Так, постойте, а что это Нинка вспомнила, что ко мне залезли какие-то двое? Когда это было?

– Что? – удивилась Нинка, потому что последний вопрос я, оказывается, задала вслух.

– Ты ничего не хочешь мне рассказать? В квартиру залезли, а ты молчишь?

– Ой, а ты откуда узнала? А, ясно, Алевтина Ивановна разболтала. Алиска, я хотела сказать, но вечером в пятницу ты явилась пьяная в хлам, потом мы Викентия выслеживали, потом я на работу ушла… так и не получилось…

Далее Нинка подробно описала ворюг, и я узнала в них тех двоих, которые пытались отобрать у меня сумку.

Точнее, отобрали, но ничего в ней не взяли, потому что их спугнул старик с тростью. Здесь же отбился Викентий со своей трубой, о чем Нинка поведала мне с восторгом.

Вот чего им от меня надо? Неужели… лорнет?

Тут я охнула, взглянув на часы, и под влиянием какого-то импульса сунула лорнет в сумку.

По дороге я думала только о том, что опоздаю, и начальнику это может надоесть, и он и правда меня уволит. И только перед самым выходом из метро до меня дошло, что я просто маюсь дурью. Ну, уволит меня начальник, так что я, не найду такой же работы на ту же зарплату? Другое дело, что мне жутко надоела и эта работа, и офис, да и начальник. Так что пусть будет, что будет – все к лучшему!

Я подошла к офису.

В дверях стоял охранник Геннадий – здоровый мужик лет сорока, с пузом, свисающим поверх ремня.

– О, кого я вижу! – дурашливо проблеял он. – Лиса Алиса! Опаздываешь, лисичка, опаздываешь!

Я достала из сумочки лорнет, поднесла его к глазам…

И снова в моей голове раздался щелчок, и я отчетливо услышала голос Геннадия:

«Небось с хахалем в койке провалялась, вот и опоздала… а что, она очень даже ничего, я бы с ней и сам не прочь покувыркаться. Худая, правда, чересчур, но так ничего…»

– Перетопчешься! – огрызнулась я.

– Чего? – удивленно переспросил Гена и потянулся к моему лорнету. – Это что у тебя такое?

– Лорнет, – ответила я честно. – Последний писк моды! Все продвинутые девушки сейчас носят лорнеты вместо очков и линз! Это так стильно!

– Ух ты! А ты у нас, выходит, самая продвинутая? Больше я такого ни у кого не видел!

– Ничего, скоро увидишь, все с такими ходить будут! – И я прошла в офис.

По дороге к своей комнате я столкнулась в коридоре с Верой Аркадьевной из бухгалтерии.

Говорила уже, что она очень милая, доброжелательная тетенька. Невредная, ко мне неплохо относится.

Я достала из сумочки лорнет, поднесла его к глазам и сказала, артистично растягивая слова:

– Вера Аркадьевна, смотрите, какая у меня вещь!

– Прелестно! – пропела она. – Стильно! Вообще, Алисочка, тебе все так идет! Ты так прекрасно выглядишь!

И тут же у меня в голове зазвучал ее голос:

«Все на тебе сидит, как на корове седло. Вкуса ни на грош! О стиле понятия не имеешь! Уродина, каких мало! Единственное достоинство – молодая! Да будь я на двадцать лет моложе… да хоть на десять… я бы тебе сто очков вперед дала!»

Кстати, все она врет. Видела я ее старые фотографии – в молодости она была страшна, как смертный грех, сейчас и то лучше, хоть стрижку приличную сделала.

Но надо же, какая она на самом деле! А на словах сама доброта! Как же обманчива внешность!

– Вера Аркадьевна, – проговорила я озабоченно, – у вас на юбке пятно. Наверное, кофе пролили. Хотя оно жирное… может быть, бутерброд уронили.

– Где? – Она развернулась и бросилась к туалету.

– А еще у вас парик на сторону сбился! – крикнула я ей вслед заведомую ложь, но так ей и надо.

И с победным видом вошла в свою комнату.

И тут же Лизавета, с которой я делю эту комнату, не без злорадства сообщила:

– Тебя шеф уже несколько раз требовал.

– Вот черт! – протянула я. – То неделями про меня не вспоминает, а стоит на пять минут опоздать…

Впрочем, что уж тут поделаешь!

Я бросила на стул сумку и отправилась в кабинет шефа. Но в последний момент под влиянием какого-то импульса достала из сумки лорнет и зажала его в руке.

Секретарша шефа Рената бросила на меня сочувственно-презрительный взгляд, жестом показала на дверь кабинета и односложно кинула:

– Ждет.

Рената вернулась недавно из отпуска, и пока что ничто не могло испортить ей настроение. Я вздохнула и вошла в кабинет.

Шеф сидел за своим столом, погрузившись в какие-то бумаги. Или делая такой вид.

При моем появлении он оторвался от них, взглянул на меня волком и процедил:

– Явились наконец! Значит, вы у нас пока еще работаете? А я уже думал, что вы перешли на работу в министерство…

Плохо. Заговорил со мной на «вы» – это значит, очень зол. И казалось бы, за что? Ну, опоздала на пять минут, дело-то житейское. Нет, наверно, у него дома неприятности. Но я-то при чем? И вообще, это дурной тон – срывать свое плохое настроение на подчиненных.

Но как только он заговорил, я поднесла к глазам заветный лорнет и уже ничуть не удивилась, когда у меня в голове зазвучал его внутренний голос:

«Ну что сегодня за день! Жена с утра устроила скандал… уж не пронюхала ли она про Кристинку? Да нет, откуда! Я всегда очень, очень осторожен… значит, просто что-то подозревает.

А Кристинка тоже опять не в духе… постоянно заговаривает о разводе с женой, якобы я ей обещал… Мало ли что я обещал, когда мы… придется ей снова что-нибудь подарить, причем непременно дорогое, на этот раз какой-нибудь ерундой не отделаешься… она говорит, что присмотрела платье в Малом Пассаже… наверняка немыслимо дорогое… расстался бы с ней, но у нее такая роскошная грудь… пятый номер…»

Ну, так я и думала, личные неприятности у него. Надо же, козел какой, пенсия на горизонте, а он еще жене изменяет…

– А это еще что такое? – Он заметил у меня в руке лорнет. – Вы что, клоуна изображаете? Боюсь, что нам придется расстаться! Ваше отношение к работе…

– Вам от Кристинки пламенный привет, – проговорила я, не моргнув глазом.

– Что?! – Шеф вытаращился на меня. – О чем это вы? О какой Кристинке?

– О той, у которой роскошная грудь. Конечно, не пятый номер – это она заливает, но четвертый точно.

Шеф вскочил, замахал руками, подбежал к двери, открыл ее, выглянул, снова закрыл, вернулся к столу и прошипел:

– Откуда вы знаете про Кристину?

– Мало ли откуда! – Я делано