Феба почувствовала сарказм, исходивший от маркиза, спрятавшегося в кустах. «Значит, вы никогда не гуляете просто так, мисс Вейл?»

– Я гуляю, – громко сообщила Феба, – и я вовсе не потерялась. – Это было большой ошибкой, поскольку как раз в этот момент она заметила шляпу Джулиана, так и лежавшую на краю полянки. Через мгновение ее заметит и Лизбет.

Феба метнулась к шляпе, сама не понимая, зачем это делает. Вряд ли держать ее в руках лучше, чем оставить на траве. Она схватила шляпу и спрятала ее за спиной.

В этот момент появилась Лизбет, которая удивленно остановилась на краю полянки, и за ней лорд Уотерберн, со скучающим видом оглядывающийся по сторонам. Он все еще держал в руке ружье. Вероятно, он решил, что попал в чистилище, в котором ему уготована участь бесцельно бродить, слушать женскую болтовню и ни разу не выстрелить.

– Феба? – Голос Лизбет казался довольным. – Ты здесь одна.

Лизбет окинула беглым взглядом полянку, чтобы удостовериться в этом, но было ясно, что у нее нет никаких сомнений. Феба даже ощутила мимолетное раздражение. Эта аристократка ни минуты не сомневается в том, что Феба здесь одна и не делает ничего предосудительного. Ей отчаянно захотелось еще раз прикоснуться к горящим губам и удостовериться, что их действительно целовал невероятный мужчина. Одно только появление обворожительной Лизбет заставило ее усомниться во всем происшедшем.

Она, безусловно, потрогала бы пальчиком свои губы, если бы не сжимала обеими руками мужскую шляпу.

Троица вновь прибывших – Лизбет, Уотерберн и пес – несколько секунд молча смотрели на ее. Потом собака зевнула, плюхнулась на бок и сразу захрапела.

– Мне казалось, я слышала не один голос, – наконец, проговорила Лизбет.

– Вероятно, ты слышала, как я пою. – Голос Фебы как-то странно дребезжал – вероятно, от волнения. Пришлось прочистить горло, чтобы обрести свой обычный тембр. – Видишь ли, мне нравится петь дуэты. Обе партии. Конечно, если я одна. Так я чувствую себя не так одиноко. Меня вдохновила синьора Ликари.

Пожалуй, это уже перебор.

Лизбет хлопнула в ладоши, заставив Фебу испуганно подпрыгнуть. Что-то она стала слишком чувствительной.

– Петь! Это замечательная идея! Мы все будем петь. И если Джулиан потерялся, он нас услышит.

– Я не буду петь, – проговорил Уотерберн ровным голосом.

– Он часто теряется? – Феба не смогла преодолеть искушение и задала этот вопрос. – Я имею в виду маркиза.

– Никогда, – отозвался Уотерберн, переложив ружье из одной руки в другую, и уставился на свои ногти. Вероятно, они были ему намного интереснее, чем ее скромная персона. «У тебя их все еще пять», – хотелось сказать Фебе, но она сдержалась.

– Он же служил в армии. Если бы он не умел ориентироваться, его бы убили.

Феба почувствовала флюиды мстительного удовлетворения, льющиеся из кустов.

Покосившись, она поняла, что маркиз перевернулся на спину. Если присмотреться, можно было увидеть носки его ботинок, направленные вверх.

Феба представила себя рядом с ним. Она обнимает Джулиана, и они вместе смотрят в небо сквозь ветви деревьев. Тут у нее перехватило дыхание от прокатившейся по телу жаркой волны желания. Феба даже покачнулась и недоуменно нахмурилась.

Что это с ней? Какие неведомые силы маркиз выпустил на волю?

Неужели так теперь будет всегда?

– Какую прелестную полянку ты нашла, Феба! Странно, что я раньше ее не замечала. Мне кажется, в этом месте есть какое-то волшебство. – Лизбет раскинула руки, запрокинула голову и медленно закружилась на месте. Девушка была прелестна и так искренне радовалась жизни, что в ее движениях не было ничего театрального или неестественного. Она была похожа на нимфу в своих владениях.

Фебе захотелось узнать, часто ли у маркиза бьется сердце или уже успокоилось. Возможно, белочка спустилась с дерева, чтобы обнюхать его, или насекомые проявили интерес к распростертому на траве человеку и теперь штурмуют его ноздри или уши.

Она с трудом сдержала улыбку.

– О, я вижу, ты захватила с собой альбом для рисунков, Феба. Лично мне не удалось ничего нарисовать. Сейчас посмотрим, сумела ли ты достичь большего.

Альбом! Проклятье!

Он мирно мок на влажной траве и находился ближе к Лизбет, чем к ней. Феба вспомнила свой последний набросок. На нем маркиз выглядел грозным, необузданным, состоящим из одних углов и массы темных волос. В ее исполнении он больше всего напоминал дым и пламя, вырывающиеся из горящего здания. Изображение, скорее всего, смотрело в небо – то же самое в этот момент делал и он сам.

Пожалуй, это было, скорее, отображение ее собственных чувств, чем портрет человека. Обличающее зрелище.

О господи, Лизбет пошла к альбому. Она никуда не торопилась. Или это время остановилось? Один шаг. Еще один. Под ее ногами хрустели ветки, а Фебе казалось, что это хрустят ее кости. Феба беспомощно смотрела вслед красавице. Она ничего не могла сделать – разве что броситься на свою подопечную, повалить ее на землю… Другого способа помешать Лизбет добраться до альбома у нее не было.

И тут она уголком глаза заметила, как блеснуло на солнце дуло ружья. И ее осенило.

– Послушай, а если ты прямо сейчас увидишь куропатку, что ты сделаешь, нарисуешь ее или подстрелишь?

– Нарисую, – ответила Лизбет.

– Подстрелю, – вместе с ней проговорил Уотерберн.

– Мне кажется, я только что видела одну – там за деревом, похожим на старика. – И Феба указала в противоположную от альбома сторону.

Лизбет и Уотерберн одновременно повернулись и уставились в указанном направлении, а она, воспользовавшись моментом, метнула шляпу маркиза, как диск, через куст и бросилась к своему альбому.

Из-за куста послышался удивленный хрюкающий звук.

Лизбет и Уотерберн дружно обернулись. Лизбет устремила вопросительный взгляд на Фебу, которая застыла в позе пойнтера.

Красивые брови Лизбет нахмурились, на очаровательном личике мелькнуло подозрительное выражение.

Лицо лорда Уотерберна чуть скривилось, выражая отвращение – но, что было немного оскорбительно, не удивление из-за того, что она может издавать подобные звуки.

Выхода не было. Пришлось хрюкнуть снова.

Одновременно она дотянулась до альбома и наконец схватила его.

Распрямляясь, Феба заметила, как поморщился лорд Уотерберн.

Она прижала альбом к груди и постаралась успокоиться.

Лизбет склонила головку, немного удивленная странным поведением компаньонки.

– Я не вижу сходства, – сказала она.

Феба едва не рухнула в обморок.

– Сходства?