— Давай. Все бросим и останемся. Яман, тут девушку покормить можно? Или только напоить? Она с этим своим «после шести не ем» на голодный желудок наквакалась уже, как видишь. Теперь бы нормальный закусь организовать, а то она нам сейчас такую кузькину жизнь устроит, что мало не покажется. Я ее давно знаю, она во хмелю буйная!

Естественно, покормить было можно. Пошатывающуюся хмельную красотку транспортировали к месту принятия пищи — в небольшой уютный ресторанчик на открытом воздухе на одном из балконов-террас огромного клуба. А то действительно — вечеринка еще и не начиналась, но публика уже навеселе. Негоже так!

Для ненаступления сильной степени алкогольного опьянения нет ничего грамотней, чем закинуться острой, жирненькой тушеной баранинкой с овощами. Да под хрустящий лавашик. Ой, да под это дело бы еще и водочки холодненькой!

— Саш, а можно я водчонки хлобыстну? — Поняв, что вечер все равно закончится в хмельном угаре, Ёлка решила разгуляться до конца. — Грех под такое великолепие не тяпнуть…

— Эл, не стоит, — твердо заявил Саша. — Давай уже пивом продолжай.

— О, да! — поддержал телохранителя Яман. Он обсосал нежное мяско с бараньего ребрышка, прожевал и продолжил мысль: — Не вздумайте пить местную водку! Для непривычных европейских организмов это убийство! У нас это называется воТка. Сивуха сивухой. Можно ракию заказать, но она тоже на вкус весьма своеобразна. Как будто пьешь детское лекарство от кашля — она анисовая. Поверьте, лучше пивом продолжать. — И он, подняв руку, что-то зычно прокричал в сторону пробегающего мимо официанта.

Официант замер на секунду, как суслик, чего-то переспросил, кивнул и побежал себе дальше. А вскоре прискакал назад, неся в руках две кружки ледяного пива. Девушка пожала плечами, мол, пиво так пиво, взяла запотевший бокал. То ли под настроение так хорошо пошло, то ли здесь действительно очень хорошее пиво подавали — но вот это, ресторанное, пошло очень легко и освежающе.

Это увеселительное заведение было выстроено ярусами — белоснежные античные колонны, поддерживающие балконы, освещались десятками прожекторов, которые, казалось, разрывали ночное турецкое небо. Подсвеченные пальмы уносились в космос — и все это великолепие накрывала сумасшедшая заводная музыка.

— Элла Александровна, вы не хотите спуститься? — Яман указал куда-то вниз. — Там сейчас самое интересное начнется.

Девушка перевесилась через широкие каменные перила. Внизу бесновался народ, горели огни и ослепляли вспышки лазера. Когда глаза привыкли к мельтешащим цветным пятнам, Ёлка разглядела, что танцпол — то есть сердце всего заведения — был утоплен относительно окружающих горизонтальных поверхностей. И вот тут-то стало понятно, зачем все это надо!

С двух сторон к танцполу подкатили две большие пушки. Обнаженные загорелые девушки чего-то там пошурудили, повиляли шикарными задницами в такт заводной музыке, и из задранных в черное турецкое небо пушек забили мощные струи белоснежной пены!

Зрелище завораживало.

Упругие столбы пены взмывали вверх и разлетались на невесомые облака, большие и маленькие, тяжелые и легкие, они взлетали одинокими переливающимися пузырьками и опускались лохматыми комками, похожими на пушистые клочья снов…

— Сори, хлопцы, но я туда! — Элка одним глотком втянула в себя треть только что принесенного бокала пива: — Раз-вле-кать-ся! Если чего, ищите нас на дне пенного озера!

Девушка подмигнула Яману и довольно резво рванула в сторону широкой белой лестницы, ведущей вниз.

— А «вас» — это кого? — на всякий случай вдогонку ей поинтересовался переводчик.

— «Нас» — это меня и пиво! — едва слышно донеслось сквозь грохочущую музыку.

Ёлка слилась с толпой, стекающей к танцполу. Саша тяжко вздохнул, встал с кресла и печально почесал вслед за хозяйкой, стараясь не выпускать из вида разбушевавшуюся девицу. Женька остался на месте.

— А почему?.. — договорить Яман не успел. Раньше подоспел ответ телохранителя:

— Потому что так надо. Во-первых, Александр здоровый, как лось, и в толпе от него будет намного больше толку, чем от меня. Во-вторых, разумней, если я буду наблюдать за происходящим сверху, а не путаться у плясунов под ногами. Так что делать мне там нечего. Не дай бог чего случится, Терминатор нашу неприятность на плече вынесет с поля боя. Ферштейн, носитель языков?

Они принялась разглядывать толпу внизу. Переводчик — лениво, чуть устало, Женька — сосредоточенно, не теряя из вида подопечную.

А подопечная отрывалась. Отрывалась по полной. Отрывалась, забыв обо всем на свете и потеряв себя во времени и пространстве. Сумасшедшая турецкая ночь уносила ее в черное небо, к огромным глубоким звездам, в космос, туда, где была только эта музыка, этот ритм, этот свет.

Упругие пенные струи по-прежнему и неутомимо взлетали вверх, а после опускались на танцпол искрящимися огоньками, окутывая все и всех вокруг. А небо разрезали цветные лучи. И легкий, свежий хмель кружил голову. Сердце билось в такт сводящей с ума музыке, и танцующие вокруг молодые, красивые люди сходили ума вместе с ней, с легкой, как эта пена, Элкой…

— Hi! You are so beautiful… — Она услышала этот голос каким-то седьмым или восьмым чувством, но почему-то сразу поняла, что этот самый голос обращается именно к ней.

Элка сфокусировала взгляд — прямо перед ней танцевал высокий темнокожий молодой человек. Он улыбался, и эта белозубая улыбка на почти черном лице была совершенно безумной и… к месту! Она должна была быть здесь, на этой танцплощадке, на этой планете, в этом безумном измерении.

Элка ответила — взглядом, телом, танцем. И темнокожий парень этот ответ принял — тяжелая, широкая мужская рука легла ей на талию. Ёлка прильнула к нему, и два красивых, стройных тела слились в этом ритмичном, сводящем с ума танце….

— О, я смотрю Элла Александровна отдыхает от души! — Наблюдающий за происходящим с балкона Яман ухмыльнулся.

— Угу, — холодно ответил Женя. Ему происходящее внизу совершенно не нравилось, но обсуждать это с переводчиком он не собирался.

— Ха, если бы не вы с Александром, девушка могла бы провести сегодня незабываемую ночь! Похоже, там мимолетный курортный роман намечается! — Казалось, турок не замечает явной холодности телохранителя. — А чего, тут это дело обычное. Тут многие себе приключения на пятую точку находят! Такие, как этот ниггер, сюда специально за легкодоступными развлечениями приезжают…

Женя на мгновение отвел взгляд от неприлично танцующей с высоким негром Ёлки и, прищурившись, процедил сквозь зубы:

— Не твое дело.

Переводчик понял — и заткнулся.

— Where are you from? — Одной рукой, приобняв за талию прижимающуюся к нему девушку, темнокожий красавец оторвал Ёлку от земли и, прикасаясь губами к ее уху, выдохнул: — You are from Poland?

— No… — Боже, какая у него кожа! Глянцевая, пахнущая чем-то острым и запретным. Элка вдохнула запах возбужденного мужчины и прижалась щекой к его лицу: — I am from Russia…