шрамом. – Засиделись. Долгих лет детям твоим, Дедята, и тебе здоровья крепкого. Жарких тебе сражений, Темный Лорд. Я жду твоего зова, юный Эриджун.

– Не будем дразнить хранителей, – согласился, вставая, другой дикарь.

– Теперь лучше внимания не привлекать, – кивнул третий…

Гости прощались один за другим, прятались под морок, исчезали. Только створки ворот покачивались, не успевая закрыться, да хрустел под ногами хрупкий перемороженный снег.

Несколько минут – и зал опустел.

Битали в задумчивости подтянул ближе вернувшийся во главу стола хлеб, оторвал корку с куском мякоти, макнул в солонку, прожевал.

– Не будет наглостью с моей стороны, если я скушаю вон того воробушка, закусив горстью квашеной капусты? – неожиданно взмолилась Юлиана. – А то очень жрать охота!

– Да, пир не задался, – поднялся со скамьи и Дедята. – Схожу, провожу гостей наших. Чудится мне, кто-то за порогом затаился, перемолвиться втайне желает.

– Ешь, – шепотом разрешил Избор. – Только это куропатки, а не воробьи.

– Да я сейчас даже на устриц согласилась бы! – потянула к себе блюдо девушка.

– Каковы ныне твои планы, Битали? – Снежана, как ни странно, из всего угощения предпочла оторвать немного хлеба, макнула пористую мякоть в солонку. – Как ты намерен готовиться к поединку с хранителем?

– Каждый год маг должен проводить обряд корсовинга, мадам. Напитаться силой мира, природы, солнца, вспомнить, какова она на вкус, какова в ощущениях, наполнить этой силой палочку и амулеты. Свой я завершил как раз прошлой осенью. Значит, мне пора повторить ритуал.

– Корсовинг перед битвой? Это разумно, – кивнула северянка.

– И провести его я хотел бы в горном святилище, чтобы прикоснуться именно к его силе.

– Здешние обычаи не запрещают этого, – ответила женщина.

– Мне понадобится проводник, мужчина.

– Я знаю.

– Мне нужно изготовить палочку и защитные амулеты.

– Хорошо.

– Вы мне поможете, мадам Снежана? – все же уточнил Битали.

– До сего часа ты скрупулезно исполнял свою часть нашего уговора, – ответила хозяйка усадьбы. – Чем сохранил жизнь и благополучие моей дочери и ее жениха. Можешь быть уверен, мой мальчик, я тоже исполню все свои обещания. Здешние рода не просто так сражались на стороне Темного Лорда. Справедливость для северян не пустой звук. Мы никогда не обманываем тех, кто нам верит.

Великий ритуал

В огромном зале святилища было на удивление тепло. Толстые скалы, внутри которых оно находилось, не давали зиме проникнуть к полуосыпавшимся истуканам – как летом не пропускали сюда зной и дожди. Битали даже скинул шапку и рукавицы, расстегнул тулуп. Резко выдохнул – пар изо рта не пошел.

Потомок Темного Лорда приблизился к алтарю из красного гранита, положил лишнюю одежду на него, обогнул, по очереди прикоснулся к каждой из сверкающих кварцитом скал, словно здороваясь, потом присел на корточки, осмотрел покрытые рунами медвежьи черепа, что лежали у ног древних истуканов. Все они были темные, влажные и обветрившиеся.

– Новых нет, – сказал он.

– В последний месяц ни в одном из наших родов не родилось ни ребенка, – ответил Избор, расстилая на полу волчьи шкуры, одну поверх другой.

– А при чем тут дети? – громко спросила Юлиана, крутя головой во все стороны.

– Здешние народы в благодарность за новорожденного приносят сюда медвежий череп, – ответил Кро. – Жертва древним богам.

– Мясо съедают на пиру в честь младенца, из костей делают колыбель, дабы рос он крепким, как хозяин тайги, а череп покрывают благодарственными письменами и приносят здешним богам, – уточнил Избор.

– Какой красивый обычай, – сняла варежки рябая девица. – Прямо самой захотелось поучаствовать.

– Дед сказывал, это забытое святилище смертных, – ответил могучий варвар. – Ты имеешь на него полное право, Юла.

– Тогда обязательно воспользуюсь! – смертная подошла к шкурам, упала на них и растянулась во весь рост, сладко потягиваясь: – Мягко получилось!

– Не приближайся сюда! – прорычал Битали, выхватив палочку и вытянув в ее сторону.

– Ты чего такой нервный, конфетка моя? – Однако, заметив что-то в глазах юного мага, девица предпочла вскочить и отойти в сторону.

– Во время обряда корсовинга маг очень часто влюбляется в своего проводника, – ответил варвар, тоже расстегивая петли тулупа. – Поэтому его проводят или супруги, или друзья.

– То есть ты предпочитаешь влюбиться в Избора? – громко хмыкнув, указала на великана девушка.

– Как я могу в него влюбиться? – не понял Битали. – Он же мужчина! Он станет мне побратимом.

– У вас это называется «побратимом»? – скорчила ехидную рожицу рябая оторва.

– Да. Хорошим другом, – подтвердил и северянин. – Возможно, летом я тоже приглашу Битали в свои проводники.

Юлиана еще немного постояла с ехидным видом, но вскоре сообразила, что ее намеки никому не понятны, и махнула рукой, отходя к стене:

– Ладно, проехали. Однако вы дикари…

– Не подпускай ее, – попросил потомок Темного Лорда, вытягиваясь на шкурах. – У нее бешеные тараканы в голове. Сперва делает, потом думает.

– Избор, милый… Надеюсь, ты на моих тараканов не в обиде?

Громадный северный варвар зарделся, словно невинная гимназистка от пошлого анекдота, и согласно кивнул:

– Не подпущу.

Битали переложил новенькую волшебную палочку в нагрудный карман, расстегнул пояс, лег на шкуры, поежился, устраиваясь поудобнее.

– Готов? – Варвар опустился рядом на колено.

Юный чародей пожал протянутую руку и откинул голову на подпихнутые рукавицы.

– Готов…

Избор отступил на пару шагов, и Битали глубоко, до самой глубины легких задышал, позволяя окружающему миру – его силам, памяти, душе – проникнуть в него, в его плоть, память, душу. И хотя ритуал проводился магами ради осознания природных сил – но лучшего способа для этого, нежели долгое глубокое дыхание, никому еще придумать не удалось.

Примерно через минуту у чародея закружилась голова. Еще через десяток – по телу побежали мелкие судороги, покалывания, боль. Перенасыщенные силой мышцы начали двигаться помимо воли Битали, сгибать его руки и ноги, вынуждая юношу выгибаться дугой, крутиться с боку на бок.

– Дыши, дыши… – опустился рядом варвар. – Держись, не отступай. Сейчас пробьет!

Избыток силы, что втягивал и втягивал в себя Битали, распирал ему грудь, обжигал живот, заставлял гудеть голову, вызывал в глазах радужные круги – и наконец, прорвал все слои духовных сфер и ярким радужным столбом ударил вверх, растекаясь по залу. Теперь юный маг видел ее – ту силу природы, что заставляет расти травы и деревья, дуть ветра, бить молнии, что разрывает камни и сияет в небесах радужными всполохами.

Юноша потянулся руками к этому океану, кружащему под потолком, обнимающему алтарь и истуканов, затекающему через вход, сочащемуся через скалы – и потоки подчинились, свернулись в вихри, проникли в его ладони, чтобы растечься по телу, наполнить плоть и душу и снова вырваться из груди, делая потомка Темного Лорда частью могучего радужного водоворота.

Некоторое время Битали наслаждался этим ощущением чистоты и