Вертолет завис над такыром.

— Товарищ капитан! — позвал пилот. — Может, сядем поближе к самой станции?

— Слушайся его! — сердито отозвался Текебай и ткнул большим пальцем в иллюминатор. — А то еще напортим!... — крикнул он в ухо Антону.

Чарыева распирала жажда деятельности, и сейчас он словно оправдывался, что взял команду на себя. Однако иного решения быть не должно: естественно, что один лишь участковый мог знать, куда именно надо сесть вертолету, винты которого способны замести следы не то что человека, а и трактора.

Вертолет тронул землю одним шасси, затем другим и плотно стал. Не дожидаясь летчиков, Текебай открыл люк, опустил трап и, не коснувшись его, лихо спрыгнул. Андрей с собакой последовали его примеру, остальные воспользовались металлическими ступеньками.

Из рыжего облака вынырнула долговязая фигура Кульджанова. Угадав в Жудягине начальство, участковый двинулся к нему.

— Участковый инспектор Кульджанов, — с некоторой торжественностью представился он. Говорил инспектор с сильным акцентом, нечетко произнося слоги. Его крупное лицо посерело от пыли, глаза смотрели устало.

— Следователь Жудягин, Антон Павлович. А вас как зовут?

— Кадыр, — смущенно произнес долговязый лейтенант, и Антон понял, что этот не молодой уже инспектор наверняка очень добр, любит детей, которых у него целая куча, и что он, по крайней мере, добросовестный работник, а вот сметлив ли, наблюдателен, решителен?..

Жудягин переждал, пока с Кадыром поздоровались остальные, и спросил, чтоб скорее покончить с суесловием:

— А где работники метеостанции, Кульджанов?

Скулы лейтенанта порозовели. Даже пыль не могла этого скрыть.

— Всех запирал, товарищ капитан. Каждый человек в отдельное помещение. Три всего человека, девушка-радистка куда-то убежал.

— Что значит — убежала? — вскинулся Чарыев. — От тебя убежала?

— Нет, ночью убежал... Убежала... — Кадыр заволновался: — Я прибыл в девять тридцать утра. Они говорили, девушка убежала в пески...

— Они говорили? Кто? — быстро задал вопрос Текебай, но Жудягин, не дав участковому ответить, сам спросил:

— Где место происшествия? И где труп?

— Там... — Кадыр показал куда-то за метеоплощадку. — Восемьсот метров. Йылан-кыр...

— Как?

— Змеиный кыр... Или змеиный овраг, — перевел Чарыев.

— Давайте-ка, Антон Петрович, поскорее туда, — подала голос Павлина Геннадьевна. — В такую жару знаете...

— Ветер проклятый, — пробормотал Чарыев.

Да, ветерок, не слишком заметный на глине такыра, явственно шевелил верхушки барханов.

— На станцию пока не ходите, — сказал Антон летчикам. — А впрочем... Нет, не ходите. Пусть только Алексеев.

По дороге к кыру Кульджанов сообщил, что в Бабали он, вероятно, сегодня утром и не выехал бы, если б не сигнал, что в районе «святого места» Аман-баба прячется неизвестный. Слухи о вооруженном бандите на мотоцикле доходили до него и раньше — в Каракумах такие легенды рождаются регулярно, однако на этот раз и адрес указывался точный. Поскольку метеостанция и Аман-баба находятся на его участке, Кульджанов решил заодно посетить и Бабали, откуда вчера была радиограммой вызвана милиция, хотя подтверждения и не поступило. Выехал Кадыр на мотоцикле из поселка Тезеюрт в пять утра и в половине седьмого уже был у «святого места». Осмотр занял чуть больше часа, однако ничего подозрительного участковый не обнаружил. По дороге на метеостанцию в километре от такыра он наткнулся на свежий след мотоцикла, который вел в Бабали.

— Ветер уже был? — перебил Текебай.

Да, печально кивнул Кадыр, мело, пожалуй, часов с семи, но тот след был такой отчетливый, будто мотоцикл проехал на станцию только что. Почти так оно и оказалось: Владимир Шамара, как выяснилось, появился на станции всего около полутора часов назад. Он, Юрий Огурчинский и Сапар Сапаркулиев встретили участкового возле метеоплощадки и провели к подножию кыра, где и сейчас лежит труп Михальникова. Выглядели они подавленными, толком объяснить причину гибели своего начальника не смогли. Впрочем, Кульджанов допросы отложил до приезда опергруппы, которую по его распоряжению вызвал по радио Владимир Шамара. Затем Кадыр приказал всем троим разойтись по своим комнатам и не выходить, а сам принял меры по сохранности хотя бы части заметаемых ветром следов возле трупа. Правда, различить их было к тому времени трудно, отчетливость они уже утратили.

Кульджанов пытался рассказывать четко и быстро, но путался в самых простых русских фразах, хорошо ориентируясь лишь в юридической терминологии. «Заочник», — подумал Жудягин, но спрашивать не стал. Окончание своего рассказа лейтенант скомкал — они уже начали спуск по южному склону кыра, наиболее пологому. У подножия обрыва, метрах в двадцати севернее, ослепительно белели на солнце три простыни, расстеленные на песке и придавленные по краям кусками закаменевшей глины.

— Да-а, — сокрушенно протянул Антон. — Вот тебе и наука трассология...

Афганец, дувший с утра, сделал уже подлое свое дело. Возможно, под простынями и сохранились остатки следов, но вокруг... Текебай присел и принялся разглядывать малозаметную песчаную ямку: несмотря на поторапливания Павлины Геннадьевны, осмотр начали не с трупа, а со следов, хотя их-то, судя по всему, практически уже не было. Оставалось взглянуть, что же спрятал от ветра участковый.

Простыни были расстелены латинской буквой «эль»: одна из них составляла как бы продолжение другой — именно под нею виднелись очертания тела, а третья лежала перпендикуляром к ним.

— Бессмысленно. — Текебай встал и рывком расправил крепкие плечи. — Пять часов мело, даже больше... Снимем простыни, так, товарищ капитан?

Вопрос был чистой формальностью. Старший лейтенант Чарыев умел читать и закреплять следы лучше кого бы то ни было. Антон кивнул. Каретников щелкнул замком сумки, вынул фотоаппараты. Павлина Геннадьевна поставила чемоданчик и приблизилась к трупу. Подошел Текебай, и они принялись освобождать края простыни от комков глины.

— Понятые, поближе! — сказал Антон и жестом продублировал приказ. Понятые осторожно приблизились.

— В сторонку, пожалуйста, — попросил Каретников, щелкая затвором «Зенита».

Предоставив инспектору угрозыска и экспертам заниматься своими делами, Жудягин отошел в сторону с Кульджановым.

— Сами-то вы делали осмотр места происшествия? — спросил он.

— Совсем немножко делал, — закивал участковый. — Боялся следы испортить. Наверху ветер маленький, там остался, а здесь песок закрывал быстро-быстро...

— Где — наверху? — Жудягин непроизвольно взглянул на верхушку кыра. — Там?

Кадыр