травмирован левый глаз. — Вера почувствовала, как ноги становятся ватными. Она ясно увидела ярко-синие глаза своего любимого, и слезы потекли по ее щекам.

— Эй, волшебница! Я уже не спрашиваю, откуда ты знаешь, что именно левый, а не правый. Хожу, как Билли Боне, с повязкой на глазу. Мне только попугая на плече не хватает. Чтобы он орал «Пиастры! Пиастры!» — Двинятин пытался свести все к шутке.

—Я те дам попугая. Небось, птица поранила? Лучше я тебе сама все глаза повыцарапываю, — с облегчением сказала Вера. — А потом перецелую и вставлю обратно.

— Согласен. Кстати, скоро предоставлю тебе свои глаза. И прочие части тела. Признайся, это ты меня через министра чрезвычайных ситуаций вычислила? Потому что я был за пределами связи, да?

— Министра? — Вера искренне удивилась. — Ситуация была, может, и чрезвычайная, но при чем тут министр? Ничего не знаю. Ну-ка, быстро рассказывай.

—Да ворвались к нам в лагерь, понимаешь, ребята эмчеэсники, всех перебудоражили. Где тут у вас, спрашивают, Двинятин, подайте нам его на блюдечке, министр требует. Я уж думал, перепутали меня с кем-то и прилетели хватать и сажать. Приготовился обороняться по всем правилам, каждого упаковать аккуратно в полиэтиленовый контейнер и министру лично отослать…

—Кончай свои шутки! Серьезно, зачем искали?

—Да я серьезно! У нас в экспедиции есть ребята из их министерства, только из другого отдела, пытались выяснить, те ни в какую — только меня, и норовят в вертолет посадить. Представляешь? Я им говорю, к министру не могу, хотите — давайте с ним связь, а не то… В общем, до драки не дошло, сообразительные оказались. Наладили быстро прямую связь, министр мне — почему, дескать, прячетесь, вас из Львова требуют, объявили чуть не все- украинский розыск… Так что не рассказывай мне, что ты ничего не знаешь, милая! — перешел в наступление Двинятин. — Только ты могла такое организовать. Ну не хочешь говорить, что это твои проделки, не говори… А телефон не работал, потому что я был в «яме», в зоне отсутствия сигнала. Там в Крыму горы есть, помнишь?