на его товары. Он не спускал с них глаз. Если бы кто-то из них попытался украсть дерево, то вскоре ощутил бы, что будто бы несёт не миниатюрное, а полноразмерное дерево, но начинать день с неприятностей Браяру не хотелось.

— Не люблю; но если ты их любишь, то они — лучшие, , ‑ Эвви понаблюдала за троицей, когда они снова поспешили дальше. ‑ Ты вступишь в их банду?

— Я? ‑ удивлённо спросил Браяр. ‑ Именем Милы, мне-то зачем вступать?

— Ты всё твердишь, что людям нужно вступать в банды.

— Я имел ввиду тебя, ‑ твёрдо сказал он. ‑ Я — маг, мне не нужна защита. Но тебе было бы безопаснее в банде, по крайней мере пока не овладеешь своей магией.

— А, безопасней, ‑ передразнила Эвви. ‑ По-моему те Верблюжьи Потроха и правда выглядели так, будто они и в безопасности — все такие окровавленные и в ссадинах.

— Но то ж война банд, ‑ возразил он. ‑ Нужно не пускать другие банды на свою территорию. Это не часто случа… ‑ Он замолчал, вспомнив свою прежнюю банду, которая сражалась, чтобы прогнать другую банду со своей территории или забрать территорию у неё. Начав подсчитывать бои, он осознал, что они происходили почти что каждую неделю. Мысль была неуютной. ‑ Почему твоя местная банда так тебя и не завербовала? ‑ спросил он, сменив тему. ‑ Разве у вас в Высотах Принцев нету банд?

— Моё жилище на территории Крушил, ‑ сказала она, подперев голову ладонями. ‑ Копатели владели ей в течение месяца, потом Крушилы снова отобрали её. В последнее время Копатели снова начали вертеться поблизости.

— И ни одна из этих банд не попыталась взять с тебя клятву? ‑ спросил он.

К его удивлению, Эвви кивнула.

— Пытались много раз. Просто они почему-то не могут найти моё жилище, ‑ она криво ухмыльнулась. ‑ Раньше я думала, что они просто глупые, но… ‑ она замолчала.

— Но? ‑ подтолкнул Браяр.

— Я начинаю думать, что скала — Высоты Принцев — скрывает моё жилище, ‑ выпалила она. Помедлив, она спросила: ‑ А какой был знак у твоей банды?

Почему-то Браяр взглянул на свои ладони, на буйство лоз и листьев, поглотившее его тюремные кресты. Конечно, она не это имела ввиду.

— Синяя повязка на правом рукаве. Свою я потерял, когда меня с моими партнёрами арестовали в последний раз, ‑ вдруг ему расхотелось разговаривать про банды. ‑ Вот, ‑ сказал он, протягивая ей серебряный дав. ‑ Я бы хотел груш и ржаного хлеба, ‑ он вытащил из сумки пару чашек. ‑ В этих принеси сока или воды. И себе что-нибудь.

Ликуя, Эвви спрыгнула с табуретки и взяла чашки.

— Мне с тобой нравится, ‑ сказала она Браяру. ‑ Мы практически респектабельные и всё такое, ‑ она потрусила прочь, нанизав по кружке на каждый указательный палец.

«Практически респектабельные», ‑ грустно подумал Браяр, возвращаясь к работе над своей ивой. «Да, я такой — настолько респектабельный, насколько мне полезно, и ни на йоту более».

К тому времени, как Эвви вернулась, осторожно балансируя купленную еду и браярские чашки с водой, три мага-ученика и их наставник подошли посмотреть на деревья Браяра. Эвви слушала, как они говорили с Браяром об увеличении прироста трав, выращиваемых для заклинаний, и ёрзала всё больше и больше. Наконец Браяр отправил её полировать камни для Нахима Зинира, чтобы он мог спокойно болтать с заходившими к нему магами. Большинство из них чувствовали силу в деревьях; все они спрашивали про образование Браяра. Упоминания Спирального Круга было достаточно, чтобы задержать их на полчаса, чтобы засыпать его вопросами. Когда наконец наступило затишье, он был этому не рад: его накрыл очередной приступ тоски по дому.

Он вытащил бумагу и начал писать письмо к Сэндри, когда о его стойку постучал мужчина. Браяр поднял взгляд. Незнакомец был тощим как бечёвка и просто одет, с серебристо-чёрными волосами, плотно стянутыми к затылку. Его оружие было не таким простым: ножны были из чёрной кожи, но после нескольких лет проживания с работавшей по металлу Даджей Браяр мог определить, что чеканка на рукоятках меча и кинжала была очень хорошей. В лишённых выражения карих глазах мужчины была какая-то холодная наблюдательность. Какого-то рода телохранитель, догадался Браяр.

— Моя леди Зэнадия доа Аттанэ желает говорить с тобой, лавочник, ‑ резко произнёс мужчина. Его голос ржаво скрипел, как будто он редко им пользовался.

Браяр посмотрел мужчине за спину. В проходе, наблюдая за ним, стояла женщина. Она была закрыта вуалью с носа до подбородка, но если судить по морщинам вокруг её больших и хорошо накрашенных глаз, она была довольно старая, лет пятидесяти. Её одежда ненавязчиво указывала на подлинное богатство: её блузка и юбки были из неброского бледно-лилового шёлка, с серебряной вышивкой; её сари было из серебристой ткани с лиловой каймой. Мелкий жемчуг оттягивал края прозрачных вуалей на её лице и волосах. Она носила круглый зелёный камень каплевидной формы между бровей — Браяр, всё ещё с трудом разбираясь в различных би́нди, как эти камни назывались, не мог вспомнить, что обозначал зелёный. Она носила легчайший аромат розмарина, освежавший воздух вокруг неё — и не более того.

У неё за спиной высился чернокожий человек-гора, завёрнутый в коричневое льняное полотно. Под тканью вздувались бугры жира и мышц. Он был лыс как яйцо и имел тучный вид евнуха. Его глаза были странного оттенка серого, контрастировавшего с его чёрной кожей: более пустого взгляда Браяр ни разу в жизни не видел. Мужчина носил двусторонний топор, заткнутый за коричневый кушак.

— Я любовалась твоими деревьями, ‑ голос у Леди Зэнадии был глубокий и красивый, тонкая вуаль на её лице его не заглушала. ‑ Они прекрасны. Как ты заставил их вырасти такими маленькими?

Браяр поклонился леди, касаясь сначала сердца, потом лба, на традиционный восточный манер. Услужливое обращение с людьми не было ему в тягость, пока мужчина не назвал его «лавочником»:

— Это требует много внимания и терпения, миледи, ‑ ответил он. Судя по её одежде, украшениям и слугам, она могла себе позволить его товары. ‑ Это искусство, каждому дереву придаётся особая форма. Помимо красоты, они используются магически, чтобы привлекать определённые качества или удачу в дом.

Леди Зэнадия шагнула вперёд, мужчина с тяжёлым взглядом уступил ей дорогу. Глядя на вывеску над лавкой, она прочитала вслух:

— «Деревья Браяра Мосса, Зелёного Мага», ‑ её красивый голос обласкал его имя. ‑ Кто такой Браяр Мосс?

Браяр снова поклонился, держа ладонь на сердце в знак непрекращающегося уважения.

— Это я, если миледи будет угодно.

Ему было видно, что она улыбнулась под своей полупрозрачной вуалью.

— Но ты ведь ещё наполовину юноша! Неужели ты вправду па́хан?

— Воистину так, миледи.

— У тебя такой очаровательный акцент на нашем языке, ‑ заметила она. На изящном, без акцента имперском она добавила: ‑ Ты прибыл с запада, юный па́хан?

Браяр грустно улыбнулся. Он-то думал, что его чаммурский стал лучше, но, видимо, не настолько, насколько он