впервые, то решила бы, что это нежность и искренность. Это не так, он не такой, а жаль. Боже, как жаль. Хотя сегодня мне все равно, я умираю от его прикосновений, и просто от того, что он со мной. Вот и все дела. Какая я дура, но…

Не знаю, что транслирую все это время под его влиянием. Может у меня вид буйнопомешанной, не осознаю настоящее.

Шахов срывает нас с места. Бегу за ним, еле поспеваю. Все быстро так, что не успеваю подумать о действиях. Ник утаскивает меня куда-то в темный угол, из которого нас не видно и, не успев дотащить, задирает мой подбородок и впивается в шею. До стены, идем цепляясь руками, чтобы не свалиться. Целует, тащит языком около яремной вены, лижет ключицу, подтягивает выше к себе, прижимает. А у меня мир трескается перед закрытыми глазами и взрывается радужной пылью.

Никита ни разу сегодня не поцеловал меня в губы, а я жажду. Умираю без его поцелуев, потому что знаю, каково это, чувствовать его. С нетерпением жду, но он никак не делает этого. Тогда я сама отрываю его голову, тяну за волосы и коротко смотрю в лицо. Взгляд темный и глубокий, застелено все там так, что не раскопаешь. Ник тяжело дышит, крылья носа раздуваются и трепещут, он без конца сглатывает, грудь вздымается и ходит тяжелыми толчками.

Хочу, как там, в душе. Только тогда стояла перед ним обнаженная и испуганная. Не успела даже впитать всего происходящего. Но единственное, что помню — его язык и как сама целовала. Вот и сейчас. Завожу руки, одну за его затылок, а другой хватаю за шею и наклоняю к себе. И сама тянусь. Ник поддается с пробуксовкой, но не потому, что не хочет, он наблюдает за мной очень внимательно. Изучает мои реакции или что? Но есть момент, который я тоже вижу — ему нравится.

— Наклонись. — шепчу ему тихо. — Не достаю же.

— Чего ты хочешь? — вырывается у него.

Не понимаю вопрос, но все же выражаю сиюминутное желание.

— Твои губы и язык.

— И все? — буря во взгляде и крепче сжимает.

— Не знаю — честно выдаю, что думаю.

— Щепка, ты меня…

— Хочу. Поцеловать. — в нетерпении жму на его шею сильнее.

— Хочешь? — выдыхает прямо в губы.

— Хочу.

Наклоняется и прижимается лицом к моему. Еле соприкасаемся губами. Шахов подхватывает меня и сажает на выступ в стене, который не заметила сразу. Теперь мы на одном уровне. Никита стоит между моих ног. Платье и так короткое, а теперь задралось вообще дальше некуда. И эти долбанные чулки выглядывают из-под поднятого подола. Ник гладит мои бедра и когда рука добирается до кромки капрона, он с силой дергается и останавливается. Отшатывается от моего лица и устремляет взгляд вниз. В этом углу еле теплится свет, но Ник видит кружево моего белья. Замирает.

— Сука…- хрипит со свистом севшим голосом — Зря ты их надела. Теперь не смогу удержать себя на цепи. Что же ты наделала, Лена.

Шахов ведет двумя пальцами по краю чулок и оголенной кожи. Следит и впитывает мою дрожь. Трогает, нежно и настойчиво. Потом двигается вверх, задирает платье, сдвигая до трусов. И резко поднимает его. Я уверена, мои крошечные черные трусики он рассмотрел очень хорошо.

— Бля! — кривит лицо и сжимает челюсти. — Ты знаешь, малышка, что такое белье может сотворить с такими, как я? Ммм?

Мотаю головой, ухожу от ответа. Понимаю только, что мои губы горят и просят поцелуй. А Ник так близко. Вижу, как он изо всех сил пытается справиться с собой. Уже отстранил от меня руки и поставил их по краям от меня, словно фиксаторы. Но я же не собираюсь убегать. Я хочу узнать, что будет дальше. До куда мы сможем зайти. Шахов понятно до какой черты, а я?

— Ник. — выдавливаю из себя, горло пересохло совсем.

Он поднимает голову и тяжело на меня смотрит. Не успокоился, также все. Замечаю даже злость во взгляде. Но меня это сейчас не трогает.

— Поцелуй меня. Пожалуйста. Ты целый вечер избегаешь. Почему?

— Тебе не убежать от меня тогда, Лен! — вдруг дергает меня на себя, сильно притискивается. Вжимается мне с силой между ног, и я чувствую его огромное напряжение. Даже через ткань я ощущаю это! Ник упирается мне прямо туда и, выдав низкий стон, толкается. Вспышка и поражение нервной системы в одном движении. Резкий порыв возбуждения пронизывает все тело и не могу сдержать протяжный крик. Ник чувствует меня и резко толкается еще раз. — Да беги ты от меня! Не поздно пока…Это последний раз, когда сможешь это сделать. Если нет, то…

Я не знаю, какой демон управляет мной, но вместо того, чтобы последовать просьбе Шахова, я вцепливаюсь в его шею и впиваюсь в него, как присоска. Ник первое время не двигается, просто застывает каменной глыбой. Я все делаю сама, целую, как умею. Мне так нравится касаться его. Он такой, такой! В порыве понимаю, что обхватываю его еще и ногами. Тяну к себе, примагничиваю. Ведь я же действую на него, вижу же.

И тут Ника срывает с резьбы. Его руки везде, тянут и мнут меня. Он выдергивает заколку из моей прически и, отбросив ее куда-то в угол, хватает меня за волосы, накручивает их на кулак и оттягивает голову назад. И начинает сам целовать. Меня уносит за пределы космоса. Все ничто, только он. Я полностью в его власти. Он моя бесконечность сейчас. Именно сейчас.

Язык, его язык везде. Лижет, лижет, лижет. Сосет мои губы, захватывает. Руки повсюду: лопатки, поясница, бедра, задница. Иногда так жестко сжимает, что становится больно, но эта боль странная, возбуждающая и выносящая за пределы, и ее хочется еще.

— Уйдем? Пошли со мной. Ты обещала. — отрывается и тяжело справляется с дыханием.

— Ник, я не знаю…

— Знаешь! — давит он — Иначе, зачем это все?

Молчу,