покинул Мессину, предварительно разобрав деревянный замок «Усмири грифонов». Его внушительный флот, еще более усиленный, покинул порт 10 апреля. Он не успел жениться на Беренгарии, так как шел Великий пост и свадьбу пришлось перенести на более позднее время. Но все же он с радостью встретил свою будущую жену, а Гийом де Нефбург отмечает, что королева Алиенора поступила мудро, привезя ему эту девушку, это было лучшим способом избавить Ричарда от обычной сексуальной распущенности:

«Королева Алиенора, несмотря на свой возраст, продолжительность и трудность путешествия, и суровость зимы, руководствуясь, или даже подталкиваемая материнской любовью, приехала к сыну в Сицилию. Она привезла ему, чтобы он женился, дочь короля Наварры, молодую девушку, известную своей красотой и мудростью. Может показаться необычным, даже глупым, что он думает о наслаждении, в то время как собирается на войну, и что он намерен забрать жену с собой. Однако это решение было не только полезным, но и спасительным для молодого короля. Полезным, потому что у него не было сына, чтобы сменить его, и ему нужен наследник. Спасительным, потому что в его возрасте количество удовольствий доведено до похотливости, и он сам себя спасает этим благоприятным решением, обеспечивая себе лекарство от очень большой угрозы блуда в то время, когда он шел противостоять угрозам Христу»54[334].

КИПР И АКРА

Кипрский перерыв

Внушительный флот Ричарда, покинувший Мессину 10 апреля 1191 года, достиг Акры в первой половине мая. Он задержался еще на месяц из-за непогоды, имевшей политические последствия — завоевание острова Кипра крестоносцами Ричарда и создание на острове латинского королевства, просуществовавшего столетие. Эта относительно легкая победа принесла Ричарду богатство и признание, восхваляемое хронистами, которые не лишают себя удовольствия подчеркнуть мужество короля Англии в этом завоевании1[335]. Однако эта победа усилила трения между королями Англии и Франции, потому что Ричард передал трон Кипра Ги де Лузиньяну, спорному королю Иерусалимскому, которого он поддерживал в споре с Конрадом Монферратским, пользовавшимся поддержкой Филиппа Августа.

Ничего не предвещало такого развития событий, когда 10 апреля более двухсот кораблей2[336] короля Англии спокойно направлялись к Криту, их первой промежуточной остановке на пути в Святую землю. Чтобы не потеряться ночью, на мачте главного корабля Ричарда был прикреплен фонарь, освещавший путь и служивший связью. Наблюдая такую картину, Амбруаз, очевидно не очень знакомый с морским делом, восхищался такой предприимчивостью короля, чей корабль «вел эту гордую экспедицию, как мама-наседка ведет своих цыплят на кормежку»3[337]. Все изменилось через два дня, когда в святую пятницу 12 апреля буря разъединила корабли. Большинству из них удалось достичь Крита, но двадцать пять исчезли, причем два из них были очень важны: на одном находились сокровища короля, а на другом — Беренгария и Жанна, сопровождавшие Ричарда в этом походе. 18 апреля Ричард приказал их отыскать своим оставшимся кораблям, а сам отправился на остров Родос для организации спасательной операции. Он находился там десять дней и первого мая узнал, что корабль Жанны и Беренгарии нашелся и пришвартован в Лимасоле, на юге Кипра. Остальные корабли потерпели крушение. Большинство людей утонули. В их числе был его вице-канцлер Рожер Моша, его тело нашли, опознав по королевской печати, которую он носил на шее. Обломки кораблей были расхищены киприотами, спасшиеся после кораблекрушения оказались покалечены или попали в плен. Что касается Жанны и Беренгарии, то их попросил высадиться на берег Исаак Комнин. Это приглашение не обещало ничего хорошего, и дамы от него до сих пор вежливо отказывались, желая выиграть время.

Ричард вместе с флотом прибыл им на помощь первого мая. Он потребовал от Исаака отпустить пленниц и вернуть захваченные трофеи. Его отказ не стал неожиданностью, Ричард стал готовиться забрать все силой.

Этот Исаак Комнин (прозванный неудачно «Ангелом») основал на Кипре независимое королевство после того, как был назначен здесь правителем от имени византийского императора. Он сам себе присвоил звание императора и держался у власти благодаря сомнительным связям, в то числе и с мусульманином Саладином. Его обвиняли в том, что он делал все, чтобы помочь египетскому султану и помешать крестоносцам запасаться провиантом. Как некоторые утверждают, оба правителя скрепили союз дружбы кровью4[338]. Исаак имел отвратительную репутацию у крестоносцев, и Ричард даже не питал иллюзий насчет исхода переговоров. Если верить Амбруазу, Исаак передал Ричарду далеко не королевский ответ, непереводимый, но весьма экспрессивный, который моментально вызвал приступ ярости и ответный удар короля Англии.

«И принял король посланника,

И отправил его императору,

И просил его по-королевски Отпустить пленниц...

И так говорил ему посланец: „Сир!”,

и передал ему позорные слова,

и приказал король своим людям вооружиться»5[339].

На подобную провокацию, если она действительно была, Ричард мог ответить только предельно жестоко. В конце концов, был ли ответ оскорбительным или нет, у него появилась возможность наказать Исаака и призвать его к порядку. Он приказал своим войскам высадиться на берег, обороняемый киприотами Исаака, уже успевшими соорудить баррикады. После того как лучники обстреляли берег, крестоносцы во главе с Ричардом — и хронисты настоятельно подчеркивают, что король первым высадился на острове, — покинули шлюпки и атаковали наспех сооруженные баррикады греков, которые довольно быстро разбежались перед такой неистовой силой. Крестоносцы вошли в город и устроили там разгул. Ричард решил лично сразиться с императором и вызвал его на поединок, но тот скрылся на быстрой лошади, которая настолько впечатлила хронистов, что они запомнили ее кличку — Фовель. Исаак присоединился к своей армией в нескольких километрах от города и стал готовиться к битве, которую назначил на следующий день, 8 мая6[340].

Ричард опередил его. Ночью он приказал вывести лошадей с кораблей, вынести оружие, направился к лагерю Исаака и и стал готовиться к нападению на него. Амбраз не упускает возможности восхвалить храбрость короля. Он рассказывает о замечательном ответе священнослужителю, который пришел предупредить его