Дождавшись нерешительного отрицательного движения головой от тана Пекаруса, Аррахат продолжил:

– Второй довод: ненависть ко мне, но невозможность достать меня лично. А достать они бы очень хотели, вы уж мне поверьте! Но они знают, как я люблю свою внучку. И тут, им так кажется, есть вариант мне досадить.

Глава клана жестко усмехнулся.

– И, наконец, третий довод: раскрытие Арантой участия вампиров в измене, что ставит их вне закона. Предательства не любит никто! Даже орки, поднаторевшие в вероломстве, не прощают такого откровенного.

– Да какое дело до этого оркам? – пробасил тан Крахрак, преподаватель горного дела.

Будучи чистокровным гномом, тан Крахрак обладал еще и некоторыми магическими способностями, что и привело его в Школу. Не только привело, но и оставило в ней. Но подобно всем гномам, тан Крахрак терпеть не мог орков и троллей. На Тартака он всегда смотрел с такой лютой ненавистью, что оставалось только радоваться, что он не будет вести у нас своего курса.

– А орки не окажут им помощи и не приютят у себя в случае неудачи, – пояснил Аррахат.

– А если приютят? – не отставал тан Кразрак.

– Не приютят! – с нажимом повторил вампир и продемонстрировал фирменную улыбку. – Иначе мы знаем способ заставить их пожалеть об этом. И они знают, что мы знаем.

– Хорошо! – вмешался в дискуссию тан Горий. – Но что нам делать с этими орлами?

Тан Горий ткнул в нас пальцем, чтобы ни у кого не оставалось сомнений, каких именно орлов он имел в виду.

– Если мы их укроем, то вампиры будут уничтожать всех, до кого смогут дотянуться, – задумчиво произнес Аррахат. – Если же мы оставим их здесь, то первый удар придется именно по Школе. Что именно вы предпочитаете, уважаемый директор?

Тан Горий, как-то внезапно осунулся лицом. Он печально и пытливо посмотрел на нас, потом тяжело вздохнул.

– Мы не можем допустить гибели тех, кто не в состоянии ничего противопоставить вампирам. Конечно, и у нас будут жертвы, но все же мы более сильны. Ребята остаются в Школе! Я принимаю такое решение….

– Вот это – то! – проревел, не сдержав чувств, Тартак. – Вот это правильно!

– …Но я запрещаю им покидать территорию Школы и пытаться участвовать в боевых действиях! – подпустив в голос металла, добавил Горий.

– Это как? – удивился тролль. – Значит, они на меня нападать станут, а я должен буду просто смотреть, как они меня кушают?

– Нет, ты должен не создавать условий для их нападения.

– Так ведь они без всяких условий напасть собираются!

Тан Горий хотел еще что-то сказать, но Аррахат успокаивающе поднял руку.

– Этот большой и лохматый на удивление хорошо защищен, и очень ловко машет своей дубинкой.

– Это палица! – с достоинством поправил его Тартак.

– Не морочь мне мозги, тролль! Мне ли не знать, что такое палица. У тебя типичная дубина. Но то, что я в минуту дурного настроения не смог справиться с тобой, уже говорит о многом.

– А я еще удивлялся, до чего мне ловкий клыкастик попался, – застенчиво поделился сокровенным Тартак.

– Мда, – хмыкнул Аррахат, почему-то потирая левое плечо. – Это, конечно, вам решать, тан Горий, но, на мой взгляд, совсем ограждать этих мальчиков и девочек от действий будет неразумно.

– Почему? – нахмурил брови Горий. – Ведь, если не ошибаюсь, охота будет вестись именно на них?

– Именно потому, – улыбнулся Аррахат. – Ваша задача – не дать им напасть всей толпой. А с одиночными экземплярами ваши ребята справятся. Я даже в чем-то завидую им. Давно уже на меня не устраивали охоты. Впрочем, возможно, эти благословенные времена снова настанут.

– Ничего не понимаю! – тан Горий беспомощно оглянулся на Тюрона.

– Наш уважаемый гость хочет сказать, что это все-таки боевые маги, – растолковал тан Тюрон. – И они уже не раз доказали, что имеют талант к своему ремеслу. Только вот ведь какая незадача – они еще не окончили курс обучения, уважаемый Аррахат. Их магический арсенал пока невелик.

– А им и не требуется этого, – спокойно отозвался Аррахат. – Нападения будут происходить в физическом плане. Конечно, по отдельности им будет крайне проблематично справиться, но всем вместе… Вот распоряжение – быть постоянно вместе я бы на вашем месте отдал.

– Так мы и так не разлучаемся, – пожал плечами Тартак.

– Ну, иногда случается, – уточнила Морита. – Но тут уж ничего не поделаешь.

– Ну, да! Ну, да! – покивал Аррахат. – Аррин! Ты где? Удивительно способный мальчик!

– Я здесь, дед! – раздалось из группы преподавателей в углу кабинета.

При этом группа преподавателей шарахнулась в разные стороны, сразу перестав быть таковой. Нашим взорам предстала фигура Арина, скромно восседавшего на стуле. Он заулыбался, довольный эффектом.

– Как он сюда пробрался? – шепотом спросил Тимон, наклонившись к моему уху. – Я бы заметил. Но ни через окно, ни через дверь он не проходил!

– Просочился через камин, я думаю, – отозвался я. – Что ты знаешь об их путях?

– Чтобы к вечеру отряд был уже на месте! – коротко распорядился Аррахат. – Здесь его встретят и расселят. Я ведь не ошибаюсь, тан Горий?

– Совершенно верно! Я сейчас же распоряжусь, – сказал директор, что-то торопливо записывающий себе в блокнот.

– Деда! А мне можно войти в состав этого отряда? – спросил Арин.

Беседка, что находилась неподалеку от нашего домика, всегда играла роль нашего штаба. Так уж сложилось. Вот и сейчас мы собрались в ней. Ну, не то чтобы все в ней. Тартак обычно устраивался наружи, но так, чтобы все слышать. Жерест, подобно пернатым, примащивался на перилах, или на нижней ветке дуба, растущей вплотную к беседке. А вот остальные прекрасно помещались на лавочках.

– Ну, что вы думаете по этому поводу? – хмуро спросил я.

– Ох, что-то мне не нравится желание отодвинуть нас на второй план, – пробурчал Тартак.

– Желание предохранить нас от опасностей понятно и закономерно, – вздохнула Гариэль. – Ты, Тар, забываешь, что не все могут так постоять за себя, как ты.

– Вот взять хотя бы Жерестика… – присоединилась к подруге Морита.

– Меня брать не надо! – донеслось с ветки. – Я теперь все время с Тартаком буду.

– Даже ночью? – искренне удивился Харос.

Фулос недоуменно поднял брови.

– Нет, – после некоторой паузы сообщил Жерест. – Ночью, если он захрапит, не то что спать, бодрствовать рядом с ним невозможно.

– Гы! – оценил Тартак. – А я еще во сне руками размахиваю. Но это когда я расслаблен и не настороже.