— А ведь во Франции хороший климат, да, Женя?

— Наверное, — пожала я плечами. — Смотря с чем сравнивать.

— Ну уж по сравнению с нашим Тарасовом. И снега, наверное, почти не бывает.

— Почти не бывает, — подтвердила я.

В дверь вдруг позвонили, и тетя Мила, переглянувшись со мной, пошла открывать. Посмотрев в глазок, она подмигнула мне и шепнула:

— Женихи у тебя прямо роем ходят! Ты бы уж как-нибудь время им разное назначала, а то встретятся, не дай бог, в подъезде.

Я нахмурилась.

— Кто там?

— Ну как, этот… симпатичный парень из прокуратуры.

— Свиридов? — удивилась я. — Открывай!

Тетя Мила открыла дверь, на пороге действительно стоял Костя Свиридов.

— Женя, я по пути забежать решил, пустишь погреться?

«И этому холодно», — усмехнулась я, а вслух произнесла:

— Заходи, конечно, кофейку попьем.

Свиридов прошел в кухню, подозрительно на меня посмотрел и спросил:

— Ты цветешь, как роза! Что случилось-то?

— Я распрощалась с Савельевым и снова безработная.

Константин покачал головой и проговорил:

— Если бы я оказался безработным, то не был бы таким счастливым.

— Как там мое дело, — спросила я, — известно что-нибудь о том, кто убил Челидзе?

— Кто убил Челидзе — понятия не имею, — начал Свиридов. — Своячок-сволочок Агапов мозги тебе парил насчет Савельева понятно почему. Надеется все же вернуться в президенты. Почему его сняли с должности — слишком много украл. Челидзе тоже крал, но меньше. А Малаев, похоже, действительно много денег через клуб отмыл. И по некоторым данным, эти деньги со смертью Челидзе куда-то делись. Просто исчезли.

— Если убил Савельев, наняв киллера, то он и присвоил деньги? — задала я риторический вопрос.

— Нет, не его это почерк, — покачал головой работник прокуратуры. — Хотя все может быть. Короче, найдешь убийцу Челидзе — найдешь деньги. А в истории с Гладышевым вообще все непонятно. Уже и центральная пресса этим заинтересовалась. В «Футболе России» мельком сказали о переходе. В городе болельщики вовсю обсуждают. Говорят, что, как обычно, руководство получило от французов «откат», на развитие клуба ничего не пойдет, а все построят себе новые дачи. Вот и все. А нам клуб и все, что с ним связано, трогать запретили. Приказ пришел оттуда. — И Костя показал на потолок, что в данном случае означало «от губернатора».

— Я очень рада, что теперь вне этого дела, — улыбнулась я. — И вообще у меня появилась возможность отдохнуть. Дождусь весны и поеду во Францию.

Свиридов с завистью на меня посмотрел. А я не стала упоминать про свою неожиданно возникшую любовь с Рене.

Спустя два дня я сидела в своей комнате и уже собиралась включить видеодвойку, чтобы отвлечься от разных мыслей просмотром какого-нибудь фильма, как в дверь раздался звонок. Открывать пошла тетя Мила, кажется, не особо соблюдая конспирацию, поскольку была уверена, что на данный момент у меня нет работы и никто не может нам угрожать. Буквально через минуту тетушка просунулась в мою дверь и сказала:

— Женя, это к тебе. Какая-то женщина. Сказала, что будет говорить только с тобой.

— Пусть проходит, — пожала я плечами.

Вошла худощавая женщина среднего роста, в бежевом пальто, из-под которого виднелось длинное, до пола, черное платье. Голова повязана черным платком, на манер восточных женщин, но черты лица вроде бы русские. Губы у незнакомки были не накрашены, только голубые глаза чуть-чуть подведены. Женщина казалась уставшей и какой-то грустной. В руках незнакомка держала дамскую сумку — черную, довольно большую и давно вышедшую из моды.

— Здравствуйте, вы Евгения Охотникова? — спросила гостья грудным голосом, в котором я почувствовала очень легкий, почти незаметный акцент.

— Да, — подтвердила я.

— Я к вам приехала из Грузии, мне нужно поговорить, моя фамилия Челидзе, — на одном дыхании проговорила женщина.

Признаться, я была немало удивлена.

— Присаживайтесь, пожалуйста, — показала я ей на кресло, но женщина осталась стоять.

— Это очень важно, — сказала она.

— Я понимаю, понимаю, — кивнула я. — Но вы все-таки сядьте.

Женщина медленно опустилась в кресло, положила рядом с собой сумку и поднесла руки к лицу. Она посидела так с полминуты, потом опустила руки и, глядя прямо мне в глаза, сказала:

— В Турции убили не моего мужа. Мой муж жив, и я хочу знать, где он.

— А… почему вы решили, что в Анталье был убит не ваш муж? — осторожно поинтересовалась я, поскольку эта информация меня ошарашила, хотя у меня и самой давно имелись подозрения на этот счет.

— Это ясно, потому что того человека убили выстрелом в сердце. У моего мужа сердце было справа, у убитого — слева. Как же это может быть мой муж?

Она в упор смотрела на меня, словно ждала ответа. Я сглотнула слюну.

— А вы уверены? Насчет сердца справа? — уточнила я.

— Конечно, у меня есть документы, — кивнула женщина и потянулась к своей сумке. — Вот медицинская карта моего мужа. — Она протянула мне пухлую тетрадку. — Когда он уезжал из Грузии, она осталась в поликлинике, теперь я ее забрала. Я ехала сюда, чтобы показать эту карту в милиции, чтобы все объяснить, но у меня не получилось.

— Почему? — удивилась я.

Женщина невесело усмехнулась.

— Со мной разговаривал один молодой лейтенант, он, когда выслушал меня, расхохотался и сказал, что такого не бывает, чтобы сердце было справа. Сказал, что я просто не в себе от горя и не хочу верить в смерть мужа. Я объяснила, что такое бывает очень редко, но бывает. Но лейтенант не стал со мной дальше разговаривать, попросил уйти и не мешать работать. Я ушла.

— А как вы нашли меня и почему? — спросила я, листая карту.

Пока что я нигде не нашла указаний на то, что сердце у Олега Амвросиевича находилось с правой стороны.

Женщина смотрела куда-то мимо меня и, кажется, думала о чем-то своем.

— Почему вы пришли ко мне? — повторила я свой вопрос. — Кто вас ко мне направил?

— Я поехала в клуб, где Олег работал, — стала объяснять жена Челидзе. — Там поговорила с директором, он сказал — разберемся. Но мне хотелось, чтобы все это проверили поскорее, а директор ясно дал понять, что очень занят. Меня даже не хотели к нему сначала пускать, говорили, что у него много дел, но я все равно прошла. Я приехала из Грузии специально, оставила там детей, у меня тоже нет времени ждать… Я очень настойчиво с ним говорила, и он мне сказал, чтобы я обратилась к вам. Что он очень занятой человек, но у него есть знакомая, которая занимается именно такими вопросами… Он сказал мне ваше имя и адрес.