– …и кровью приплатит. – Истинный голос вырывался из пасти. – Третью зиму нам нет пути назад. Дом на терновых холмах все ждет не дождется. А призраки там, бедные, голодают в подземелье, и некому их накормить…

Полумертвый от ужаса Ангар понял, что этот монстр вовсе не обитатель знакомых ему просторов. Матушка Лин – ужасный пришелец из чужих краев, скрытых от глаз людей и гномов древним колдовством. Она явилась на эти земли, чтобы найти себе пропитание, а Ронстрад для нее – не более чем обильно накрытый стол, лишь блюда отличаются разговорчивостью, ходят и дышат… до поры до времени. Бабушка когда-то рассказывала своему непутевому внуку обо всех жителях Терновых холмов, но кто же именно перед ним сейчас? Как это выяснить? Там обитают сотни народов, тысячи племен. «Кто же ты, Матушка Лин?»

– А когда домой собираетесь?

– Когда весь товар изойдет…

– …Кровью, – прожужжал голос. – Кровью же мы наполним опустевшие склянки. Когда Время Ветров и Дождей развернет над головой свои тучи, а листья багрянцем падут нам под ноги, тогда раскроется зев тайного пути, тогда мы вступим на тайные тропы. Но замо́к висит над ним, сейчас не пройти…

За спиной хозяйки фургончика раздалось негромкое ворчание. Она обернулась, гном проследил за ее взглядом. Под большим одеялом в широкой колыбели началось шевеление. Это походило на клубок змей, ворочающийся в постели и исходящий беспокойным шипением. Над краем одеяла показались три головы. Это совершенно точно были дети, но таких ужасных младенцев, Ангар мог поклясться, он не встречал даже у гоблинов. На их глазах не было век, а на вытянутых головах – волос. Серо-пурпурная кожа была сморщена и покрыта пятнами. Вместо пальцев у них были какие-то гниющие бесформенные струпья. Клыки от нетерпения грызли край лоскутного одеяла, кровавая слюна стекала на ткань.

– Скоро и обед, мои любимые, – счастливо проворковала Матушка Лин.

– Коротышка – сочный, коротышка – вкусный… – рычало чудовище.

– Ууу, – ответили в один голос все три исчадья, – ууу… вкусный, сочный…

И тут вдруг совсем по-человечески расхохотался один кот, а ему не замедлил подыграть второй. Ангар решил было, что с него хватит, еще миг – и он потеряет сознание от ужаса. Но то, что случилось дальше, пересилило все, что было до этого. Одно из животных, застывшее подле шкафа с зельями, дернулось и сошло со своего места. Оно повернулось к Ангару и широко открыло пасть, зевая. Непутевый неслышно заскулил, он крепко сжал одну руку в другой, чтобы не выдать дрожи. Тут действительно было чему испугаться. Не домашний зверек, но жуткий урод, покачиваясь, шагнул вперед. У этого монстра не было половины тела! Словно разрубленное острым мечом от головы и до хвоста, оно имело лишь полголовы, две лапы, переднюю и заднюю. Можно было увидеть обнаженные внутренности, стекающие с них на пол кровь и гной, белеющую кость хребта. Теперь для гнома стал ясен весь смысл этого странного имени: Правый Мор. Навстречу собрату заковылял столь же располовиненный Левый Фо. Ангар не мог понять, как это возможно, чтобы кто-то ходил на двух продольных лапах, но тут же ухватил себя на мысли, что любое животное давно бы уже умерло, подобное вообще не могло происходить! Колдовство, не иначе…

Две половинки одного кота сошлись перед столом Непутевого и с мерзким хлюпаньем соединились. Рана затянулась, кровавый шов за мгновение исчез, порос шерстью – гному предстал самый обычный из всех возможных котов.

Зверь в упор уставился своим немигающим взглядом на Ангара, будто требуя подать гнома жареным прямо здесь и сейчас и сильно недоумевая, отчего тот еще не шкварчит на сковороде.

Дети начали верещать:

– Иди к нам, котик! Мы тебя приласкаем! Мы тебя погладим! Морфо-Морфо-Морфо-Морфо, иди к нам! Морфо-Морфо-Морфо-Морфо! – скороговоркой звали маленькие твари кота. Судя по всему, обычной речи они пока еще не знали, говоря лишь на своем языке.

Кот даже не повернул головы, но пораженный гном тут же выронил из руки свою деревянную ложку. Его будто стукнули чем-то тяжелым по голове, отчего все мысли вмиг прояснились. Он понял. Морфо-Морфо-Мор… Вовсе не «Морфо» звали кота… Правый Мор и Левый Фо… Левый Фо и Правый Мор… Некоторые из гортенских горожан называли своих домашних любимцев, точно людей, – вспомнить хотя бы давнишнего кота Мэри Славного Паренька. Или любимую пещерную крысу гоблинского короля, на которую Ангар, не заметив, сел и раздавил, чем вызвал жуткий гнев первого из Гаручей. Помнится, именно из-за этого их с Дори и Лори бросили в темницу… Ту крысу звали Гоччи, что означает «маленький гоблин». Почему здесь не может быть так же? Почему твари с Терновых холмов не могли назвать своего любимца так, как назывались сами?! Гном догадался, кем именно являются его гостеприимные хозяева, и теперь он мог закончить полустертую надпись-предостережение на стене фургончика.

Хоть открывшаяся истина и казалась ужасной, в сердце гнома зародилась надежда. Рука Ангара потянулась к небольшому мешочку на поясе.

– Знаете, моя добрая хозяюшка, у меня есть для вас одна история. – Непутевый весь подобрался от напряжения.

– История – это хорошо… – быстро закивала Матушка Лин.

– Мерзкий бородатый выродок… Интересно, как будешь травить свои байки, когда я возьму свой нож и отрежу тебе твой поганый язык.

– У меня была бабушка, – сделал вид, что не услышал очередной угрозы, Ангар. – Родители умерли, и она меня воспитала. Мы жили в оплоте Арханг-Дир, главном городе клана Грон-Карраг, что значит «Кряжистый Дуб». Моя бабушка была почитателем старых традиций, еще тех, что заповедовали носить вместе с Ключом Дрикха еще и Зеркало Цепи и Рубиновый Гребень. – Тварь обернулась к гному, не понимая, к чему тот клонит. – Бабушка верила в различные приметы, никогда не забывала уберечь себя от всевозможных мифических напастей, вплоть до того, что выстилала солью дорожку вдоль всех стен, чтобы никакое зло не проникло внутрь. Она и меня пыталась приучить к подобному, но я, увы, никогда не отличался способностью слушать старших и до́лжно внимать их речам и наставлениям. Единственное, что я привык делать из того, чему учила бабушка, так это съедать перед едой листочек бузины… Вы ведь знаете, что это значит, милая, милая Матушка Лин? – Гном незаметно растянул завязки на мешочке. – «Kinim et livil far de fomor!»

– Ты… ты видишь меня? – округлила свой единственный черный глаз женщина. – Нет! Этого не может…

Ее недоумение было понятным – сколько сил и чар стоила ей эта маскировка. Уже полтора века она путешествует по дорогам людей, прикрываясь колдовской личиной, еще с тех пор, как очутилась в ловушке. Выходец с тайных волшебных троп, она имела глупость слишком далеко отойти от родных холмов, вот и поплатилась – проход для нее закрылся навеки.

– Ты видишь меня? – рычал монстр, который никогда и ни за что не мог считаться человеком. – Ты знаешь, кто я?

– Знаю, – криво усмехнулся Непутевый и резко вскинул руку. В огонь полетела горсть мелких опилок. Очаг весь затянуло алым дымом. В воздухе повисло громкое шипение. – И знаю, как с вами бороться, нечисть.