– Я не изображаю невинность!

Она оправила костюм и подумала, как было бы хорошо так же легко оправиться от этой встречи.

Он сводил ее с ума. Она действовала на него не лучше. Надо остановиться.

– Только не говори мне, что тебе не понравилось, – угрожающе произнес он. – Ты отвечала мне, Джорджи.

Хотелось бы ей, чтобы он не называл ее по имени. Хотелось бы, чтобы они вернулись к формальному общению, расторгнув помолвку.

Честность – ее главная черта. Пора об этом вспомнить.

– Я чувствую влечение к вам. Всегда чувствовала. Но… – она вздохнула. – Такого больше не должно случиться.

Его лицо окаменело.

– Вернемся. Мои гости скоро спустятся завтракать.

– Да. И давайте забудем об этой… интермедии? – сказала она, стараясь изобразить легкость. – Мне очень стыдно.

– Я определенно не буду говорить об этом, – пообещал он.

Но не пообещал, что забудет.

Она тихо ждала, пока Бэкенхем отвязал поводья лошадей.

– Жаль, что ты вернулась, – произнес он.

Жестокие слова, но сказанные без эмоций. Он всего лишь констатировал факт.

– Хотела бы я не возвращаться, – кивнула она.

Но тогда бы она больше не увидела бы его до свадьбы. Почему-то Джорджи была уверена, что этого не смогла бы вынести.

По крайней мере, теперь ей будет что вспомнить.

Жалко, глупо, но так и есть.

Она внезапно всхлипнула, потом рассмеялась, пытаясь скрыть невольно вырвавшийся звук.

– Уйдем отсюда. Здесь меня одолевает какое-то… эльфийское настроение.

– Титания, – пробормотал он.

– Да! – ответила она. Ей было легче отбиваться от комплиментов, чем от искренних чувств. – Титания тоже была рыжая?

Его темные глаза казались не менее таинственными, чем тени в лесу.

– Мне всегда так казалось.

Пытаясь вернуть разговор в разумное русло, Джорджи заметила:

– Насколько я помню, она была женщиной, которую сопровождали неприятности.

Он наклонил голову.

– Она вела короля эльфов в веселом танце, а потом влюбилась в осла.

– Потому что король эльфов напоил ее зельем, чтобы она им не пренебрегала, – ответила она. – Я бы его не простила!

– Бедный парень, думаю, совсем отчаялся. Мужчины всякое творят, когда… – Он замолчал. – В любом случае все закончилось благополучно.

– Интересно, – сказала Джорджи. – По моему опыту, люди сильно не меняются, особенно обладающие волевым характером, как Титания. Думаю, они повторяли эту комедию раз за разом, мучая друг друга целую вечность.

Бэкенхем шел молча.

Параллель была очевидной. Она решительно не способна стать правильной женой. Она не даст ему покоя.

Вайолет, однако, подойдет ему идеально.

Но она не может убедить его словами. Ей надо продемонстрировать, насколько Вайолет лучше остальных дебютанток. Насколько она лучше старшей сестры.

Пока они возвращались в дом, Джорджи строила планы.

– Ты все утро разъезжал по поместью с той, кого тебе следовало бы избегать.

Лидгейт с отвращением скривил губы и бросил Бэкенхему пару перчаток, взятую из стенного шкафчика.

Бэкенхем поймал их, гадая, что сказал бы Лидгейт, узнай он про поцелуй.

Маркус был увлеченным спортсменом, и помимо конюшни он занимался обустройством флигеля рядом с купальней. Он долгое время приспосабливал помещения под различные виды спорта.

Полки со спортивным инвентарем располагались вдоль стен плотными рядами: здесь были ракетки для игры в волан, крикетные биты и боксерские перчатки, луки и стрелы, фехтовальные рапиры и многое другое.

Бэкенхем натянул на руки боксерские перчатки:

– Меньше разговоров, больше действий, Лидгейт. Я поставлю пару синяков под твоими голубыми глазами.

Лидгейт скривился.

– Только не по лицу, дорогой кузен. Бей куда угодно, но только не по лицу.

Бэкенхем прекрасно знал, что у него не было ни малейшего шанса попасть по лицу Лидгейта, разве что тот сам этого захотел бы. В хороший день его сила и преимущество в весе могли бы уравнять ловкость Лидгейта, но не сегодня.

Если он и питал какие-либо иллюзии относительно своих шансов на победу, то первый же раунд развеял их полностью.

Задыхаясь, Бэкенхем начал оправдываться:

– Мы встретились случайно. Кроме того, разговор шел исключительно о моих намерениях относительно мисс Вайолет.

Бэкенхем закончил свою фразу ударом в плечо, от которого Лидгейт, впрочем, легко увернулся.

– И? – спросил Лидгейт, переступил с ноги на ногу, поднырнул под руку соперника и провел сокрушительный хук под ребра.

Захрипев от боли, Бэкенхем нанес ответный удар в грудь. Лидгейт был сбит с ног. Кузен нахмурился, а его глаза загорелись азартом.

Отвечая на вопрос, Бэкенхем выдавил из себя:

– Она хочет, чтобы я женился на ее сестре. Сказала, я подхожу на роль управляющего Кловерли-Мэнор.

Лидгейт танцующим шагом отступил, локтем вытирая пот со лба.

– Какая щедрость.

– Я тоже так подумал.

Он действительно так считал. Даже самой покладистой женщине, каковой Джорджи, разумеется, не являлась, было бы тяжело произнести подобные слова.

Оказалось, она была способна и на такое великодушие.

– Так ты всерьез заинтересовался ее сестрой? – не сдавался Лидгейт. Он провел серию коротких ударов по корпусу Бэкенхема, но по-настоящему сосредоточиться на поединке уже не мог.

Граф пожал плечами:

– Похоже, это идеальный вариант.

И Джорджи не возражала. Она была не против его ухаживаний за Вайолет. На самом деле даже подталкивала его к этому.

Черт бы ее побрал.

Кузены закончили поединок, и Лидгейт удалился; вероятно, чтобы сунуть нос в еще чьи-то дела. Прежде чем возобновить тренировку, Бэкенхем пошел в купальню и принял горячую ванну.

Джорджи вошла в гостиную, где днем собирались дамы. Она намеревалась скоротать время до ужина за чтением готического романа из библиотеки Бэкенхема.

Искушение спрятаться от посторонних взоров и свернуться клубочком на подушках в темной нише подоконника боролось в ней с долгом защитить Вайолет от этих хищниц. Кроме того, Джорджи не желала прятаться, будто должна чего-то стыдиться.

– Полагаю, вы не вышиваете, мисс Блэк? – поинтересовалась леди Шарлотта, тем самым прервав ее погружение в особенно волнующий абзац романа про несчастных влюбленных.