– Нева, зачисть, чтобы не мучились.

Сержант посмотрел на командира и коротко ответил: «Есть». Ни словом, ни жестом не показал, что это задание ему не по душе. Но кто-то должен делать и эту работу. В спецназе все равны. И выполнять приказы командира обязаны все. Ты можешь быть несогласным, ты можешь потом обжаловать приказ, но сначала ты обязан его выполнить. Это Устав, это основной закон, без которого армия перестает быть армией.

– Я помогу сержанту, – неожиданно вызвался Леви. – У ваших солдат такое занятие не в чести, а нас тут все равно все ненавидят.

Бероев молча посмотрел на француза и так же молча кивнул.

Погодин велел вызвать по рации Сафонова. Они с радистом стали готовиться к выходу в эфир, и тут на краю дороги прозвучали выстрелы. Капитан повернул голову и увидел, как возле крайнего раненого присел один из спецназовцев. Когда к нему подошел француз, спецназовец поднялся и стал что-то говорить Леви, но тот просто поднял свой автомат и застрелил раненого бандита. Через пару минут к Погодину подошли Бероев и невысокий плечистый спецназовец с позывным Малой, который сидел возле раненого.

– Что произошло? – сразу же спросил командир.

– Француз перестарался, – пояснил сержант. – Мы не успели и слова сказать, как он пристрелил раненого. Говори, Малой.

– Пленный был легко ранен, товарищ капитан, – доложил спецназовец. – Я заметил, как он через полуприкрытые веки подсматривает и делает вид, что без сознания. Странным показалось, что он весь в крови, а рубашка на нем целая: не порвана, нет пулевых отверстий. Такое ощущение, что он специально грудь и лицо в чужой крови испачкал. Я присел, желая убедиться, что тот легкораненый, а тут француз. Не успел я ему сказать, чтобы не стрелял, да и как было объяснять, не зная языка.

– Понятно, – задумчиво ответил Погодин. – Поспешил, значит, удовольствие решил получить. Мутный этот Леви. Глаз с него не спускайте, ребята.

– А с этими что?

– Сейчас свяжусь с генералом Сафоновым. Он пришлет машины и людей из ближайшего гарнизона, чтобы забрали тела.

Машины плутали по джунглям третий час, выбирая ту дорогу, которая давала направление на юго-запад. Несколько раз приходилось объезжать опасные участки, где с квадрокоптера удавалось засечь группы вооруженных людей. Погодин следил за картой и посматривал на француза. Несколько раз Леви давал дельные советы, благодаря чему группа удачно миновала очень опасный район, кишащий бандитами. Сюда даже полиция и регулярные части не рисковали соваться. Дикий район. Погодин посматривал на Леви и думал, а зачем француз увязался с ними? Нет, он, конечно, очень убедительно мотивировал свой поступок, но доверия к нему за время рейда у российского командира не прибавилось. Даже наоборот. Зачем он пристрелил легкораненого бандита? Ведь того можно было допросить и узнать, кто и зачем устроил на дороге засаду? Кого тут ждали: гражданский конвой с продуктами или важных людей? Ну не русский же спецназ! Хотя почему бы и нет? Почему Леви убил пленного? Он солдат опытный, не первый день на войне, вполне может отличить даже на первый взгляд тяжело раненного и даже убитого от живого, который притворяется тяжело раненным. На садиста Леви тоже не похож. У него скорее аналитический склад ума, он не импульсивен по натуре. Ненависть к местным? Может быть, здесь убили кого-то, кто был Леви очень близок?

– Олег, ты что? – Погодин потрепал склонившегося над экраном монитора Маринина за плечо.

– Глаза не видят уже, – ответил спецназовец. – Упражнение такое есть, чтобы снять усталость с глаз…

– Упражнение, – проворчал капитан. – Ты с нами вместе не спишь вторые сутки. Придется делать остановку, иначе ты свалишься, а мы без твоих глаз вляпаемся в какую-нибудь нехорошую ситуацию.

– Не надо делать остановку, – Маринин умоляюще посмотрел на командира. – Разрешите заменить меня на пару часов Пуху. Я натаскал его, он справится.

Погодин внимательно посмотрел на сидевшего рядом молодого спецназовца Павла Пожарова, который был помощником оператора. Парень был чуть ли не самым молодым в группе, ему всего девятнадцать лет. Спецназовец смотрел на командира с надеждой.

– Ты уверен в нем, Олег? – на всякий случай задал вопрос Погодин.

– Ручаюсь, товарищ капитан. Он знает, как управлять «птичкой» и на что обращать внимание. Если что-то будет непонятно, если он почувствует, что не справляется, то сразу разбудит меня.

– Хорошо, Олег, отдыхать три часа, – кивнул Погодин.

Когда Маринин, накрыв голову, улегся в кузове грузовика, а его помощник занял место оператора, капитан снова задумался. До места встречи с Халиловым оставалось совсем немного. Лейтенант молодец, он все же нашел след Нестерова и его дочери. Группа идет в правильном направлении, но сейчас нужно хоть какое-то подтверждение, что Нестеров был здесь, в этих местах. А если Погодин не успеет перехватить Нестерова, если тот доберется до мест, куда не дотянутся руки боевиков из мелких банд? В таком случае полковник неизбежно окажется в руках Аламо. Там все население за своего лидера стоит стеной, и чужаков сдадут обязательно и с наслаждением.

«Главное, успеть и нам», – понимал Погодин, у которого имелся в руках неплохой козырь от генерала Сафонова. Даже два козыря, которые могут сработать в критический момент, когда наступит безвыходная ситуация. И сработать они могут только вместе. Никто, кроме лейтенанта Халилова, не знал, что Погодин везет с собой два письма, адресованных Габриэлу Аламо. Есть люди, которые хорошо знают Аламо, знают его цели, имеют представление о том, как тот может поступить в тот или иной сложный и важный момент. Да, непримиримый Аламо жесток в своих мерах, но его за это и любят сторонники. Он всегда держит слово, он всегда выполняет общения и… естественно, не дает пустых обещания. Избегает вообще чего-то обещать. Особенно если конечный результат чего-либо от него не зависит.

Одно письмо было от президента Лурембо, второе – от руководителя миссии военных советников России генерала Сафонова. В руках Погодина вполне могло оказаться еще и письмо от российского посла, но в последний момент в столице решили, что попади такое письмо к другим оппозиционерам, а главное, к западным политическим противникам, то вреда от него будет больше, чем пользы. Был еще один нюанс, о котором Погодин узнал в последний момент: Аламо успел познакомиться с генералом Сафоновым полгода назад во время боя. Об этом не знал даже Лурембо. И тогда Сафонов дал уйти Аламо, попавшему в окружение и готовившемуся умереть с оружием в руках за свои идеи и свой народ.

– Товарищ капитан, «черти» впереди, – негромко произнес Пух.

– Где,