Лиза была так удивлена, что едва могла говорить.

— Это… это действительно ты? — хриплым шепотом спросила она. Ей трудно было поверить, что после долгих странствий и многочисленных приключений она наконец отыскала брата.

Патрик кивнул. Девочке показалось, что его лицо на секунду приняло какое-то странное торжествующее выражение, но она решила, что это всего лишь игра света в зеркальных отражениях.

— Да, да, — возбужденно заговорил Патрик. — Это действительно я. Иди и открой эту дверь, чтобы я мог выйти.

Лиза двинулась к брату.

— Не слушай его! Он лжет! — снова раздался голос за спиной Лизы. Она повернулась, и увидела… второго Патрика в четвертом слева зеркале. — Я настоящий Патрик! Позади его двери прячется змея величиной с поезд. Он хочет, чтобы ты открыла дверь, и тогда змея съест тебя. Это один из трюков королевы, не попадайся на него.

— Ты не можешь ему верить, — произнес первый Патрик. Он скрестил руки на груди и выпятил вперед нижнюю губу точь-в-точь как настоящий Патрик. — Это он лжет. Позади его двери тысяча голодных прядильщиков, готовых проглотить тебя.

— Они оба лгут, — прозвучал третий голос, и Лиза, окончательно смущенная, увидела в другом зеркале еще одного Патрика. — Я настоящий Патрик. А те двое служат королеве. Если ты откроешь дверь одного из них, ты умрешь быстрее, чем муха в клюве птицы.

— Кто бы это говорил, только не ты, — презрительно сказал третьему Патрику неожиданно появившийся четвертый Патрик. — Ты за своей дверью держишь ядовитых ос, и Лиза умрет раньше, чем успеет повернуть ручку. Я настоящий Патрик, Лиза.

— Нет, я! — крикнул появившийся пятый Патрик.

— Нет, я! — возразил шестой.

В зеркалах появлялись все новые и новые Патрики, они заполнили все пространство, без умолку гомонили и все как один упрашивали Лизу открыть именно его — настоящую — дверь.

Голова девочки пошла кругом, такой растерянной она не чувствовала себя еще никогда в жизни. Она прохаживалась взад и вперед перед рядами зеркал и все больше нервничала.

Она понимала, что за большинством этих дверей ее подстерегает нечто ужасное — чего можно ожидать от прядильщиков и их королевы, Лиза уже хорошо знала.

— Лиза, сюда!

— Лиза, ко мне!

Одна — но только одна — из этих дверей должна была, разумеется, вести в последнюю пещеру. Но как найти эту дверь, как угадать? Все Патрики казались Лизе на одно лицо — в одинаковых, как у настоящего Патрика, вельветовых джинсах с обтрепанными краями и выцветшей красной футболке с надписью «Нью-Йорк». И все они надували губы, и кричали, и фыркали и размахивали руками как настоящий Патрик. Именно так он всегда себя и вел, когда нервничал.

— Не слушай никого из них, Лиза! Открой мою дверь!

— Нет! Мою дверь открой!

— Прекратите! — Девочка стиснула зубы и закрыла уши ладонями. Громкие голоса Патриков совершенно не давали ей думать. Хоть бы они замолчали хоть на минутку!

— За его дверью гнездо шершней, и каждый размером с мяч…

— Он лжет, Лиза! Подойди! Выслушай меня…

— Заткнитесь! — рявкнула она. — Заткнитесь и дайте мне подумать.

Но Патрики не унимались. Наоборот, они шумели все громче, так, что начали качаться сталактиты на потолке, а вода в лужицах на полу покрылась рябью. Впрочем, все Патрики вели себя как настоящий Патрик — тот тоже никогда никого не слушал и всегда все делал наоборот.

— Лиза!

— Лиза!

— Лиза!

Лиза не могла больше терпеть. Она подошла к ближайшему зеркалу и показала Патрику кулак.

— Я сказала, заткнись! — крикнула она и, не сдержавшись, ударила кулаком по зеркалу. Девочка почувствовала в кулаке острую боль и увидела потекшую между пальцами темную струйку крови. Поверхность зеркала пошла трещинами, изображение Патрика раздробилось на куски, но по-прежнему продолжало кричать.

И все Патрики продолжали кричать.

Все, кроме одного.

Она заметила его краем глаза, когда ударяла рукой о стекло. Тогда этот Патрик стремительно, непроизвольно подался вперед.

А сейчас он просто спросил.

— С тобой все в порядке?

Не раздумывая ни секунды, Лиза подошла к зеркальной двери, в которой отражался настоящий Патрик, уже не обращая никакого внимания на назойливый гул голосов фальшивых Патриков. Приложила к зеркалу ладони, толкнула и прошла сквозь открывшуюся дверь в последний, третий зал.

И вновь Лиза была немедленно сбита с толку — ей показалось, что она должна войти прямо в лес. Земля была покрыта густым зеленым мхом, над ее головой смыкались кроны больших деревьев, образуя сводчатый потолок.

Повсюду вокруг росли серебряные и золотые цветы, похожие на маленькие раструбы, воздух был напоен сладким ароматом и звенел от птичьего пения. Такого красивого места Лиза не видела за всю свою жизнь. Откуда-то из-за деревьев долетал смех — девочка хотела направиться туда, откуда он доносился, но тут из леса вышла девушка. Увидев Лизу, она просияла.

— Лиза! — воскликнула девушка и побежала навстречу. — Как я рада, что ты сделала это!

С этими словами девушка схватила руками ее ладони.

— Я… простите… — неожиданно смутилась девочка. — Мне кажется, я вас не знаю.

Девушка была прехорошенькой, под стать окружавшей ее природе. Она была постарше Лизы, возможно, ровесницей Анны, и даже была похожа на Анну, только была одета не в джинсы, как любила одеваться Анна, и не в старую футболку, а в платье, которое казалось сшитым из листьев и цветочных лепестков. Но длинные светлые волосы и белые зубы у девушки были такими же, как у Анны.

Главным отличием между Анной и этой девушкой были их глаза. У Анны они карие, а у этой девушки ярко-зеленые, как мох, по которому она ступала своими босыми ногами.

Девушка рассмеялась. Ее смех звенел как колокольчик.

— Не глупи, — сказала она. — И не говори, что не узнаешь свою собственную сестру.

— Сестру? — хрипло переспросила Лиза.

— Вечную сестру, — счастливо произнесла девушка и потянула Лизу за собой к деревьям. — Другие не думали, что ты сделаешь это, но я-то знала, что сделаешь. По крайней мере, надеялась. И ты сделала! У нас пикник, мы едим кексы. Ты любишь кексы? Ну конечно, любишь…

— Погоди, — проговорила Лиза. — Я не понимаю. У меня очень мало времени…

Девушка прервала ее и сказала, вновь звонко рассмеявшись.

— Время — это все, что у нас есть! И его здесь полным-полно!

Они вошли на полянку. Здесь под шелковым белым навесом с мерцающими на нем огоньками стоял большой стол. Полянка была усеяна мелкими разноцветными цветочками — когда Лиза шла, ее босые ноги утопали в этом ковре.