Мы все в прошлом познали ужасы.

Быть сломленным для видящего недопустимо. Надо было справляться и двигаться дальше.

Те видящие, которым это не удавалось, не выживали в этом мире.

Работные лагеря переполнены такими видящими.

Я мог бы умереть у Крикева, на полу той лачуги недалеко от Санкт-Петербурга. Вместо этого я боролся. Я боролся, выжил и в итоге победил.

Я лучше сожру бл*дскую пулю, но не позволю себе сломаться… и не позволю себе встать на колени.

Некто, занимавший такое высокое положение, как Дигойз, обладавший таким неукротимым экстрасенсорным талантом, как про него говорили, должен был выстоять… кто бы на него ни напал, сколько бы «травм» он ни перенёс. Большинство видящих никогда в жизни не имели доступа к таким ресурсам и свету, которыми Дигойз командовал в Организации.

Он мог общаться с самим Галейтом — таким могли похвастаться лишь немногие видящие, и неважно, насколько верно они служили.

Он сам мог однажды унаследовать всю сеть.

Зачем такому, как он, бежать?

Какой трусливый засранец мог так поступить?

Несмотря на моё отвращение к нему и моё абсолютное презрение к его поступку, признаюсь, мне было любопытно, как и остальным. Теперь, когда мы преследовали его на местности, я невольно надеялся мельком увидеть его в живую.

Шанс устранить могучего Дигойза заставлял мою кожу вибрировать.

И особенно теперь… после Териана.

Тот факт, что я чувствовал одержимое, почти зацикленное свойство в свете Териана касаемо этого субъекта, одновременно усиливало мой интерес и искажало его в некую злую, незрелую ревность, которая воспламеняла нечто более садистское.

Я хотел встретиться лицом к лицу с Дигойзом.

Возможно, я желал этого сильнее, чем стоило.

Ни с каким другим видящим (помимо самого Галейта) я не хотел встретиться так, как с ним.

И вновь мне стоит сдать назад, чтобы ввести вас в курс тех вещей, что произошли поле первого дня, который я провёл в постели Териана в Гуоруме.

Наши взаимодействия в тех бараках не закончились на том месте, которое я описал.

Вместо этого командир Организации принял политически неортодоксальное решение, заявить на меня права — перед моим юнитом, перед Варланом, перед местными следопытами, перед самой сетью — перед нашим отбытием из работного лагеря.

Он сделал это на финальном брифинге возле бараков, меньше чем за час до момента, когда мы вышли на вертолётную площадку и присоединились к его людям на земле.

С таким же успехом Териан мог надеть на меня ошейник на том брифинге.

Сообщение о моём новом статусе было первым, что слетело с его языка, когда все собрались.

— …Я меняю назначение брата Куэя, — протянул он в своей ленивой манере.

Говоря это, он обращался к группе в целом, янтарные глаза пронизывали, в голосе слышался говор видящих Старого Света, вновь заставлявший меня задаться вопросом, откуда он родом и кто его воспитывал.

Я не добился этой информации от самого Териана.

Видящий даже не называл мне свой физический возраст, и уж тем более не рассказывал детали своего детства. Он даже не упоминал, в какой части света родился.

В те несколько раз, когда я осмеливался спрашивать о чём-то личном, Териан оборачивал всё против меня, превращал в некую игру, под конец которой мы обычно трахались, а Териан доминировал над моим светом.

— Я хочу, чтобы впредь брат Куэй работал непосредственно на меня, — добавил Териан, физически держа руки по себе, но чрезмерно вплетаясь в меня светом в такой манере, которую никто не мог пропустить. Он никак не прикрывал это щитами, подсвечивал в конструкции те аспекты моего света, которые прежде никто не видел.

Даже те видящие моего юнита, с которыми я в прошлом занимался сексом, никогда не видели так много меня.

Териан откровенно сексуализировал меня несколькими переплетающимися способами — отчасти явно давая понять, что он уже интимно знаком с моим светом, но в то же время показывая группе свой интерес к более уязвимым участкам моего aleimi, которые я обычно показывал только долгосрочным партнерам по сексу. Териан публично заявил права на эти части меня и выставил их напоказ, чтобы другие видящие возбудились от этого.

Серьёзно, с таким же успехом я мог стоять там голышом.

Для видящего это даже хуже физического обнажения.

Это было бы ещё более унизительно, если бы я не уловил в свете другого проблеск юмора в сочетании с куда менее весёлой вспышкой собственничества.

Териан, может, и хотел, чтобы другие возбудились от его новой игрушки, но было очевидно, что в это вкладывался посыл «не трогать».

Я невольно гадал, что может сделать Териан, если один из них не подчинится этому приказу.

— …Брат Куэй обладает качествами света, необходимыми мне для моих личных целей, — добавил Териан с лёгкой улыбкой. — Мне нужно, чтобы он работал подо мной…

Я вздрогнул от недвусмысленного намёка, но Териан и бровью не повёл.

— …в рамках моего разведывательного юнита на места. В результате я бы хотел, чтобы его исключили из обычной цепочки подчинения.

Помедлив, он добавил:

— …надеюсь, никто здесь не возражает.

С этими словами Териан посмотрел в упор на Варлана.

Взаимодействие Териана и Варлана в этом разговоре показалось мне странным, даже если не считать того, как в целом странно, что второй по рангу видящий в Организации публично объявил меня своей личной секс-игрушкой.

Оба видящих имели слишком высокие ранги, чтобы я уловил смысл этого всего. Я не мог решить, то ли поведение Териана во время этого объявления должно было выказать уважение к старшему видящему… возможно, даже извинение за то, что он крадёт заместителя с самым высоким рангом в юните Варлана… то ли Териан держался так, чтобы поставить Варлана на место.

Судя по тому немногому, что я знал о Териане, я подозревал второй вариант.

Меня слегка смутило, что я не мог видеть те верхние уровни достаточно хорошо, чтобы знать наверняка. Это также заставило меня вновь задаться вопросом, что я творю с Терианом, учитывая то, насколько другой видящий превосходил меня.

Если честно, вся эта динамика заставляла меня нервничать, но я осознал, что здесь, в ходе наземной операции, я привязываюсь к Териану даже сильнее. Я по-прежнему подозревал, что наскучу Териану намного быстрее, чем он мне, но в то же время не мог контролировать свои реакции на свет другого мужчины, что бы я ни делал своим телом.

С каждым днём мой свет всё сильнее притягивал Териана, даже если не считать