и я уводила ребенка домой. Еще мне не хотелось ни с кем общаться и никого видеть.

В Петербурге мы были с апреля по сентябрь. Осенью вернулись в Москву – я чувствовала себя более или менее окрепшей. Решение о возвращении принимала не я, а моя семья. Мы потратили на лечение все сбережения, и пора было снова начинать зарабатывать. Я проконсультировалась со своим психиатром, и она сказала, что, в принципе, проблем не видит. Правда, она спрогнозировала, что мне предстоит пить лекарства еще года два.

У меня проявлялись побочные эффекты от медикаментов. При этом тревога, от которой я пыталась избавиться, не прекращалась, а иногда даже нарастала. В Москве мне несколько раз становилось плохо на улице. Меня пугали люди. Мы нашли нового психиатра, который говорил, что меня лечили консервативными методами с очень высокой дозировкой препаратов и что в прогрессивном медицинском мире с диагнозами вроде моего так давно не работают. Мы стали снижать дозу, и в конце концов я перестала принимать лекарства.

Еще я два раза ходила к психологам. Первая мне не понравилась совершенно – мне даже показалось, что она вогнала меня в еще большую депрессию. Со второй было лучше, но она сказала, что мне не нужна регулярная терапия, потому что я хорошо справляюсь сама.

Я думаю, в итоге я вылечилась благодаря нескольким факторам. Во-первых, меня поддержала семья: родственники и муж взяли на себя заботу и о ребенке, и обо мне, и я могла вообще ни о чем не думать весь тот период. Во-вторых, мне помогли лекарства. А еще я верующий человек, поэтому я молилась и читала Библию. Как-то раз я была в церкви, и там была проповедь о том, что наши внутренние страхи – это проявления, которым мы можем просто не разрешать влезать в нашу жизнь. Это не часть нашей человеческой сущности, а то, что приходит извне, и каждый может не пускать это в себя. Мне это очень помогло – я поняла, что вполне могу не бояться людей и не паниковать все время.

Наверное, окончательно здоровой я почувствовала себя, когда перестала принимать лекарства. Меня расстраивало, что я их пью: я была уверена, что, раз принимаю нейролептики, значит, больная, псих, и очень себя винила. Каждый раз, когда мне увеличивали дозировки, это была трагедия, поэтому, когда я смогла отказаться от таблеток, я ощущала себя победительницей.

Послеродовой психоз и депрессия – самый страшный период в моей жизни. Тем не менее этот опыт научил меня бережнее относиться к себе и к другим, видеть, насколько хрупки наша психика и эмоции. Мне казалось, в моем случае беды не предвещало ничего: когда мы летели в Грузию, я ощущала себя вполне нормальной, просто чуть уставшей матерью – я была готова к путешествию и приключениям. Все сломалось в один день.

Мне кажется, во время депрессии ты не веришь, что это может закончиться и однажды ты снова станешь нормальным человеком. Тем не менее это так: все возвращаются в свою прекрасную жизнь. Всем девушкам в послеродовой депрессии я хочу сказать: эта проблема не связана с вашим характером или с особенностями психики. Вы ни в чем не виноваты! Я постоянно думала, что не должна стать домашней клушей и домохозяйкой, поэтому сразу после родов кинулась работать. А надо было первые месяцы позволить себе сидеть в халате на диване с грязной головой и наслаждаться этим. Нужно разрешить себе быть слабой, полной, не знаю какой еще – главное принимать себя и любить.

Сейчас я беременна вторым ребенком. Мы с мужем всегда хотели двоих или троих детей, и нам казалось, что три года – хорошая разница в возрасте между ними. В итоге она будет чуть меньше – два с половиной года. Мне немного страшно: я думала снова пойти к психиатру, но пока не сделала этого. Когда я болела, мне говорили, что велика вероятность, что это не повторится. Я очень надеюсь, что это была разовая история.

Комментарий Анастасии Федоровой:

Похоже, речь идет о биполярном расстройстве второго типа. Оно началось с гипомании или мании и осложнилось психотическими симптомами (галлюцинации, паранойя). Большое расходование энергии в период мании – действительно одна из причин последующего развития депрессии.

В этой истории есть несколько показательных моментов. Во-первых, зачастую родственники поздно начинают подозревать, что что-то не в порядке, и, следовательно, обращаются за помощью только в момент, когда у человека уже развился психоз. Во-вторых, пациентам свойственно находить объяснения всем своим симптомам (мне, например, кажется, что страх поправиться и ограничения в питании были не причиной, а проявлением расстройства). Это психологически разгружает – мысль об отсутствии конкретной причины (а часто ее и правда нет) мучительна. В-третьих, психические расстройства в анамнезе, а тем более связанные с родами, – фактор риска, который важно учитывать при планировании новой беременности, поэтому в подобной ситуации важно заранее наладить контакт со специалистом, который будет контролировать ваше состояние после родов.

Глава 7

Ребенок

Как справиться с мыслью, что вы плохая мать

Во время послеродовой депрессии мне казалось, что я буквально разрушаю отношения со своим сыном, и это было ужасно тяжело. Вот неполный список моих мыслей и чувств в отношении ребенка, которые не давали мне покоя во время острой фазы расстройства:

– Я плохая мать (это общий знаменатель всех остальных пунктов списка).

– Я не получаю удовольствия от материнства.

– Я не испытываю любви к ребенку, он это чувствует и страдает от этого.

– Я уверена в том, что ребенок не любит меня.

– Я боюсь оставаться с ним один на один.

– Мне трудно ухаживать за младенцем – и физически, и морально.

– Я постоянно испытываю чувство вины по отношению к ребенку.

– Я боюсь причинить ему вред.

– У меня не получится построить с ребенком правильные отношения в русле теории привязанности, о которой мне столько говорили на курсах подготовки к материнству.

– Я не могу проводить с ним столько времени, сколько он заслуживает.

– Я беспомощна в том, что касается здоровья и благополучия моего ребенка.

Похожие мысли возникают у всех, кто сталкивается с послеродовой депрессией. Быть родителем с этим расстройством вообще тяжело, поэтому важно воздавать себе должное за те вещи, которые у вас все-таки получаются. Заведите список всех материнских и бытовых обязанностей, с которыми вы успешно справляетесь:

– Я встала утром с кровати – это достижение!

– Я вымыла руки и