— Н-на самом деле? — «Ах, боже мой! Только спокойно. Не поддавайся на это».

— Никто не верит в то, что вы родились и воспитывались в семье простолюдинов. — Миссис Хадлстон помолчала. Внимательно посмотрела на Сьюзен, и на короткое мгновение ее взгляд метнулся к распахнутой двери.

Сьюзен не отважилась ни ответить начальнице, ни оглянуться на дверь. Слишком рискованно. Ограничилась тем, что просто пожала плечами.

— Я рассказала этому обозревателю все, что известно мне самой. То есть что зовут вас, по моим сведениям, мисс Сьюзен Боннет и что вы родом из Шотландии. А он пообещал мне вознаграждение за все, что я сумею разузнать в ближайшие дни.

У Сьюзен дернулись ноги. Ей хотелось немедленно убежать, побросать наспех вещи в дорожный чемодан и сесть в первый же дилижанс, идущий в Лондон.

— И я припомнила одну-две мелочи, которые могут его заинтересовать. — Миссис Хадлстон нервно облизнула тонкие губы. — Например, тот факт, что вы связны с миссис Уимпол, живущей на Мейфэр в Лондоне, и что она прислала вас сюда, чтобы спрятать от некоей угрозы — от некоего мужчины.

— Вы не должны никому об этом рассказывать! — воскликнула Сьюзен, у которой гнев возобладал над всеми страхами. — Вы многим обязаны миссис Уимпол. — Сьюзен пожалела, что не знает точно, чем именно — это придало бы куда больше веса ее угрозам!

— Да, обязана, но вам-то я ничем не обязана. Вы со своими благородными манерами и изощренным умом заставляете всех вокруг чувствовать себя неполноценными. — Миссис Хадлстон начинала закипать.

— Я к этому не стремлюсь. — Сьюзен поднялась со стула. — Свою цель я вижу в том, чтобы придать больше уверенности девочкам… и женщинам. Потому-то я и публикую свои уроки!

— Значит, — хмыкнула миссис Хадлстон, — ваши уроки призваны облагодетельствовать общество? Вы пишете их не ради тех денег, которые платят вам газеты?

«А! Вот оно. Вот почему она позвала меня сюда».

— Так вы хотите, чтобы я заплатила вам за молчание те деньги, которые получаю от газет?

— Вы неправильно меня поняли, мисс Боннет, — ухмыльнулась директриса. — Я, кажется, и близко ничего подобного не говорила. — Потом она подмигнула Сьюзен. — И все же здесь есть о чем подумать, правда?

Сьюзен направилась к двери, но у самого порога ее окликнула миссис Хадлстон.

— С Михайлова дня школа закрывается на каникулы. Все ученицы разъедутся по домам, а потому я закрываю школу на эти дни. — Сообщая об этом, директриса смотрела на Сьюзен очень сурово.

— Но вы же знаете, что мне некуда уехать. — У Сьюзен все сжалось внутри.

— Если у вас нет родственников, можете снять себе комнату.

«Родственники у меня как раз есть! И мне страшно хочется к ним возвратиться!» — воскликнула Сьюзен мысленно, но вслух сказала:

— Но для чего же, если моя комната будет стоять пустой?

— А чего ради мне расходовать уголь, свечи и продукты, если здесь не останется никого из учениц? — Она презрительно вздернула губу.

— Ради того, что я буду здесь.

— Не будете. Мисс Боннет, я предлагаю, чтобы вы сняли на эти три дня комнату либо отправились туда, откуда приехали. — Она поправила на длинном носу очки и уткнулась взглядом в стопку лежащих на столе бумаг. — Всего доброго, мисс Боннет.

Сразу за дверью внимание Сьюзен привлекло какое-то движение. Там стояла мисс Джентри. Сьюзен хлопнула по створке двери, а девочке взмахом руки велела удалиться. Еще раз взглянула на миссис Хадлстон, потом молча отвернулась и пошла в свою каморку. Мисс Джентри ожидала ее там у двери.

— Леди Сьюзен… то есть мисс Боннет, можно с вами поговорить?

Сьюзен, преодолевая усталость, пригласила девочку к себе.

— Чем могу быть полезна, мисс Джентри? — Она сильно сомневалась, что может сделать для ученицы хоть что-нибудь, пока над ее собственной головой висят угрозы директрисы.

— Я… я слышала, что говорила миссис Хадлстон… о Михайловом дне. Прошу прощения, я не собиралась подслушивать. Там, за дверью, стоял невысокий человек, но он исчез, как только увидел меня. Я хотела было сообщить об этом миссис Хадлстон, но стоило мне подойти ближе к кабинету, как я услыхала ваш голос.

«Человек невысокого роста?» Вполне возможно, тот самый газетчик, о котором упоминала миссис Хадлстон.

Мисс Джентри смущенно потупилась.

— Смотрите мне в глаза, мисс Джентри. Дверь была распахнута настежь, а миссис Хадлстон говорила очень громко, поэтому вы совершенно ничем не погрешили против правил хорошего тона. — Сьюзен провела рукой по матрасу на кровати, приглашая девочку подойти ближе и сесть. — Так чем же я могу быть вам полезна?

— Я получила письмо от бабушки… от бабушки моего опекуна. Я просила, чтобы вас пригласили провести Михайлов день вместе с нами, в бабушкином поместье недалеко от Бата.

«Боже правый!»

— Вы… что сделали? — Сьюзен вскочила с кровати.

— Я не знала, что еще можно сделать. Я так боюсь, что опекун собирается забрать меня из школы. А вот если он и его бабушка узнают вас поближе, как знаю я, он откажется от этого намерения. Мне совсем не хочется уходить из этой школы, мисс Боннет. Не могу я отсюда уйти. — В ее глазах заблестели слезы. — У меня нет никого, кроме вас и школы.

— Ваш опекун очень любит вас, — сказала Сьюзен, крепко прижимая девочку к себе. — Не сомневаюсь, он поступит так, как будет лучше для вас.

— Лучше для меня остаться здесь, только он, боюсь, поймет это, когда будет уже слишком поздно. — Мисс Джентри обняла Сьюзен за талию. — Приезжайте, пожалуйста. Пообещайте, что приедете.

— Джемма, милая, не могу, — ответила Сьюзен, чувствуя, как защипало в глазах. — Меня ведь не приглашали.

— А если пригласят, вы приедете? — воскликнула Джемма, глядя на наставницу сквозь пелену слез. — Ну пожалуйста!

Сьюзен понимала, что так не делается: провести Михайлов день у лорда Уэнтуорта и его бабушки — это просто фантазия встревоженной девочки. Но в таком случае Сьюзен нашла бы, где провести каникулы, к тому же подальше от газетчика, который, по словам миссис Хадлстон, шпионит за ней.

Более того, там будет и лорд Уэнтуорт, которому она столь многим обязана. И если она проведет эти дни в… кругу его семьи, то получит возможность выразить ему свою благодарность. Она понимала, что это чистой воды эгоизм, но все же согласно кивнула в ответ на просьбу воспитанницы.

— Если меня пригласят к вам в гости официально, то я, разумеется, соглашусь, мисс Джентри.

Джемма вскочила на ноги, потом спохватилась и сделала реверанс, как полагается леди.

— Опекун приедет завтра. Вот тогда я и договорюсь о надлежащем приглашении. — Она сделала еще один реверанс и вылетела из каморки.