litbaza книги онлайнИсторическая прозаАмериканская сага. Сборник - Гор Видал

Шрифт:

-
+

Интервал:

-
+

Закладка:

Сделать
1 ... 328 329 330 331 332 333 334 335 336 ... 574
Перейти на страницу:
могли уже списаться с Вардеманом. Впрочем, она недавно пила чай с Фебой Эпперсон Херст, отменно строгой дамой, матерью самого амбициозного газетного издателя в Соединенных Штатах, и миссис Херст ей сказала:

— Я потратила все, что хотела и могла себе позволить на газеты сына. Теперь я собираюсь вкладывать деньги в просвещение молодых американцев.

— Чтобы они поумнели и перестали читать газеты вашего сына?

Старая леди посмотрела на нее сурово и рассмеялась.

— Об этом я не подумала. — И восторженно заговорила о Калифорнии, об университете в местечке с экзотическим названием Пало Альто. То, что ее сын делает для журналистики, она собирается делать для просвещения. Очевидно, интересам матери и сына суждено вечно двигаться в противоположных направлениях.

— Несколько месяцев назад здесь побывали люди Херста. Они осмотрели типографию, ознакомились с бухгалтерскими книгами и со всем прочим. Они до сих пор проявляют к нам интерес. — Похоже, Вардеман еще не воспринимал продажу газеты всерьез. Он не рассчитывал, что кто-нибудь заплатит запрошенную им цену практически за изношенную типографию.

— Итак, можно считать, что мы пришли к согласию? — спросила Каролина.

Вардеман торжественно протянул через стол руку. Каролина столь же торжественно ее пожала.

— «Трибюн», — сказал бывший издатель, — сорок два бесконечных года спустя, не принадлежит больше Уоллечам-Джефферсонам-Вардеманам, — заявил он с видимым облегчением.

— Теперь это газета Сэнфордов. — У Каролины гудело в ушах то ли от ощущения победы, то ли от сигарного дыма.

Вардеман сам провел ее по кабинетам редакции в трехэтажном здании, арочные окна которого выходили на северную сторону Маркет-сквер, странно спланированное пространство, отнюдь не сквер, между Седьмой и Девятой улицами на Пенсильвания-авеню.

— Прекрасное место, — убежденно сказал Вардеман. — Это сердце коммерции, тут сосредоточены все наши рекламодатели.

— И будущие тоже, — заметил кузен Джон.

Каролина остановилась на грязной ступеньке под выцветшей вывеской «Вашингтон трибюн» и оглядела площадь, хаос электрических и телефонных проводов, современных красно-кирпичных зданий с башнями в средневековом стиле, грубо и решительно навязанном столице, не сомневалась она, Генри Адамсом. Слева виднелся Центральный рынок, смесь многооконного выставочного зала и собора в Провансе, с кирпичными стенами цвета засохшей крови, этого фирменного знака Вашингтона, и окнами — отнюдь не витражными, а запыленного оранжерейного стекла. Сюда фермеры Вирджинии и Мэриленда свозили свою продукцию; здесь на обширном пространстве царила демократия: все покупалось и продавалось. Вардеман показал два банка на соседней Си-стрит.

— В том, что слева, хранилась наша закладная, — сказал он. — Но это было давно.

Они вошли в крошечную приемную, где никто никого не ждал. Пыльная скрипучая лестница вела в офисы и редакцию новостей, а коридор, вытянувшийся во всю длину здания, — в типографию, разместившуюся в бывших конюшнях в задней части здания. Каролину завораживал сам процесс печати. Бумажные рулоны действовали на нее, как рулоны шелка на миссис Джек Астор, а запах типографской краски одновременно и вызывал головную боль, и доставлял острое наслаждение. Она любезно поздоровалась с новообретенными служащими. Мрачно-серьезный главный печатник был и главным источником денег. Немец родом из Палатината в Баварии, он говорил с сильным акцентом. Каролина заговорила с ним по-немецки, чем сразу завоевала его расположение. Кузен Джон попросил показать счета, и новообретенное расположение сразу было утрачено.

Редакционные помещения выходили окнами на Маркет-плейс. Здесь их встретил редактор, высокий южанин с рыжей шевелюрой и баками.

— Это мистер Тримбл, лучший редактор в Вашингтоне, уроженец этого города. Почти такой же туземец, как чернокожие, — добавил Вардеман, склонный, очевидно, говорить о черных чаще, чем это было необходимо.

— А что такое настоящий туземец? — спросила Каролина.

— О, просто здесь надо родиться. Вовсе не обязательно, подобно Эпгарам, родственникам мистера Сэнфорда, обитать здесь с первых дней. — Голос у него был звонкий, но довольно приятный.

— И в Вашингтоне есть Эпгары?

— Эпгары есть повсюду, — кивнул Джон. — Их больше, чем кого бы то ни было, потому что они породнились браками практически со всеми. Некоторые из них поселились здесь, полагаю, еще в тысяча восьмисотом году. Они занимались бакалейной торговлей, — с грустью в голосе добавил Сэнфорд.

— Моя семья поселилась здесь одновременно с генералом Джексоном, — сказал Тримбл. — Нас, туземцев, легко отличить по именам. Тримблы, как и Блэры, пришли с генералом Джексоном и, раз обосновавшись здесь, так и не уехали. Никто не возвращается в Нашвилл, однажды поселившись здесь.

— Но президент, — я имею в виду Джексона — возвращается, то есть вернулся, — сказала Каролина, очарованная своим главным редактором.

— У него не было другого выхода, — сказал Тримбл. — Как вы собираетесь поступить со старушкой «Триб»?

— Как? Сделать из нее процветающую газету. — У Каролины снова зашумело в ушах, она даже испугалась, не рухнет ли она сейчас в обморок. Вместо четырех Пуссенов появилась газета с типографией в африканском городе на другом краю земли. Уж не сошла ли она с ума? Важнее другое: сможет ли она победить? Она была убеждена, что только что одержала победу в важнейшей битве, если не во всей ее войне с Блэзом; но внезапно Блэз отодвинулся на второй план, а на первый переместилась газета, которая принадлежит ей — теперь принадлежит, когда она, сев за бюро, выписала чек на вторую, окончательную выплату через банк Моргана и вручила его Вардеману. Тот подписал подготовленные кузеном Джоном документы. Сделка совершилась.

— Я буду часто здесь бывать, мистер Тримбл. — Каролина задержалась в дверях. — Я поселилась тут по крайней мере на год. А может быть, навсегда.

— Продолжать все, как раньше?

— Ничего не будем менять, кроме тиража.

— Как вы думаете его поднять? — спросил Вардеман с несколько меньшей церемонностью, чем он проявлял раньше: чек в руках придал ему уверенности.

— Разве в городе нет убийств, о которых можно написать?

— Конечно, есть. Полицейская хроника всегда идет у нас на последней полосе. Обычные происшествия. Скажем, из реки выловлен труп…

— Наверняка время от времени из холодной, мутной воды Потомака вылавливают труп прелестной женщины. Красивая женщина в неглиже, разрубленная на части.

— Каролина, — укоризненно прошептал кузен Джон, настолько шокированный, что впервые прилюдно назвал ее по имени.

— Простите. Конечно, вы правы. Никакое неглиже не выдержит четвертования.

— «Трибюн» — серьезная газета, — сказал Вардеман; его полные губы сжались, как велосипедные шины, из которых выпустили воздух. — Газета, преданная идеалам республиканской партии, тарифу…

— Что ж, мистер Тримбл. Давайте ни на минуту не забывать о нашей серьезности. Но будем при этом помнить, что прекрасная молодая особа, убитая в порыве преступной страсти, тоже очень серьезное событие, хотя бы для нее самой, в то время как преступность, убийства — самая серьезная тема, особенно в мирное время.

— Вы сторонница… желтой прессы, мисс Сэнфорд? — Тримбл смотрел на

1 ... 328 329 330 331 332 333 334 335 336 ... 574
Перейти на страницу:

Комментарии
Минимальная длина комментария - 20 знаков. Уважайте себя и других!
Комментариев еще нет. Хотите быть первым?