Словно кто-то или что-то дал ей столько энергии, что Тайна возродилась как Феникс из пепла. Воскресла сильней и красивей, чем прежде.

Почему я внезапно об этом вспомнил? Именно сейчас, ни раньше ни позже?

– С порталами все сложно, Валерия, – ворвался в мои мысли низкий, бархатистый, удивительно певучий голос Ковалля. – Раньше мы путешествовали по мирам без порталов. Использовали бреши в ткани измерений, их слабые места, щели, зазоры. Но затем что-то пошло не так. Невидимые стены, что разделяют миры, выработали иммунитет к нашей магии…

Я ждал, что колдун расскажет больше. Невист замер, впился взглядом в Ковалля, Лайгиллар сосредоточился на своих ногтях, но, кажется, весь обратился в слух. И только беззаботные Годзилла с Трейлером о чем-то шепотом переговаривались. Возможно, обсуждали вчерашнее происшествие.

Колдун замолчал, плеснул себе еще чаю и лишь потом уклончиво добавил:

– Скорее всего, мне хватило бы энергии соорудить какой-то портал на Землю. Но создать его правильно, точно направить, рассчитать, чтобы он пропустил существ с более слабой, чем у меня аурой… Все это очень сложно, хлопотно, сродни высокому ювелирному искусству. Многие тренируются годами, десятилетиями, но так и не достигают нужного уровня.

Лера даже рот приоткрыла, вслушиваясь в каждое слово Ковалля. Пальцы ее крепко сжали чашку, так что аж костяшки побелели, а скрещенные по-турецки ноги Татушки чуть подергивались от нетерпения. Но колдун не собирался распространяться дальше. Тянул ароматный напиток с черносливом, наслаждаясь его вкусом, смакуя, наблюдая за пламенем, строго ограниченным магией. Костер напоминал ровный цилиндр. Внутри приплясывали синие, алые и оранжевые всполохи, соединяясь и расставаясь, танцевали пузырьки горячего воздуха. Наружу просачивалось только тепло и приятный запах горячих углей.

Татушка выждала и все же решилась – набрала в грудь побольше воздуха, собираясь спросить, но ее прервали.

В стену, что ограждала от магической бури, со всей дури ударилось нечто живое. Я не разглядел его в момент движения. Просто заметил темный силуэт – большой, примерно размером с человека. Услышал слабый глухой звук, словно гимнаст приземлился после сальто на маты. Ковалль среагировал на происшествие мгновенно. Поворот головы, взмах рукой – и в нашем обществе одним магом больше. Взлохмаченный, с подпаленными волосами, с ожогами по всему лицу и телу, он пролетел несколько метров и рухнул на землю у края поляны.

Незнакомец вызывал лишь подозрения и жалость, а еще чувство странной неприязни. Я ведь совсем его не знал, понятия не имел – чем дышит колдун. Но почему-то невзлюбил его инстинктивно.

Всем своим видом незнакомец рождал сильные неприязненные чувства. Остроносый, со слишком полными губами, глазами серо-болотными, будто выцветшими, худощавый, жилистый и немного сутулый. А еще ожоги его выглядели знакомо… Химеры плевались таким же огнем! Аурное пламя я бы ни с чем не спутал. Оно прожигало любую одежду, даже под брезент без труда просачивалось, не охватывало жертву целиком, зато проникало все глубже и глубже. Одежда мага выглядела целой, кроме тех мест, где зияли обугленные дыры от аурных атак.

Что-то внутри меня болезненно сжалось. Захотелось броситься на незнакомца, прижать к земле, сделать гораздо больнее. Он, что, сражался с моей Тайной? Мысль никак не укладывалась в голове. Внутри словно что-то взорвалось, и энергия потекла по телу, разрушая и одновременно толкая на необдуманные поступки. Ногти процарапали кожу ладоней – а ведь я и не заметил, как сжал кулаки, заныли челюсти – а ведь я и не почувствовал, как стиснул их со всей дури, кровь ударила в голову, в груди закололо. Я начал подниматься, Навист тоже. Он-то, наверное, подумал о Нине. Ковалль пресек наши действия быстро. Предупредительно выбросил руку в сторону, в один шаг преодолел расстояние до незнакомца, склонился над ним и громко спросил:

– Сражались на территории сфинксов?

Как он догадался, меня не интересовало. Разум подсказывал, что магически. Ковалль знал о войне на территории оборотней, но разных племен там живет навалом. Значит, просек шестым чувством первородных – еще одной недоступной другим способностью. Маг разлепил воспаленные веки, встретил наши недружественные взгляды и прохрипел обожженным горлом:

– Пытались атаковать поселение сфинксов. У них самая хорошая земля. Пригодная для жизни и даже земледелия. Среди двусущих обнаружились предатели. Они сообщили, что в этом поселении на сегодня назначен совет племен. Был шанс и другим вождям насолить. Но нас встретили две химеры. Схватка выдалась очень кровавой. Защищаться сфинксы умеют, как никто. Плюс эти химеры, словно исчадия ада. Еле ноги унесли с помощью недопорталов. Еще немного – и мы все бы погибли.

С моих губ едва не сорвался вопрос, Невист открыл рот, Татушка привстала. Но Ковалль пресек наши действия снова. Резкий жест, взгляд, что осадит и бешеного зверя – и колдун сам озвучил важный вопрос:

– Вы проиграли сражение? Химеры не пострадали?

Незнакомец усиленно пытался ответить, но изо рта вырвался только хрип, тело затряслось в болезненной лихорадке, на бледных щеках вспыхнул нездоровый румянец. Началось воспаление ожогов на теле.

Я вздрогнул, сердце окаменело в груди. Навист напряженно ожидал ответа. Татушка вскочила и облилась чаем.

Ковалль провел рукой над магом. Просто взмахнул – небрежно, неловко. Но в тело раненого полилась энергия. Ожоги начали зарубцовываться на глазах, озноб прекратился и маг очнулся. Если первородные и не исцеляли, то регенерацию запускали получше многих. Даже полумертвого приводили в чувство.

– Отвечай! – потребовал Ковалль у незнакомца.

– Живы… Одну атаковало заклятье. Но выбралась точно. Ранена ли – не знаю. К тому времени меня уже хорошенько потрепали.

Он выпустил из глотки воздух и снова потерял сознание. Впрочем, колдуна уже не трясло, а раны затягивались на глазах. Значит, он просто восстанавливал силы.

Я поднялся, потому что сидеть не получалось – адреналин, кипевший в крови, требовал действий. Навист тоже вскочил и стремительно прошелся по полянке. Лера присела и глотнула чая – жадно, будто ее мучила жажда. Тишина накрыла наше убежище. Каждый переживал за Тайну и Нину. Ранения заклятьями очень опасны. Я прислушался к своим внутренним ощущениям. Если с парой случилось неладное, и она на краю гибели, если обессилена или больна, лельдис должен почувствовать сразу. Это почти как собственные ощущения, как отголоски боли в теле. Звериное чутье на единственную и любимую. Оно еще никогда и никого не обманывало. В груди все еще неприятно покалывало, но беду мой лельдис не чувствовал вовсе. Нет, с Тайной пока плохого не случилось. Если и ранена – то незначительно. А скорее всего она цела и здорова. Другое дело – Нина, ее мне не почувствовать.

Невист нервно посмотрел в мою сторону, во взгляде вербера промелькнула зависть. Он с Ниной – не пара, клейма ей не ставил, как и метку, что химера его любовница. Вербер не ощущал Нину на расстоянии и не мог сказать – все ли с ней в порядке. Лера поймала направление наших мыслей, поежилась, обхватила себя руками.