Прежде всего нужно было срочно восполнить истощенные запасы жизненной энергии. Виктор воспользовался привычной практикой випашьяны, позволявшей восстановить адекватное восприятие действительности. Однако ни одного золотистого лучика-ручейка праны — универсальной жизненной энергии Вселенной — в окружающем пространстве обнаружить не удалось. И это было невероятнее всего. Виктор даже засомневался: уж не утерял ли он своих способностей из-за произошедшего катаклизма, с которым еще предстояло разобраться.

Пришлось воспользоваться запасом обычной пищи. Из-под пластинчатого доспеха на груди Виктор извлек плоский металлический контейнер. В нем хранился трехдневный рацион «геккона» — сублимированный белково-минеральный комплекс в виде тонких хрупких плиток, напоминавших популярный некогда «белый шоколад», но в отличие от последнего, не имевших никакого вкуса. Калорийность же этой «суперпищи» была феноменальной. Одной плитки хватало на несколько часов «охотничьего бега» или экстремального дайвинга в ледяной воде. Виктор положил плитку в рот и спрятал контейнер обратно под доспех. Чтобы ускорить процесс усвоения пищи, пришлось активировать ферменты слюны, и на какое-то время рот заполнился странной вязкой массой, похожей на переваренную манную кашу.

Мысли «геккона» теперь завертелись вокруг последних событий. Виктор вспомнил атаку «серых», буквально разобрал по кадрам всю картину и неожиданно пришел к выводу, что… это были не «серые»! То есть, наверное, все-таки «серые», но другие. Все трое и двигались как-то не так, и действовали, словно знали заранее, что их ждет. А ведь раньше эти твари вели себя как обычные автоматы с четкой программой. Эти же сознательно реагировали на изменение обстановки и корректировали свои действия.

Что же все-таки произошло? Атака была многовекторной, нацеленной на зал «Хроноса» и, видимо, завершившейся успехом. Успехом ли?.. Такого ли эффекта хотели достигнуть «серые»? Или все же что-то не сложилось, что-то пошло не так, и теперь вся эта катавасия — результат трагического стечения обстоятельств? Последние «кадры», запечатлевшиеся в памяти, отражают явно нештатный запуск хроногенератора, скорее катастрофу!

За то время, как Виктор очнулся, не произошло ровным счетом никакого события. Не мелькнуло ни одного отблеска света, не долетело ни одного звука. Броневая защита входа в зал разрушена выстрелом «серого», но и внутри никакого движения. Кольцевой коридор вокруг зала, по крайней мере в обозримом секторе, уцелел, чего нельзя сказать о коридоре, ведущем к лифтам. От него, насколько можно судить, остался лишь узкий перекошенный лаз, больше похожий на нору сумасшедшего енота. Кстати, он и «светится» сильнее, чем кольцевой — светло-серый и пульсирующий.

«Каша» во рту превратилась в быстро тающее «желе», под языком появилось легкое покалывание, будто горячие иголочки — это заработала слизистая оболочка, всасывая переваренную питательную смесь. По телу от пупка побежали расходящиеся волны тепла — включился центр распределения жизненной энергии, манипура.

Вот теперь можно двигаться. Жаль, что подобным способом нельзя обеспечить энергией компьютерный комплекс защитного костюма. Виктор поднялся и сделал шаг в сторону входа в зал «Хроноса». Пол под подошвой «берца» слабо хрустнул. И это был единственный реальный звук с того момента, как Береснев пришел в себя. При той мертвой тишине, что заполняла все вокруг, даже такой тихий звук должен был создать эхо, вполне различимое для уха «геккона». Однако ничего подобного не произошло. Звук возник и канул будто в вату. Виктор отнес эту новую странность к свойствам изменившегося материала стен — мелкопористая поверхность должна хорошо поглощать акустические волны.

Сделав еще пять-шесть шагов, Береснев неожиданно почувствовал, что перед ним находится некая преграда. Ни зрение, ни слух не давали никакой объективной информации о ней, но проснувшаяся экстрасенсорика вполне явственно сигнализировала: препятствие есть! Виктор медленно вытянул вперед правую руку — ничего. Тогда он шагнул и уже на половине шага кончики пальцев уперлись во что-то упругое и одновременно текучее. Невидимая поверхность не обладала свойствами ни твердого тела, ни жидкости. Она не имела ощутимой структуры или температуры, отличной от окружающего воздуха. Ее вообще не должно было здесь быть! И тем не менее что-то находилось перед «гекконом». Больше всего это «что-то» походило на внезапно остановившуюся взрывную волну — фронт уплотнившегося газа.

Береснев слегка нажал на преграду пальцами. Она поддалась с небольшим сопротивлением и вдруг пропала. То есть рука больше не ощущала ее, но когда Виктор вытянул вперед левую руку, пальцы вновь ощутили упругую пустоту.

Тогда Береснев опустил обе руки и несколько секунд стоял неподвижно, настраивая организм на экстремальный режим, а затем, задержав дыхание и прикрыв глаза, шагнул вперед, легко преодолев сопротивление невидимого нечто.

Он едва не оглох и не ослеп, несмотря на принятые меры. Его окружил мир бушующего огня и непрерывного грохота. И этот огонь отнюдь не был иллюзией.

Ираклион, Средиземноморский офис Совбеза ООН

1 марта 2061 года, 17:35 по СМВ

Фрэнк Роулинг страдал. Не столько физически, сколько душевно.

Было от чего! Блестяще задуманная, самая крутая в его жизни авантюра, с треском провалилась! А ведь как все хорошо начиналось…

Джамар Шактибинду — фактический диктатор Земли — сам нашел его. Личный интер пискнул, когда Роулинг заканчивал инструктировать своего старого приятеля — угрюмого белобрысого шведа, владельца электронной корпорации «Свеемахт» — на предмет изготовления слэйвингов,[46]резонансных излучателей для управления «серыми». Схему излучателя три дня назад Роулингу передал Призрак, его таинственный и всезнающий собеседник. На применении слэйвингов и был построен весь план: перехватить «серых» при попытке атаки «Хроноса» и с их помощью овладеть комплексом.

Роулинг с досадой коснулся сенсора ответа, жестом попросив шведа подождать.

— Слушаю тебя, Джамар.

— Здравствуй, Фрэнк. — Кажется, индус впервые назвал его по имени. — Опять взялся за старое?

— Что ты имеешь в виду?

— Твой визит к дону Аламосу. Этот человек, если ты не знал, находится под особым контролем СКБ.

«Вот сволочь! Подставил-таки, obeso chancho![47]»

— А за что ему такая честь? — Роулинг постарался не выдать своего раздражения.

— Дон Аламос — один из самых влиятельных и опасных на планете теневых дельцов, — Шактибинду говорил по-прежнему ровно и бесстрастно. — Твой визит автоматически внес тебя в список потенциально неблагонадежных граждан. С учетом нынешнего чрезвычайного положения за тобой установлен общий режим контроля. Пока…

— Пока?..

— Пока ты своими действиями либо подтвердишь свою лояльность, либо окажешься в одном положении с этим опасным авантюристом.