— Не возражаю.

— Прекрасно! Бутылку самого лучшего шампанского! И что-нибудь на закуску.

Официант быстро зачиркал карандашом по блокноту. Напряжение на лице заметно спало, глаза блеснули: «А этот Кирьян не так кровожаден, как об этом говорят, если дело пойдет и дальше таким же образом, то можно будет рассчитывать на хорошие чаевые».

— Принесу через минуту, — поклонился официант и, чуть наклонившись, удалился скорым шагом.

Кирьян с интересом поглядывал на соседку, пытаясь разгадать ее душевные секреты. «Уже только по одному ее взгляду понимаешь, что она нелегкая добыча. Тогда что же? А может, она в одиночестве решила отметить какое-то семейное торжество?»

Эта женщина была настоящей загадкой, а Кирьян всю жизнь обожал все то, что надо разгадывать.

— Простите, можно задать вам вопрос? — вежливо наклонился Кирьян.

— Задавайте, — милостиво кивнула женщина.

— Почему вы разрешили сесть мне за ваш столик? Мне кажется, что вы не такая женщина, которая согласна на легкомысленное знакомство.

— А если вы ошибаетесь во мне?

Вот это уже игра. Пахло интригой. А это Кирьян ценил больше всего. Женщина должна быть неприступной… Во всяком случае, в первые полчаса знакомства.

— Хм… Занятный ответ. Я видел много женщин и всегда думал, что я в них немного понимаю. Говорю это без ложной скромности…

— А вы самоуверенны.

— Да нет, просто я знаю жизнь… Вот посмотрите на соседний столик… Там сидят барышни для удовольствия. Достаточно показать гривенник — и можно с уверенностью сказать, что остаток ночи проведешь не в одиночестве.

— А я кто, по-вашему?

— А вы совершенно другая.

— Спасибо, мне лестно.

— Но вы не ответили на мой вопрос.

— Скажем так, я ждала своего друга, а он не пришел… В очередной раз.

— Разве можно обманывать такую женщину?

Дама слегка дернула плечиком:

— Видно, он считает, что можно.

— Будь я на его месте, то не заставил бы вас ждать даже одной минуты.

Подошел официант, быстро расставил блюда. В серебряном ведерке со льдом поблескивала бутылка шампанского.

— Вам открыть?

— Сделай любезность.

Ловко откупорив бутылку, официант уверенно разлил шампанское в высокие бокалы и тотчас удалился.

— Но мне кажется, что вы тоже не тот человек, за кого себя выдаете.

Кирьян насторожился — неужели его жиганская суть написана на лбу?

— Что вы имеете в виду? — тем не менее беспечно спросил Фартовый.

— Я не ожидала такой расторопности от официанта. Вы здесь завсегдатай.

— Вовсе нет.

Женщина рассмеялась легким рассыпчатым смехом:

— Тогда этот официант должен вам большую сумму?

— Опять не угадали.

— А может, он вас боится?

Что-то в голосе барышни Кирьяна насторожило, но колючая льдинка тотчас растаяла под внимательным и теплым взором прелестницы.

Кирьян пожал плечами:

— Не думаю. Может, он меня с кем-то спутал? Или я как-то сумел произвести на него впечатление.

Барышня, потеряв интерес к сигарете, положила ее на край пепельницы.

— Однако вы очень самоуверенны.

— Только самую малость. Давайте выпьем за знакомство. — Он взял бокал за ножку. — Как вас зовут, прекрасная незнакомка?

— Мария. А вас?

— Меня… Матвей. Вы сводите меня с ума, Мария.

— Не преувеличивайте.

Кирьян поднял бокал. Отношения начали принимать какие-то осязаемые формы. Если они будут развиваться так и дальше, то вечер можно будет считать удавшимся. Где-то далеко оставался мрачный трактир, а легавый, оставшийся лежать на земле, и вовсе казался нереальным.

— Нисколько. На мой взгляд, надо очень опасаться таких женщин. Как правило, они несут в себе какой-то рок.

Какая только чертовщина не лезет в голову, когда хочется затащить женщину в постель.

— Вот как… Вы говорите так, словно у вас в этом отношении имеется богатый опыт.

— Две такие встречи едва не стали для меня роковыми. Так что у меня есть основания, чтобы относиться с предубеждением к таким красивым женщинам, как вы.

— Господи, кажется, у меня от шампанского закружилась голова… А может, она закружилась от ваших слов? Вижу, что вы умеете обольщать женщин.

От красивой женщины всегда вкусно пахнет. Ее хочется съесть. Целиком. А эта была как раз из таковых.

— Вы преувеличиваете мои возможности, сударыня. Я всего лишь скромный ценитель женской красоты и привык говорить то, что вижу.

Женщина была необычной, здесь Кирьян не врал. И пара проходных комплиментов, что эффективно действуют на всякую другую маруху, здесь не проскочат. Следует поступать похитрее да поизящнее. Но Кирьян не напрягался, нужные слова рождались сами. Настоящий жиган должен быть фартовым во всем: в делах, в картах, в отношениях с женщинами, — обязан не только ловко орудовать фомкой и размахивать «наганом» во время отчаянных налетов, но непременно должен быть и удачливым ловеласом. Снимая колье у понравившейся ему женщины, он обязан произвести впечатление и извиниться за неприятность, которую он ей доставляет. Умение разговаривать ценилось жиганами так же высоко, как и удачный налет. Большинство из них вышли из крестьянской среды, приехали в город в надежде на легкий заработок, и «плести словесные кружева» им было несвойственно. Самое изысканное, на что они были способны, так это предложить понравившейся девке отправиться «на сеновал». А Кирьян, отличаясь этим от большинства жиганов, способен был не только размахивать «наганом», но и хорошо говорить.

— Такие слова вы говорите всем барышням?

В отношениях с женщинами всегда важна искренность, они это ценят.

— Что вы, — почти возмутился Курахин, — только тем, которые пленяют мое воображение.

— Хм… А вы и в самом деле очень интересный мужчина. За пятнадцать минут я услышала столько комплиментов, сколько мне не приходилось слышать за последние полгода.

Комплименты, похоже, достигли цели. Щеки женщины слегка разрумянились, а это означало одно — отношения развивались быстрее, чем он мог надеяться.

— Надеюсь, что у нас с вами будет достаточно много времени, чтобы получше узнать друг друга.

Подошел официант и, склонившись над Кирьяном, шепнул:

— Меня просили предупредить вас, что через несколько минут здесь будут чекисты.

— Кто мог сказать, что я нахожусь здесь? Как ты думаешь?

— Мне кажется, что это сделал человек, что сидит около оркестра. Как только вы появились в зале, он вышел и что-то сказал мужчине, находившемуся в вестибюле. Потом вернулся на место.