годы, я стал несколько холоден с девушками. Чтобы начать со мной отношения, им нужно было самим проявить инициативу. Проявляли, чего уж там. Можно было даже выбирать, согласно собственному вкусу. К тому же, у меня пару лет, уже как бы была невеста. Чудесное создание из соседнего подъезда. Послушав, как по вечерам я исполняю в кампании местных парней песни под гитару в стиле шансон, она положила на меня глаз. А получив пару дежурных комплиментов, окончательно утвердилась в своём выборе. После чего, до моего, а главное до сведения её мамы, была доведена информация, за кого она в будущем собирается выйти замуж. Мама, Александры, нахмурилась, но ничего не сказала. Учитывая, что она была моим классным руководителем в школе, а в 1989 году даже коллегой по работе, своего бывшего ученика она знала как облупленного. Лишь посоветовала дочери отложить матримониальные планы до окончания вуза. А я? Меня никто не спрашивал. Но, кто я такой, чтобы идти против своей Судьбы, да ещё молодой и красивой? Понятно, что при строгой маме, а также старорежимных взглядов её дочери на общение между мужчиной и женщиной, у нас сложились только платонические отношения. Окончив школу с золотой медалью, Александра легко поступила в один из ведущих вузов Томска. Через два года, она получила визу как студентка на сезонную работу в Америке, где устроилась официанткой в один из мелких ресторанов на морском побережье. Вернувшись, Саша решила сделать мне сюрприз, нагрянув в гости без приглашения. Случился неприятный конфуз, но это уже другая история.

А со Светой, у нас в общении наступило похолодание. Потом, её мать узнала об угрозах, в отношении дочери, от друзей упокоенного любителя доступного женского тела. От греха подальше, она отправила дочь в Германию, погостить у родственников. Там Света и осталась. Вышла замуж за толстого обеспеченного немца. Теперь у неё большой дом, дорогая машина и солидный счёт в банке. Что, ещё нужно, чтобы спокойно встретить старость? А также двое детей, один из которых имеет такие же лопоухие уши, как у меня и моего отца. И по срокам подходит на роль сына. Друзья даже предлагали сделать тест ДНК. Но, я отказался. Так, хоть есть некоторая надежда, что это не мой ребёнок. Жить, с чувством вины, осознавая, что ты никогда не увидишь своего потомка - не лучший выбор. В любом случае, так для него будет лучше.

А угрозы в адрес Светы, вскоре нашли своё подтверждение. Как-то общаясь в одном чате, я познакомился с одним товарищем из кузбасского города Белово под ником Кайзер. Случайно вышли на разговор об этой ситуации. Он внезапно замолчал, а объявившись, заявил, что именно Настю, он с дружками искал пару лет назад. Решили жёстко проучить, отомстив за друга. На мой вопрос - за что мстить? Или он одобряет насилие?- тот с детской непосредственностью ответил:

- А, что? Одному дала - другим жалко было? Логика некоторых «мужчин» поражает…

Предаваясь воспоминанием, наигрывая какие-то мелодии, я по всей вероятности потихоньку что-то напевал. Потому что, неожиданно обнаружил - у меня появились слушатели. У стены, на завалинке притихли мои работники-бойцы Валет и Коля Маленький. А за спиной чуть слышно шушукались, оживлённо обсуждая какие-то свои женские темы, Наташка и Лизавета.

- Может сбацать, что-нибудь из шансона, для моих ручных уголовников, - подумал я. И тут же запел одну из любимых песен, которую исполнял раньше много раз, на ходу переделывая текст под нынешнюю реальность.

Мне пел-нашептывал начальник из сыскной,

Мол, заложи их всех, зачем ты воду мутишь,

Скажи, кто в унтера стрелял - и ты "сухой,"

Не то ты сам себе на полную раскрутишь.

А в синеве алели снегири,

И на решетках иней серебрился.

Сегодня не увидеть мне зари,

Сегодня я в последний раз побрился.

А на суде я брал все на себя,

Откуда ж знать им, как все это было.

Я в хате был, и не было меня,

Когда урядника Натаха порешила.

И будет завтра ручеек журчать другим,

И зайчик солнечный согреет стены снова,

Ну, а сегодня скрипнут сапоги,

И сталью лязгнут крепкие засовы.

И на свиданье, руки разбросав,

Как чайка крылья, старенькая мама

Меня молила, падая в слезах,

Чтоб я сказал им все, но я упрямый.

Ах, мама, мама, ты мой адвокат,

Любовь не бросить мордой в снег апрельский.