– О нет, я вовсе не художник. Просто иногда немного развлекалась. А когда Хакс пропал, вообще все забросила. Я уже несколько месяцев и ногой в ту комнату не ступала.

– У тебя что, прямо здесь студия?

– Студия? Да нет, не студия – просто свободная комната, где я храню все материалы и разные принадлежности.

– А можно мне взглянуть на эту твою нестудию?

Рори на мгновение заколебалась. Ей стало неловко при мысли показать свою работу такому совершенному мастеру, как Солин. Но как откажешь человеку, который через весь город приехал на такси, чтобы просто ее проведать!

– Думаю, да. Разумеется. Если вам интересно.

Дойдя до конца коридора, Рори распахнула дверь и с приглашающим жестом повернулась к Солин:

– Как я уже сказала, я давно туда не заходила, так что там некоторый беспорядок.

Солин прошла мимо нее вглубь комнаты, обходя ящички и корзинки с инструментами, нитками и кусочками тканей. Она хотела было что-то сказать, но тут взгляд ее остановился на висевшем над рабочим столом морским пейзажем.

– Ой, Рори… – Солин медленно замотала головой с нескрываемым изумлением на лице: – Это ты такое сделала?

Рори застенчиво кивнула.

– Это просто бесподобно! Настоящая картина – только тканями! А еще работы у тебя есть?

– Четыре в кладовке и еще две – на станках, позади вас.

У Солин округлились глаза.

– В кладовке? Mon dieu… – Она подошла к незаконченной работе на ближайшем станке с пяльцами, где изображалась маленькая шхуна, опасно накренившаяся в темном штормовом море. – У тебя так тонко сделаны стежки – почти невидимы. Ты ведь вручную шила?

– Да.

– Кто же научил тебя так шить?

– Никто. Сама научилась.

– Поразительно! И они, надеюсь, тоже появятся в твоей галерее, когда будут закончены?

– Да нет. Это же всего лишь хобби. Пустяк.

Солин отчего-то нахмурилась:

– Неужели ты не хочешь, чтобы люди увидели твои работы и твое имя стало известным?

От этого вопроса Рори стало как-то не по себе. И, вместо того чтобы ответить, она задала встречный вопрос:

– А вы об этом мечтали? Чтобы все узнали ваше имя?

Отступив в сторону, Солин стала разглядывать разбросанные по столу образцы тканей.

– Мечтала когда-то, – ответила она наконец. – Когда была юной девочкой. Обычно я грезила о том, что у меня будет собственная марка одежды. Я собиралась вскружить головы всему Парижу! Но потом разразилась война, и Энсон…

– Но вы же все-таки это сделали! И это доказывает целая стена в вашем кабинете, увешанная журнальными статьями и газетными вырезками. Вы наделены особым даром, и вы использовали его для того, чтобы сделать людей счастливыми. Вы всегда сможете этим гордиться.

– Так и у тебя это есть, Рори! Не вздумай говорить, что это пустяк и ничто. Как раз наоборот! Приносить в мир новую красоту – вовсе не ерунда и не пустая трата времени. Это призвание!

Это слово долгим эхом отдавалось в сознании Рори, когда, закрыв дверь своей мастерской, она повела Солин обратно в гостиную. Там, взглянув на свои наручные часы, гостья забрала с кофейного столика перчатки и сумочку.

– Спасибо, что показала мне свою работу. И, пожалуйста, обдумай хорошенько то, что я сказала. У тебя подлинный дар, Рори. А дар дается человеку для того, чтобы он им делился.

– Но вам вовсе нет необходимости уходить. Давайте, я заварю свежую порцию кофе, и мы сможем с вами еще поговорить.

Солин снисходительно улыбнулась:

– Не говори глупостей. Не думаю, что тебе хочется весь оставшийся день слушать болтовню какой-то старухи. К тому же я попросила водителя через некоторое время вернуться и отвезти меня обратно. Он, вероятно, уже ждет. Я лишь хотела убедиться, что с тобой все в порядке – и я это узнала. – Улыбнувшись шире, она легонько провела скрюченным пальцем под подбородком Рори: – Une gentille fille. Такая милая девочка. Помни, что я тебе сказала – насчет того, чтобы хранить Мэттью в своем сердце. Пока чего-то не знаешь наверняка, всегда остается надежда. К тому же надежда нам ничего не стоит.

Глава 17

Рори

Рори обвела глазами квартиру, удовлетворенная делом своих рук. После ухода Солин она решила включить музыку, засучить рукава и привести наконец свое жилище в порядок. Она достаточно хорошо потрудилась, даже перетаскала к себе в машину коробки с книгами для бесплатной раздачи. Неплохо для человека, который будто бы слег с простудой!

Вернувшись на кухню, Рори обследовала содержимое буфета. Есть макароны – но нет соуса. Есть овсяные хлопья – но нет молока. Есть арахисовое масло – но нет белого хлеба. А значит, придется заказывать готовую еду. Опять. Солин была права. Пора уже ей перестать питаться из картонных коробок. На завтра она составит список покупок и совершит налет на супермаркет, а сейчас придется обойтись едой от «Gerardo». Она позвонила в ресторан, оставив заказ на баклажаны с пармезаном и антипасто, после чего решила, что до того, как привезут обед, у нее есть время собрать в стирку белое белье и принять душ.

Пятнадцать минут спустя, к немалому удивлению Рори, раздался звонок в дверь. Судя по всему, решила она, клиентов у «Gerardo» нынче не густо. Вытянув из сумочки двадцатку, Рори выключила стерео, сразу оборвав первобытный стук из композиции «Дикие парни»[39] «Duran Duran».

– Быстро привезли, – произнесла она, потянув на себя входную дверь. – По воскресеньям, похоже…

И тут слова застряли у нее в горле. Вместо курьера от «Gerardo» с порога на нее устремила взгляд Камилла со свисающим на запястье аптечным пакетом «CVS» и большим оранжевым контейнером, зажатым в сгибе руки. Прищуривщись, она быстро оглядела Рори, задержавшись глазами на двадцатидолларовой купюре в ее руке.

– У тебя что, вечеринка?

Рори со вздохом сунула двадцатку в карман.

– Нет, никакая у меня не вечеринка. Просто я решила немного прибраться и включила музыку.

– Я сварила тебе суп со звездочками, который ты всегда ела, когда болела в детстве. Ты еще его называла «Больной супчик». Но я вижу, что ты и так чудесным образом поправилась.

Рори снова вздохнула.

Камилла прошла мимо нее вглубь квартиры, с каждым шагом позвякивая подвесками на своем браслете. Не имея иного выбора, Рори поплелась вслед за ней на кухню.

– Я же тебе сказала, что у меня есть суп.

– Ты сказала: «Наверное, есть», – угрюмо отозвалась Камилла. – И мне не хотелось, чтобы ты возилась с готовкой, если плохо себя чувствуешь. – Скользнув взглядом по дочери, она принялась выкладывать на стол содержимое пакета из аптеки. Таблетки от кашля, спрей от насморка, порошки от простуды, термометр. – Хотя, судя по всему, тебе все это ни к чему.

Рори опустила взгляд в пол.

– Прости меня.

– Но почему, Аврора? Почему ты говоришь мне, что заболела, если это не так? Неужто проводить со мною время для тебя настолько невыносимо?

Рори подавила новый вздох. Что она могла сказать в ответ? Признаться, что профилонила завтрак с матерью, потому что к ней явилась домовладелица с коробкой круассанов из «Сладких поцелуев», выглядело бы совсем неправдоподобно. Лучше уж вообще не упоминать Солин.

– Мне было стыдно, что я отвлеклась на другие дела, и потому, когда ты обмолвилась, что у меня заложенный голос, я просто… за это ухватилась.

– За это ухватилась, – сухо повторила за ней Камилла. – Но ты, по крайней мере, голодна?

– Я, если честно, только что заказала готовую еду.

– Ясно.

Взяв в руки контейнер с супом, Камилла раскрыла холодильник. Несколько мгновений она молча стояла перед ним, изучая содержимое. Упаковка бейглов с жареным луком. Две пачки сливочного масла. Одинокая банка апельсинового лимонада и почти что пустая банка маслин. Наконец мать отвернулась от холодильника, возмущенно изогнув бровь дугой:

– Да у тебя же нет никакой еды!

– Знаю. Потому и заказала готовую. Планирую завтра как следует затариться в супермаркете.

– Ты что же, больше ничего не готовишь? – Она открыла дверцу шкафчика, обвела взглядом едва ли не пустые полки. – Ну, только посмотрите! Овсяные хлопья да консервированный суп. Удивительно, что ты от такого питания на самом деле не слегла! – Тут взгляд ее упал на коробочку из кондитерской. Камилла приподняла крышку, заглянула внутрь. – Pain au chocolat. Какая прелесть! Я вижу, ты не настолько отвлекалась на какие-то дела, что смогла наведаться в кондитерскую.

– Я не ходила ни в какую кондитерскую, – возразила Рори, устав от сыплющихся обвинений. – Их принесла Солин.

На лице у Камиллы застыло недоумение.

– В смысле, хозяйка того дома, – пояснила Рори. – Она сегодня утром заезжала – как раз когда я собиралась уже выходить.

– Твоя арендодательница вот так, с бухты-барахты, приехала к тебе домой? Да еще