омывая водой головку недовольно хмурившегося малыша. А затем, прямо на крохотном пузе, со словами "Теперь дитя сие под защитой Триединого", пальцем прочертил знакомый знак в виде восьмёрки.

С тех пор зажили мы с Дейдрой вполне по-семейному. Хоть Мелея и отец Эриамон устроились в нескольких метрах от нас, - в соседних комнатах - очень редко вмешивались в процесс становления новой семьи.

Мелея, правда, иногда стучала по стене кулаком, требуя прекратить безобразия, с некоторых пор возобновившиеся. Но Дейдра лишь посмеивались и тащила меня обратно на кровать.

Хоть активность влюблённой женщины мне нравилась, я вновь стал замечать за собой утрату физического влечения к противоположному полу. Либидо просыпалось, когда кто-то старательно пытался его растормошить. Но угасало, стоило только надолго о нём забыть. Равнодушие к сексу было мне не свойственно. Но в этом мире я относился к нему, как к чему-то несущественному. Есть - и есть. Нет - и не надо. И хоть Дейдра старалась, и хоть ей удавалось выжимать из меня все соки - иногда по нескольку раз - от неё не укрылось изменение в моём поведении. Чувствовала ли она себя уязвлённой? Я не знаю. Но провокационных разговоров заводить не стала. Она всё так же относилась ко мне как к избранному. Как к посланнику небес. И всё так же сильно была влюблена в того, кто не только подарил нежданное счастье, но и обязан спасти родной для неё мир.

Так мы прожили в относительном мире и достатке три-четыре декады. Я был всем доволен и в каком-то смысле счастлив, когда просыпался рядом с любимой женщиной под плач новорождённого. Когда пел сыну колыбельные, когда рассказывал сказки, когда пробовал пеленать. Это было то, чего я был лишён в земной жизни. Чем не парился и не обращал внимание. В своём мире я был плохим отцом и очень хотел не облажаться в мире этом.

А затем местное бандитьё напомнило, что время почивать на лаврах ещё не пришло.

В Валензоне на некоторое время воцарился хаос. Участились грабежи, ночные нападения на расслабившихся на посту стражей, поджоги. Из северо-западной части города зло выбиралось наружу и пыталось причинять вред.

Поэтому опять пришлось взять в руки калёное железо. Опять подключать гессеров и вместе с ними нести в мир справедливость.

Но подавить сопротивление злобных выродков, знавших родной город, как свои пять пальцев, удалось не сразу. Они прятались в подвалах, прятались в наново вырытых подземных ходах. Устраивали поджоги в разных частях города, особенно стараясь наносить ущерб королевским амбарам. Лишь когда удалось закончить набор и организацию рекрутов, чем я занялся сразу после первого же выступления перед восторженной толпой, стало достаточно сил, чтобы полностью оцепить северо-западный Валензон. А затем, когда подошли выделенные королём силы под командованием умелого сотника, мы приступили в планомерному выкуриванию каждого мерзавца. Мы топили подземные ходы, пускали дым. И безжалостно дырявили арбалетными болтами каждого, кто, кашляя, выбирался на свет божий.

Когда всё завершилось, тана Стерлинга мы так и не нашли. Зато из подземных недр извлекли более двух сотен трупов. Не только мужских, но и женских. И ещё две сотни погибли в столкновениях с армией и гессерами.

На этом организованное сопротивление воле анирана и законному правителю Валензона закончилось. Мы вычистили город от скверны и сосредоточились на мирных процессах - строительстве, заготовке запасов, обучению двух тысяч неопытных солдат для новой армии.

Для меня осенние месяцы до старта самой суровой части зимы пронеслись как одно мгновение. Я метался, как угорелый. Везде поспевал, всё контролировал. Я объездил окрестности, демонстрируя самого себя и требуя от крестьян всё того же - работать, не покладая рук. Забивать закрома, ждать зиму и верить в неизбежное исцеление. Своими действиями я многих вдохновил на вступление в армию, многих вернул из лесов, где они укрывались. Вокруг Валензона росла как на дрожжах новая деревня, где успешно всех размещала опытная администрация, присланная из столицы. Мотивация, рождённая кличем анирана, делала своё дело.

Часть 5. Глава 9. Алара.

Ближе к концу осени случилось событие, на некоторое время выбившее меня из колеи. Заставившее глубоко задуматься над последствиями поступков, но, в итоге, приведшее к тому, что у меня появился ещё один враг.

Холодным осенним днём меня подловила Алара - супруга Тангвина. В течение долгого времени он вела себя тихо и скромно. Особенно после того, как вынужденно присутствовала при разговоре анирана с её отцом, когда тот пришёл, мягко говоря, просить награды. Примо Таллас улыбался и выглядел довольным оттого, что так удачно сориентировался. Что не предал, а вовремя предвидел. И с улыбкой на устах пришёл получать дивиденды.

Но ушёл несолоно хлебавши.

Конечно, наградили его в силу возможностей. Но гораздо слабее, чем он ожидал. А когда примо Таллас попытался недовольно надувать губки, пришлось применить красноречивые угрозы, подкреплённые аниранскими фокусами.

Алара же, наблюдая за унижением собственного отца, смотрела на него слегка снисходительно, слегка озадаченно и чересчур ехидно. От меня не укрылась кривая ухмылка, когда испуганный отец склонился в поклоне перед суровым анираном. Поэтому мадам довольно долгое время не подходила ко мне, не вступала в диалог и, видимо, размышляла над тем, к чему, в итоге, пришла.

Началось всё с комплиментов. В течение некоторого времени она появлялась везде, где появлялся я, и охаживала комплиментами. То усердие моё похвалит, то крепость духа. То амбициозность, то внешнюю привлекательность.

Я не понимал, к чему она ведёт до тех пор, пока она просто не утащила меня за руку в домишко, где иногда отдыхали строители, ремонтировавшие акведук, работы над которыми вот-вот должны были завершиться.

Прекрасная блондинка как всегда выглядела прекрасно. Она тщательно за собой следила, обладая армией служанок. Вокруг неё постоянно кто-то суетился, ведь точёная фигура и смазливое личико требовали ухода. Алара никогда не покидала собственные покои до тех пор, пока все процедуры не были завершены. И только полностью экипированная, благоухающая благовониями и сверкая профессиональным макияжем, показывалась на людях.

- Милих не замечает меня в последнее время, - наигранно изогнув бровки домиком, пожаловалась она. - Всё в трудах да в трудах. Нет времени даже посидеть, поговорить. Поделиться, может быть, историями о своём мире.

- Много дел, Алара, - она давно просила называть её по имени, а не официально. - Зима всё ближе, а город, по моему мнению, ещё не готов. Нужно успеть залатать несколько прорех.

- Уверена, у тебя всё получится, - она осторожно прикоснулась к моей руке.