— Фрэнк...— и испустила дух.

Ракхир в этот момент с остервенением набросился на змею, вонзив свой клинок в грудь под двумя оставшимися головами — он попал прямо в сердце, и юное тело этого демона тоже испустило дух.

В этот момент с разрушенной арки спрыгнул седоволосый человек. Он смеялся.

— Ниун еще не разучился колдовать — даже здесь, да? Я слышал, как тот длинный наставлял своих друзей-демонов, как им лучше напасть на вас. Мне показалось несправедливым — пятеро против двух, и вот я сидел на стене и лишал многорукого демона сил. Значит, я еще кое-что могу. Все еще могу. Теперь у меня есть сила — или немалая часть моей прежней силы,— и я чувствую себя гораздо лучше, чем на протяжении многих, многих лун. Если только такая вещь, как луна, существует.

— Этот демон сказал: «Фрэнк»,— нахмурившись, произнес Элрик.— Как по-твоему, это имя? Его прежнее имя?

— Возможно,— сказал старый Ниун,— Возможно. Несчастное существо. Но оно мертво. Вы двое не амиронцы, хотя тебя, красный, я уже видел здесь прежде.

— А я видел тебя,— с улыбкой сказал Ракхир. Он отер кровь змеи со своего клинка, используя для этой цели одну из змеиных голов.— Ты Ниун, Знавший Все.

— Да, знавший все. А теперь знающий очень мало. Скоро я забуду все окончательно, и тогда это кончится. Тогда я смогу вернуться из этой ужасной ссылки. Такое соглашение я заключил с Орландом, хранителем Посоха. Я был глупцом, желавшим знать все, и мое любопытство привело меня к приключению, связанному с этим Орландом. Орланд показал мне ошибку моего выбора и послал сюда, чтобы я забыл. К несчастью, как вы уже заметили, я все еще помню кое-что из прежнего. Я знаю, что вы ищете Черные Мечи. Я знаю, что ты — Элрик из Мелнибонэ. И я знаю, что будет с тобой.

— Ты знаешь мою судьбу? — с волнением спросил Элрик.— Расскажи мне о ней, Ниун, Знавший Все.

Ниун открыл было рот, словно собираясь заговорить, но потом решительно сомкнул уста.

— Нет,— сказал он,— Я забыл.

— Нет.— Элрик протянул руку, словно хотел схватить старика.— Нет! Ты помнишь! Я же вижу, что помнишь!

— Я забыл.— Ниун опустил голову.

Ракхир прикоснулся к руке Элрика.

— Он забыл, Элрик.

Мелнибониец кивнул.

— Ладно.

Спустя какое-то время он сказал:

— А ты не помнишь, где находится Туннель Под Болотом?

— Помню. Это болото совсем недалеко от Амирона. Идите в ту сторону. Там увидите монумент в виде орла из черного мрамора. У основания этого монумента и находится вход в туннель.— Ниун, словно попугай, повторил сказанное, но когда поднял лицо, взгляд у него прояснился.— Что я сказал тебе только что?

— Ты только что объяснил, как добраться до входа в Туннель Под Болотом.

— Правда? — Ниун хлопнул старческими ладонями.— Замечательно. Теперь я уже и это забыл. А вы кто такие?

— Мы те, кого лучше всего забыть,— сказал Ракхир с мягкой улыбкой.— Прощай, Ниун, и спасибо тебе.

— Спасибо за что?

— За то, что помнишь, и за то, что забыл.

Они прошли по жалкому городу Амирону, оставив позади счастливого старого колдуна. Из окон или дверей на них посматривали старые лица, а они старались вдыхать как можно меньше этого грязного воздуха.

— Кажется, из всех обитателей этого заброшенного места я завидую одному только Ниуну,— сказал Ракхир.

— А мне жаль его,— сказал Элрик.

— Почему?

— Я подумал, что, когда он забудет все, он вполне может забыть и о том, что ему позволено покинуть Амирон.

Ракхир рассмеялся и ударил альбиноса по спине, облаченной в черные доспехи.

— Ты мрачный спутник, Элрик. Неужели все твои мысли так безнадежны?

— Боюсь, что они склоняются в этом направлении,— сказал Элрик, и на его лице появилось какое-то подобие улыбки.

И двинулись они по этому печальному и мрачному миру, пока наконец не достигли болота.

Болото было черным. На кочках росла черная остролистная трава. Там было холодно и сыро. Темный туман лежал почти над самой землей, а в тумане иногда возникали какие-то приземистые силуэты. Из тумана поднимался какой-то черный предмет, который мог быть только тем монументом, о котором говорил Ниун.

— Монумент,— сказал Ракхир. Он остановился и оперся на свой лук.— Он далеко в глубине болота, а как до него добраться, непонятно. Как ты думаешь, это разрешимая проблема, друг Элрик?

Элрик осторожно поставил ногу на болотистую почву и почувствовал, как холодная топь засасывает его. Не без труда вытащил он ногу.

— Здесь должна быть тропинка,— сказал Ракхир, поковыряв в костлявом носу.— Иначе как бы туда мог попасть твой кузен?

Элрик оглянулся через плечо на Красного Лучника и пожал плечами.

— Кто знает? Может, с ним были колдовские помощники, которым пройти по болоту не составляет труда.

И тут Элрик опустился на влажный камень. От резкого запаха соли с болота на него нахлынула слабость. Действие снадобий, которые он принял, перед тем как пройти во врата Теней, заканчивалось.

Ракхир подошел к альбиносу и встал рядом с ним. Он улыбнулся, и в улыбке его читалось сочувствие.

— Ну что ж, господин колдун, а ты не можешь вызвать таких же помощников?

Элрик отрицательно покачал головой.

— Я почти ничего не знаю о том, как вызывать малых демонов. У Йиркуна есть его колдовские книги, его любимые заклинания, его обращения к миру демонов. Если мы хотим добраться до того монумента, нам придется прибегнуть к обычным способам, воин-жрец из Фума.

Ракхир извлек из недр своего одеяния красный платок и высморкался. После этого он протянул руку, помог Элрику подняться на ноги, и вместе они пошли вдоль края болота, не выпуская из виду черный монумент.

Наконец они нашли путь. Но это была не природная тропинка, а своего рода мраморные мостки, уходящие во мрак трясины. Эта мраморная тропинка была скользкой, покрытой липкой ряской.

— Я бы сказал, что это ложная тропинка — обманка, которая приведет нас к смерти,— сказал Ракхир. Они с Элриком стояли у начала этой тропинки, уходящей вглубь болота.— Но нам уже нечего терять.

— Идем,— сказал Элрик, осторожно шагнув на мостки. В руке у него было некое подобие факела — связка потрескивающего тростника, который давал неприятный желтый свет и много зеленоватого дыма. Но это было лучше, чем ничего.

Ракхир, прежде чем сделать очередной шаг, проверял почву луком, при этом он насвистывал легонькую, незатейливую мелодию. Его соплеменник признал бы в этой мелодии «Пес-

ню сына героя Высшего Ада, готового пожертвовать своей жизнью», популярную в Фуме, особенно среди воинов-жрецов.