Я метнулась к двери и распахнула ее.

– Пошел вон!

– Харпер…

– Вон! – будь во мне силенок побольше, лично бы вытолкнула дракона из комнаты, но тот, слава богам, решил не провоцировать дальнейший скандал.

– Я не то имел в виду? – пытался Александр оправдаться.

– А что ты имел в виду? С какого перепуга у тебя возникло мнение, что я планирую тебя слушаться? Ты канцлер, да, но в мою личную жизнь не лезь! Захочу, сегодня же с ним пересплю!

Сказала, продышалась и дернула латунную ручку.

Каков подлец, он еще замуж меня хочет выдать? Меня? Свою бывшую невесту. А не пойти бы ли ему…

Куда пойти, я так и не сообразила. Мой праведный гнев и стенания о том, какие все мужики сволочи, прервала София Грей.

Леди вежливо постучалась и попросила уделить ей несколько минут. Пребывая в отвратительном настроении и разыскивая, на кого бы спустить всех собак, посчитала кандидатуру журналистки вполне приемлемой.

– Чем обязана? – сели мы в моей комнате возле журнального столика.

Будь София ведьмой, мы бы нашли общий язык. Она была остра на язык, красива, уверена в себе. Но таилось в ней и какая-то перчинка, заставлявшая меня настораживаться.

Женщина лениво обвела взглядом комнату, но я-то знала, что ее цепкий глаз все подмечает.

– Если честно, хотела наладить с вами контакт, – она выпрямилась, расправила спину, – подружиться.

– Зачем? Если верить словам моей подопечной, то вы из вражеского лагеря, любовница господина Болтона, и на моей стороне играть не будете, – раскрыла я сразу свое отношение и выложила известную информацию. – Если вы пришли за этим, то вы дура. Но на дуру вы не похожи, так по какой причине вам надо поговорить со мной?

Я смотрела на лицо красавицы и пыталась прочесть мысли в ее голове, но, конечно, Софи могла без труда выиграть у меня в покере. Леди невозмутимость, не иначе.

– Леди Браун, – сменила она тон с высокого и пафосного, на простой и приветливый.

– Зовите меня Харпер, – перебила я. – Зачем весь официоз?

– Тогда меня зовите Софи, – она протянула руку, – я действительно пришла подружиться. Точнее, – на секундочку в ее глазах застыло замешательство, – меня об этом отчаянно просил Роберт. Он хорошо отзывался о вас… о тебе.

Болтливая ящерица.

– О тебе он тоже хорошо отзывался, – подтвердила я, – но я люблю составлять личное мнение. Расскажи, что же такого страшного тебе не простил твой почивший супруг, раз он тебя проклял. Мне показалось, или Роберт в этом косвенно виноват?

Лицо леди Грей потемнело. Она будто находилась не со мной, не пила чай, что я разливала в маленькие, фарфоровые кружечки, а вернулась в день, когда заполучила злое заклятие.

Помедлив, нехотя она начала признаваться.

– Роберт не виноват, – смотрела она не на меня, а на свои руки и сцепленные пальцы. – Ни для кого не секрет, что к господину Грею я чувств не питала. А он не питал их ко мне, хотя заиметь красивую и молодую жену ему было приятно. В общем, я ему изменила и…

– С Робертом, ты с Робертом ему изменила, – догадалась я мгновенно. – Поэтому мой друг страдает и нервничает, что все произошло из-за него.

– Да, с Робертом, – кивнула женщина, – я не горжусь своим поступком, да и поначалу думала, что это блеф, а не настоящее проклятье, но мой муж, скотина, вымолил-таки для меня небесную кару. Ты даже не представляешь, как я стыдилась и как долго просила прощения. Все произошло слишком внезапно. Грей уехал на игру в карты, я была на каком-то приеме, туда пришел Бойд… алкоголь… все закружилось, завертелось. В общем, проснулась я под вопли обманутого мужа.

Мда, в чем-то я ее понимала. Не хочу этим козырять, но мне, например, и алкоголь не нужен, чтобы совершить что-то страшное и постыдное. Я мастер неловких ситуаций.

– Какой срок? Что тебе грозит? – заинтересовалась я.

В груди образовался ком, мешавший дышать. Как бы Софи ни была виновата перед богами и своим драконом, но подобного точно не заслужила.

– Состарюсь. – прикусила она нижнюю губу. – Едва мне исполнится тридцать лет, превращусь в древнюю, морщинистую бабку. Я могу все обойти, если Болтон дарует мне прощение.

– А он в курсе?

– О, в курсе вся их проклятая семья, – грустно рассмеялась леди Грей. – Болтон знает, чем меня удерживать. Он хочет получить земли, что мне завещали, а это возможно через свадьбу.

– Тогда я не понимаю, зачем он противится разводу, – я недоумевала. – Ариэлла-то и не требует почти ничего.

– Не знаю, Харпер. Я пробовала порыться в делах Годрика, провести свое расследование, но он очень щепетилен, когда дело касается его бумаг. А у меня иного выхода нет. Либо помощь Роберта, либо связь с Болтоном.

– И как все драконы, он может дать тебе слово, а может его и забрать, – заключила я, основываясь на своем опыте.

– Да, но я не намерена сдаваться.

Какая-то дикая несправедливость. Самое обидное, что за вот такие вот проклятия драконам ничего не грозило. Провести подобные ритуалы невероятно тяжело, для этого нужны редкие, бесценные артефакты, определенная фаза небесных светил, время года, а доказать вину невозможно. Не остается никакого магического следа. Сколько людей должно пострадать, прежде чем король и его канцлер задумаются над этой проблемой?

В список дел добавлялось новое.

Мне надо: стырить артефакт, помириться со Штормом, спасти Ариэллу, возможно леди Грей, про себя не забыть. Ах, да, завести двух любовников и оповестить общественность о творящемся произволе. С журналисткой все можно провернуть.

– Ты мне поверила, Харпер? Так сразу и поверила? – Софи изумилась. – Не просишь подтверждения, свидетельств и чего-нибудь еще?

– Я верю другу, не тебе, – улыбнулась одними уголками рта. – Да и мой дар подразумевает, что ты говоришь исключительно правду.

– Нет, здесь что-то еще, – прищурилась моя собеседница. С минуту она размышляла, наблюдая за мной, а я вновь посетовала, что недооценила соперника. Наконец, она воскликнула: – Ты тоже проклята, верно?

Я не стремилась сразу признаваться, бить себя в грудь, что «ура, я нашла единомышленницу», но мое промедление все больше намекало на проблемы с магией.

– Да, я проклята, – неспешно кивнула, – но больше ничего не скажу.

– А я расспрашивать и не собиралась, – отозвалась Софи, снова возвращая себе непроницаемую маску и приобретая аристократическую надменность, – мне хватает проблем со своим заклятием, не хочу сочувствовать еще одной бедняжке.

– Поэтому, – я добавила, – в твоих интересах сохранить все в тайне, особенно от Роберта. Не хочу, чтобы тот мучился новым грузом вины.

Журналистка обмахнулась веером.

– Слишком много тайн для меня одной, – посетовала она и…