Макс склонил голову:

– Ладно, Гертруда. Я даю тебе слово. Ты оказываешь нам услугу, а когда тебе потребуется помощь, мы тебе поможем.

Гертруда захохотала:

– Великолепно! Тогда не будем терять время. Если мы хотим обогнать помешанного слона, надо отправляться немедленно.

– Но как мы доберёмся до места раньше его? – спросила Гизмо.

Крепыш махнул острым хвостом и сказал:

– Легко! Думаю, настало время и вам освоить монорельс!

Гертруда вальяжно подошла к воротцам в передней части загона, отперла их при помощи рыла. Створка, скрипнув на старых петлях, отворилась, и свинья присоединилась к компании из четырёх собак, стоявших за оградой контактного зоопарка.

– Хорошо, собаки, – сказала она и затрусила в сторону парка развлечений. – Ведите меня на монорельс. Пусть золотистый лабрадор и старая овчарка идут по бокам от меня – самые обширные части моего тела наиболее лёгкая мишень, маленькая пушистая псинка пусть идёт впереди, а тот, что ковыляет, как утка, и исполняет трюки, пусть прикрывает сзади.

Крепыш скривился:

– Ух, не обижайся, кубышечка, но мне не хотелось бы всю дорогу любоваться твоим задом.

Свинья шумно засопела, проходя мимо собак на асфальтовую дорожку.

– Ладно, тогда обе маленькие собаки могут идти спереди. Напади на меня кто-нибудь, от вас всё равно толку мало.

Макс и Босс встали с обеих сторон от Гертруды и подстроились под её целеустремлённый шаг. Крепыш и Гизмо галопом пробежали вперёд. Для крупной свиньи Гертруда двигалась достаточно быстро, если хотела.

– Знаешь, у нас есть имена, – сообщила терьерша, оглядываясь назад. – Я Гизмо, это Крепыш…

– Старика зовут Босс, а вожака Макс… да, да, я знаю. Слышала, как вы говорили между собой. – Они прошли под тенью гигантского зонта и качелей. – Давайте только потише, пока не выйдем из зоопарка. Хищники не спят по ночам.

– Хорошая идея, – согласился Макс, радуясь, что хоть какое-то время ему не придётся слушать болтовню свиньи.

Все замолчали.

– О, ничего себе. – Гизмо встала как вкопанная. – Гора, похоже, очень сильный.

Они добрались до гравийной дорожки перед входом в зоопарк без особых происшествий, а дальше… Камни с дорожки были разбросаны по траве, в стене, отделявшей зоопарк от парковки, зияла большая трещина.

– Ух-ух! Кто там?

Макс узнал голос филина Оливера. Хотя на прежнем бревне филина как будто не было.

– Это мы, Оливер! – сказала Гизмо. Оставив Гертруду, она потрусила вперёд и встала передними лапами на гладкое бревно. – Ты не видел, тут, случайно, не пробегал очень сердитый слон?

Распахнулись два жёлтых глаза, в них отразился свет фонарей. Коричневая фигура наверху бревна зашевелилась. Оливер хлопнул крыльями, обнаруживая себя.

– Ох, славно, Босс и его друзья вернулись, – проухал филин, чистя клювом перья. – Да, Гора протопал тут. Я думал, он тут всё разнесёт, но он пронёсся через выход. Вообще-то, он уже давно ушёл. Для такого здоровяка он иногда проявляет чудеса скорости.

Гертруда фыркнула:

– Что за ребячество! Так вести себя не подобает.

– Ух-уххх! – Оливер стремительно распахнул коричневые крылья, снялся с бревна и, сделав круг над головой у собак, уселся на край стены. – А свинья с вами зачем?

– Тебя это, вообще-то, не касается, Оливер, – проворчал Босс, – но мы ведём её туда, где она жила раньше. Там у моих друзей дела, а она поможет кое в чём разобраться.

Оливер моргнул большими глазами.

– Этой свинье нельзя доверять! – заявил он. – Здесь все это знают. Она подлая. И зазнаётся, потому что понимает человечий язык.

Гертруда, сопя, протиснулась мимо Босса и Макса и побежала к полуразрушенному выходу из зоопарка.

– Не обращайте на него внимания, – хрюкнула она. – Он просто злится, потому что я научила грызунов на ферме, как прятаться при появлении хищных птиц.

– Это мило с твоей стороны, кубышечка, – заметил Крепыш. – И на тебя не похоже.

Гертруда обернулась:

– Я хотела, чтобы крысы перестали рыть ходы в моём загоне, и они согласились в обмен на мои знания. Но, полагаю, помочь им – это было мило, да. А теперь не могли бы вы четверо поторопиться и снова занять свои оборонительные позиции?

Когда Макс, Босс, Крепыш и Гизмо бросились вперёд, чтобы взять в полукольцо Гертруду, Оливер заухал на них сверху и снова распахнул широкие крылья. Поймав ветер, филин скакнул вперёд и стал парить в воздухе.

– Я вас предупреждал! – прокричал он и растворился в ночном небе.

Собаки и Гертруда по возможности тихо пробежали по кафельному полу здания, которое вело наружу. Несколько стеклянных витрин, где висели плакаты с животными, теперь валялись, разбитые, на полу, стойки были опрокинуты, а буклеты и журналы разлетелись во все стороны.

Только сейчас Макс заметил, что в том месте, где раньше находились три входа, теперь красовалась одна большая дыра. Гора, видимо, с разбегу влетел в центральные ворота и снёс их, засыпав всё вокруг острыми осколками штукатурки. Зелёные створки металлических ворот лежали, выломанные и покорёженные, под фонарями на парковочной площадке.

– Нам и правда нужно поскорее в лабораторию. – Макс бросился вперёд и перескочил через обломки ворот. – Если Гора сотворил здесь такое, то и там может устроить похожее!

– Эй! – жалобно окликнула пса Гертруда. – Не убегай вперёд! Я же просила прикрывать меня с боков, помнишь? – Она недовольно покачала головой. – Тупые собаки.

Босс оскалил зубы:

– А может, ты прибавишь шагу, если так беспокоишься за свою шкуру, свинюшка?

Свинья проворчала:

– Я быстрее бежать не могу. Не подгоняй меня.

Короткая пробежка через тёмную парковку к бетонной лестнице среди деревьев – и пять животные стали подниматься наверх. Когда они добрались до платформы, Гертруда запыхалась:

– Воистину варварская пытка – заставлять людей взбираться на эти маленькие горы, чтобы ехать куда-нибудь!

Платформа была почти такая же, какую они обследовали в городе: пластиковые скамейки, рядами расставленные внутри стеклянных загородок под стеклянными навесами, и пупырчатая пластиковая полоса вдоль края. Гертруда плюхнулась рядом с одной из лавок. Макс, Крепыш и Гизмо подошли к краю платформы. Босс остался рядом со свиньёй присматривать за ней.