— Да не бойтесь же, Адель! — Увещевал чародей. — Сейчас они подойдут на расстояние выстрела, и все сразу кончится. — Посмотрите, как смешно они пляшут. Ха-ха…

Оглушительно гавкнули бомбарды, и смех волшебника оборвался. Мэтр Вернье застыл с выпученными глазами, стараясь унять паническое биение сердца: железные ядра, наткнувшись на невидимую преграду, скатились по ней и упали на землю. Орки продолжали идти на Ле-Сили.

Выпустив наконец талию Адель, Главный маг рванулся к стоявшему посреди площадки столу, на котором переливались стеклянные пирамиды. Пробежавшись пальцами по граням координирующих артефактов, проверил состояние всех щитов. Разумеется, все было в порядке: волшебники, находящиеся на службе в пограничном городе, отлично знали свое дело. К тому же щиты были образованы фрагментами сильнейших чар, заложенных в камни при строительстве стен. С помощью амулета мэтр Вернье связался со старшими магами, убедился, что все находятся на своих местах, переговорил с комендантом и немного успокоился.

— Все хорошо, милая, все хорошо…

Орочья орда приближалась. Полмайла, четверть майла… Со стен полетели стрелы и арбалетные болты. Но и они не причинили дикарям ни малейшего вреда. Серое полчище надвигалось неумолимо, стремительно, страшно…

"У них есть магия, — лихорадочно размышлял чародей, — откуда? И на что еще она способна?"

— Ретар, Ариньяк! — крикнул он в амулет. — Передать на позиции! Готовность номер один! Атака!

В орков полетели мощные боевые заклятия. Паргания не экономила на защите своих границ, и в Ле-Сили служили лучшие маги. Сейчас они стояли на острие северо-западного луча и, объединив силы, били в одну точку, стараясь прорвать щит, накрывающий орков. И вскоре им это удалось. Над войском дикарей раздался тоскливый стон лопнувшей струны, и защита раскололась. В образовавшуюся брешь хлынула волшба парганцев, стоившая жизней многим десяткам вражьих воинов. На стене защитники Ле-Сили разразились торжествующими воплями, и сам мэтр Вернье не сдержал крика радости. Чародеи не приняли участия во всеобщем ликовании: они безостановочно поливали орков заклятиями. Лучники и арбалетчики не отставали от них, осыпая противников дождем стрел и болтов. Победно грохотали пушки, изрыгая ядра, и каждое из них в клочья рвало тела дикарей.

Несмотря на магическую атаку, косившую тварей, они не останавливались ни на секунду. На место погибших вставали новые, и серая волна по-прежнему катилась на крепость. Веселье Главного мага приувяло: озадаченно хмурясь, он смотрел в экран, мысленно задавая себе вопрос: "Почему старик не помогает сотворить новый щит?" Действия молодых шаманов явно были направлены на восстановление защиты, а вот седовласый орк творил какое-то другое колдовство. И как бы мэтру Вернье ни хотелось ошибиться, но он догадывался о смысле его плясок.

— Усиление внешнего щита! — крикнул чародей в связующий амулет. — Вручную держите!

Сквозь увеличивающее стекло отчетливо было видно, как от группы магов отделились три фигуры и принялись сплетать заклинания, укрепляющие защиту наружной стены. Почти в то же самое время старый шаман перестал бить в бубен и вытянул вперед руку, повелительно указывая на крепость.

— Максимально укрепить щит! — заорал мэтр Вернье в амулет, запоздало осознав, что недооценил возможности орочьих шаманов.

Но он опоздал: что-то мощное, убийственное, как удар молнии и неотвратимое, как смерть, вырвалось из руки старика и ударило в щит. Одновременно с этим закончили камлание молодые шаманы. И словно в детской игре роли поменялись: теперь уже оголенной, лишенной защиты, доступной для вражеских атак сделалась человеческая крепость, а орочье войско оказалось укрыто еще надежнее, чем прежде. Коротко выругавшись, чего обычно не позволял себе в присутствии дам, Главный маг оглянулся на координирующие артефакты. Так и есть: одна из пирамид перестала светиться и заполнилась тусклым сероватым маревом. Волшебство в камнях наружной крепости погасло.

— Восстановить щит и пробить орочью защиту! — приказал мэтр Вернье, хотя маги на стене и без него уже разделились на два отряда, один из которых спешно латал щит крепости, а другой, объединившись, пытался проделать брешь в чарах противника.

Дикари вскинули луки, и на Ле-Сили обрушился град стрел. Со стен упали первые убитые. А старый шаман уже подготовил новую колдовскую атаку. По мановению его сморщенной руки в магов, уже почти закончивших восстановление щита, ринулась длинная огненная змея. Извиваясь в воздухе, она летела с невероятной скоростью, оставляя за собой пылающий след.

— Тревога! — крикнул мэтр Вернье.

Несколько чародеев, обернувшись, выставили вперед ладони, отправив в змею противодействующие заклятия. Безуспешно: чары не остановили шаманское колдовство, лишь взрезали его, и змея разделилась на несколько гибких плетей. Эти щупальца стегнули парганских волшебников, превратив их в пепел, и растаяли легким дымком. Отряд магов был на четверть уничтожен. Оставшиеся в живых попытались накинуть на крепость новую защиту, но шаман вновь выбросил руки в сторону Ле-Сили. Раздался громкий треск, стена северо-западного луча задрожала, от нее отвалился большой кусок, на котором стояли отвечавшие за щит чародеи, и медленно обрушился вниз.

Главный маг горестно застонал. Сердце его стремилось туда, на внешнюю стену, на помощь подчиненным. Но разум диктовал иные действия. Он должен был оставаться здесь, командовать магической обороной крепости, охраняя ее главный оплот — внутренний город и башню, в которой находились документы, тайник с городской казной и управляющие артефакты. И еще… взгляд мэтра Верньи упал на бледное испуганное личико Адели — еще он должен защитить эту девочку, которой так не повезло с местом практики.

Молодые шаманы, пока их вожак в одиночку расправлялся с половиной парганских чародеев, тоже времени зря не тратили. Очевидно, их возможности были не так чудовищно велики, как у старика. Но все вместе они представляли собой грозную силу. Стуча в бубны, они распевали гортанные заклятия и отправляли колдовство туда, где стояли маги, занятые атакой орочьего щита. По знаку шаманов с неба сыпались молнии и ледяные пики, налетали мощные порывы ветра. Над крепостью кружились птицы, сбивались в стаи и нападали на людей. Окровавленные, израненные, парганцы вынуждены были уже не разбивать защиту орков, а обороняться, закрываясь от сыпавшихся на них ударов. Волшебников становилось все меньше, а орочье войско подошло так близко, что мэтру Вернье через экран были видны не только злобные уродливые лица дикарей, но и рисунок амулетов, во множестве болтавшихся на их мощных шеях.

Шаманы, не переставая атаковать, подались в стороны, уступая дорогу отрядам орков, катившим осадные башни. Тяжелые сооружения медленно, но неуклонно приближались к стене.

— Жгите башни! — завопил мэтр Вернье, сообразив, что осадные орудия, как и воины, что их тащили, вышли из-под купола защиты. — Все силы на башни!

К деревянным махинам устремилась туча пылающих стрел. Несколько магов, рискуя своими жизнями, прекратили защищаться от орочьего колдовства и швырнули в башни огненные заклятия. Но стрелы, вонзаясь в доски сооружений, мгновенно потухали, а волшба отскакивала от них, не причиняя никакого вреда. Зато шаманы воспользовались моментом и ударили колдовством в чародеев, пытавшихся поджечь орудия. Сразу десять магов были убиты. Оставшаяся жалкая горстка не имела времени на плетение заклятий: они были заняты тем, что защищали себя от атак орочьих колдунов.