Жан-Мари тоже был среди присутствующих. Совершенно не пытаясь скрыть нарастающее раздражение, он пялился по сторонам. Более раздраженной была только Стефани, чьи глаза сейчас казались такими же угольно-черными, как и ее кашемировый свитер.

— Посмотрите. — Я указал на улики, красующиеся на столе.

Каждый устремил взгляд вперед.

На столе стояло два бокала пива, два кофе с молоком и два маленьких светло-коричневых заварочных чайника рядом с двумя солидными по размеру, но еще пустыми белыми чашками. На дне одной из них лежал тонкий ломтик лимона, рядом со второй стоял кувшинчик с теплым молоком.

— Ну и на что смотреть? — недовольно буркнула Стефани.

— Для начала посмотрите, где располагаются чайные пакетики.

Теперь взгляд каждого был прикован к чайным пакетикам. Они лежали на блюдцах, недалеко от заварочных чайников, десятисантиметровую веревочку каждого венчал маленький квадратик ярлычка.

— Струя горячей воды — кипящей воды — должна попадать прямо на пакетик, уложенный в чайник. Чем ниже температура воды, тем меньший вкус отдаст чай.

Стефани и Николь приподняли крышки чайников и, удерживая ярлычок, опустили чай в воду.

Пакетики тут же всплыли, постепенно окрашивая воду в светло-коричневый цвет.

— А теперь обратите внимание, где стоят заварочные чайники.

Я заметил, как Марк и Стефани обменялись взглядом. Anglais[103]спятил.

— Так где они, Марк?

— Ежу понятно! — Это выраженьице он, видимо, подхватил в Джорджии. — На столе, где же еще?

Не удержавшись, Стефани и Бернар прыснули. Стефани при этом намеренно смотрела мне в глаза.

— Да, как ты верно подметил, Марк, и ежу понятно. — Эти компьютерщики повсюду одинаковы — думают, что все, кроме них, тупицы. А еще считают, что рабочий бейджик, прицепленный на ремень очень узких джинсов, — это круто. — Так все же где?

— У женщин! — сказала Николь.

— О, точно! — Жан-Мари вроде как воспрянул духом. — Только женщины заказали чай. Отлично, Николь. — Он с сияющей улыбкой посмотрел на нее, а Стефани смерила соперницу убийственным взглядом.

Раньше я попросил каждого заказать то, что он хочет. В этом и была вся задумка. («Заумка?» — переспросил Бернар.) Марк и Бернар заказали пиво, Жан-Мари и я — кофе. Что и требовалось доказать.

— А в Англии чай пьют все, — сказал я, — ну разве что кроме поклонников латте. В Англии не было бы возведено ни одного здания, если бы строители не получали свою ежедневную порцию чая. Мы и Вторую мировую выиграли потому, что нашим войскам в избытке доставляли чай.

— Да ище и помош америкацев, — вставил Марк.

— Ты прав, но только американские войска по пути в Нормандию делали остановку в Англии, чтобы подкрепиться чашечкой чая.

— Да, теперь я понимаю, — сказал Жан-Мари. — В этом все. — Он сделал щелчок пальцами, указывая на ту сторону стола, где сидели женщины. — Чайный пакетик, блюдце, заварочный чайник, лимон. Все это очень по-женски. И цену оправдывает.

— Ты верно подметил — цена. — Я взял в руки счет, до сих пор покоившийся на пластиковом блюде на краю стола. — Чай дороже всего остального, а в Англии он был бы самым дешевым.

— Но это ведь прекрасно, как это по-вашему, valeur ajoutée, добавленная стоимость, — сказал Жан-Мари.

— Приличная накрутка, согласен. Но когда ты покупаешь чай в таких вот пакетиках, и не самый качественный чай, ты зачастую платишь не столько за него, сколько за вот эту маленькую бумажку, за скрепку, которой они крепят ее к ниточке, и за сам конвертик, в который заворачивается чайный пакетик.

— Но имен так чай продавать во Франс, — заметила Стефании.

— Возможно, но сам чай, он ведь пакетированный. А сколько стоит упаковать подобным образом каждую чайную порцию?

— Пакетированный?

Я открыл один из заварочных чайников и вытащил за ярлык выжатый пакетик. Вода в чайнике была лишь слегка подкрашенной. Я указал на складки с каждой стороны маленького мокрого прямоугольничка. По сравнению с привычным для Англии плоским пакетиком, этот являл собой вершину инженерной мысли.

— В Великобритании вы сможете купить пять чайных пакетиков за ту цену, которую здесь платите за один. И к тому же они будут лучшего качества. Таким образом, можно снизить стоимость чая, повысить качество и в итоге получить большую прибыль.

— Превосходно! — Жан-Мари веселел на глазах.

— Но это иметь некий элегантност и шика, — возразила Стефани.

— Тебе хочется шика, тогда закажи несколько чайничков, на которых будет красоваться твой шикарный логотип.

Все восхищенно ахнули в ответ на мое дерзкое предложение. Все, кроме Стефани, которая с каждой минутой чувствовала, что на ее территорию произошло вторжение, сравнимое разве что с высадкой американских войск в Нормандии.

— Ах, да. Бернар, а каким будет наш логотип? — спросил Жан-Мари. — Ты же обещал оперативно решить данный вопрос.

Бернар зарделся:

— Да, исследование скойро подойдет конец.

«Скойро оно начнется», — подумал про себя я.

Откровенно говоря, парень был просто тормозом.

— Так что, по-твоему, можно сделать, чтобы изменить существующую ассоциацию чая исключительно с женщинами? — спросил Жан-Мари.

— У меня нет уверенности, что мы стремимся к этому, — ответил я, пока остальные недовольно ворчали что-то себе под нос, пожимая плечами: какого черта вообще их притащили сюда, если нет никакой необходимости в переменах?

— Но в любом случае, я не теряю надежды, — продолжил я. — Весь этот затейливый ритуал заваривания чая может сослужить хорошую службу нашему имиджу. Во всяком случае, мы могли бы прибегать к нему, подавая дорогие чаи — дарджилинг,[104]лапсанг сушонг[105]и им подобные. Нужно придумать какую-то изюминку для меню, чтобы привлечь мужчин. Большая чашка бодрящего английского чая, что-то в этом духе. Мы и дальше будем преподносить чай как продукт категории «люкс», но закупать его по низким ценам. Поэтому Стефани предстоит выяснить, какова ценовая политика индийских производителей.

— Ценовая политика? — Стефани сморщилась от незнакомых слов.

— Ценовая политика, цена. Знаю, знаю, ты предпочитаешь приобретать все у французских поставщиков…

Стефании беспомощно посмотрела в сторону Жан-Мари, а он наигранно уставился прямо перед собой.