так взять не получится – шум поднимется.

– Точно, – нахмурился майор. – А еще посторонние все разболтать могут. Мало ли о чем девианты натрепались. Младшая, конечно, ничего не знает, но старшая может языком так поработать…

– Не мандражи, Кайн, – оборвал его директор. – За две недели она либо уже все разболтала, либо помалкивает и трепаться не собирается. Над ситуацией мы еще подумаем. Значит, так, – он побарабанил пальцами по столу. – Пока никаких резких движений. Пошли на помощь своему детективу еще людей – пусть глаз с отеля не спускают. Нужно точно знать, сколько их там живет. Если пойдут в город…

– Пустить хвост, – понимающе кивнул майор.

– Идиот! – директор скривился как от зубной боли. – Если они ненароком заметят слежку, то сразу исчезнут. Если пойдут в город, следить за отелем, наблюдение за ними не посылать. Авось не исчезнут они именно ближайшей ночью. Утром посмотрим, что выявила наружка. Давай, действуй. А я еще подумаю. Свободен.

– Не-а, не приготовил, – широко ухмыльнулся Дзинтон.

– Вот как? – Цукка озадаченно посмотрела на пустую плиту. – Ну… ладно. Я тогда сейчас соберу что-нибудь по быстрому…

– Опять не-а, – Дзинтон ухмыльнулся еще шире. – Раз мое дежурство, значит, мое. Никто не имеет права посягать на мои священные права… или обязанности? Неважно. Короче, – он обернулся к заглядывающим в дверь кухни детям и подмигнул им, – сегодня мы идем ужинать в ресторан! Я на редкость удачно сыграл на понижение, такое следует отпраздновать. Просадим тысяч пять как с куста!

– Транжира! – осуждающе заметила Цукка. – Лучше бы на что полезное потратил. Вон, у Карины платье совсем истрепалось…

– Главный зануда здесь все равно я, – расхохотался Дзинтон. – Ты меня все равно не перезанудишь. Платья и прочие тряпки – само собой, но и отвлекаться от рутины иногда надо. В общем, переодевайся, и мы топаем.

– Ну что с тобой поделаешь! – вздохнула Цукка. – Опять в кафе, куда мы ходили… тем вечером?

– Нет. На сей раз – другое место. Там очень приличная кухня, и можно заказать Карине что-то одновременно вкусное и диетическое.

Ресторан Карине понравился. Может, потому что он оказался первым в жизни настоящим рестораном, в который она попала. Он располагался на широкой улице, куда от их отеля идти минут двадцать или тридцать. По залитой огнями вечерней улице тек сплошной поток автомобилей, сигналя и сияя фарами, а блескучие крутящиеся и вертящиеся рекламные вывески, казалось, могли превратить жизнь в сплошной праздник. Сам ресторан выходил на улицу широкими стеклянными дверями, к которым вели высокие мраморные ступени, а высоко вверху горела надпись: «Бриллиантовый залив».

– Ты с ума сошел! – тихо, но так, что Карина услышала, прошептала Цукка. – Он же самый дорогой ресторан в городе!

– Можешь мне поверить – далеко не самый, – склонив голову, подмигнул парень. – Я знаю как минимум десяток, которые гораздо дороже. Расслабься, Цу, и получай удовольствие.

– Но как ты умудрился заказать столик? Сюда же, говорят, за период записываются!

– Во-первых, не за период, а максимум за неделю. Во-вторых, просто повезло. Позвонил наудачу, и мне сказали, что один из клиентов только что отказался от резервирования.

Поднявшись по каменным ступеням – дети робко прижались друг к другу, настороженно оглядываясь по сторонам – они прошли через автоматически отъехавшие в стороны створки, по сторонам которых стояли две хорошо одетые и ослепительно красивые женщины. Они одновременно поклонились и хором пропели:

– Добро пожаловать, дорогие гости!

– Видала? – Палек ткнул Карину локтем в бок. – Настоящие чоки! Самая новая модель, от человека не отличишь! Уйму денег, наверное, стоят.

– Чоки? – недоуменно переспросила девочка.

– Ну, киборги человекообр… обр… похожие на людей, в общем, – Палек удивленно посмотрел на нее. – Роботы такие. Ты что, не видела никогда?

Навстречу выступил одетый в строгий черный костюм мужчина.

– Заказано? – сурово спросил он.

– Да, – кивнул Дзинтон. – На фамилию Мураций.

– Тогда добро пожаловать! Прошу за мной, блистательные господа и великолепные дамы, – мужчина отвесил полупоклон и, повернувшись, пошел вперед, казалось, не обращая внимания, следуют ли за ним гости.

Карина шагала, постоянно запинаясь на ровном месте из-за того, что с открытым ртом озиралась по сторонам. Величественные колонны черного мрамора, на которых приглушенно сияли золотые и серебряные светильники; теряющиеся в полумраке своды; столы, покрытые красными бархатными скатертями, уставленные непонятными блюдами, за которыми сидели шикарно одетые личности обоих полов всех трех рас; скользящие с подносами между столами люди, не менее представительные, чем их провожатый; негромкая спокойная музыка; упоительные запахи, от которых бурчало в животе, а рот сам наполнялся слюной… Здорово! Когда в детдоме она читала книжки, в которых описывалась шикарная жизнь богачей, она представляла что-то подобное, но воображение оказалось бессильно перед настоящим великолепием.

Их столик располагался в углу зала, в неглубокой нише, на стенах которой мягко, едва рассеивая мрак, светились матовые бежевые плафоны, а вдоль стены шел, почти сворачиваясь в кольцо, черный кожаный диван.

– Сюда, дамы и господа, – снова полупоклонился провожатый, поворачиваясь. – Покорнейше прошу понимания блистательного господина, что детям следует вести себя тихо и не беспокоить других гостей.

– Да-да, само собой, – рассеянно откликнулся Дзинтон. – Ну что, народ, рассаживайтесь. Щас начнем кутить.

– Если что, у меня есть пятьсот маеров, – сказала Цукка, оглядываясь. – Дзи, ты уверен, что уложишься в свои несчастные пять тысяч? Похоже, здесь тысячу возьмут только за вход.

– Не уложимся – продадим меня сюда в рабство на период, посуду мыть, – усмехнулся парень. – Чтобы считал лучше. Цу, я же говорю – расслабься и получай удовольствие.

Карина, которой казалось, что все в зале смотрят в их сторону, забилась в дальний угол дивана. Палек и Яна пристроились рядом, а Цукка и Дзинтон уселись по краям. Бесшумно возникший человек в черном костюме протянул несколько сложенных стопкой тяжелых кожаных папок. Дзинтон принял их все и бухнул перед собой.

– Итак, почтеннейшая публика, – весело сказал он. – Сегодня у нас демократия отменяется, заказываю я. Вы все равно не знаете, что брать. Итак, любезный, – повернулся он к человеку, – принимайте заказ.

Затем он, небрежно пролистывая меню, скороговоркой начал тараторить названия, которые Карина совершенно не понимала. Ну что, скажите на милость, может значить «куамбрэ по-туккурийски»? Или «заливная самарица с шурафаном»? Или «нарезка из восьми сортов муруки»? Она тихо понадеялась, что заказанное окажется хотя бы чуть-чуть съедобным. А то ведь наверняка стоит кучу деньжищ! И как Дзинтону не жалко денег на всякую чепуху? Действительно, если лишние, то пусть бы ей с Яной новую одежду купил – куда больше пользы вышло бы!

– Ты что пить станешь? – спросил он у Цукки. – Карту вин посмотреть хочешь? Или тоже мне заказать?

– А