Однако и сидеть на месте нельзя, иначе можно досидеться до того момента, когда непогода утихнет и нас начнут искать с воздуха.

И тут уже возникнет новая дилемма.

Если мы будем прятаться – нас будет сложнее заметить. Но если уж заметят, то по неподвижной мишени не промахнётся и слепоглухонемой крот. А если начнём двигаться, то нас быстро обнаружат и задавят массой. В дневном бою нам просто повезло, что ЕХ наваливались на нас по одному, а не все разом. Зайди они с нескольких сторон и окати нас массированным огнём, кому-нибудь из них да и повезло бы, а кому-то из нас, соответственно, нет.

Мелькнула было мысль вновь поиграть в боевых пловцов и попробовать подорвать лоханки «бельгийцев». Однако делать это в тайфун было почти равносильно самоубийству, так что мы отвергли эту идею и начали размышлять над другими.

В итоге после получаса препирательств и обысков в трюме родился в меру безумный, в меру реалистичный план действий…

Но для начала пришлось определиться, в какую сторону мы будем прорываться.

Вообще, нам нужно было на север – в сторону Тортуги. Но ЕХ наверняка предполагали это, поэтому и выставили на северном рубеже не один, а два патрульных корабля. Однако они наверняка знали и то, что, учитывая это, мы на север уходить не будем. Ну, не самоубийцы же мы, в конце концов…

Однако здесь в дело вступала извечная дилемма: они знают, что мы знаем, что они знают… И чем длиннее цепочка, тем сложнее предугадать вероятность события.

Но мы решили всё-таки рискнуть.

Под покровом темноты и льющегося дождя «Фрейя» вышла из устья реки и прошла около пяти километров на север, остановившись у одного из небольших островков.

Этот клочок суши был совершенно необходим. В смысле того, что обойти его не получалось. Слева был большой остров, справа – россыпь рифов и мелей, так что вперёд мы могли продвинуться лишь по двум протокам вокруг этого островка. И судя по информации, полученной Дином, где-то прямо за ним должна была находиться северная пара кораблей «бельгийцев»…

Промокли насквозь мы с Мао ещё даже до того, как прыгнули в воду, такой сильный дождь был. Потом пришлось десяток метров пройти по грудь в воде (низкорослому азиату, правда, было почти по шею), после чего мы выбрались на сушу…

Хотя сушей это назвать можно было только с большой натяжкой или с большого перепоя. И так не особо твёрдая земля под ногами превратилась в натуральное месиво из корней и вязкой грязи. Да и заросли были, честно говоря, ещё теми…

Так что пришлось мне прокладывать путь, увязая в грязи и прорубая дорогу стареньким туповатым мачете в тускловатом красном свете закреплённого на груди фонаря. Дождь барабанил по голове с такой силой, что уже вскоре у меня начал ныть череп. Да, по идее, голова – это кость (особенно у наёмников) и болеть не должна в принципе, но тем не менее… Хорошо, ещё мы заранее предусмотрительно надели тактические очки. В условиях, когда в лицо бьёт дождь, снег, ветер или песок, они практически незаменимы. Без них вообще бы туго пришлось, если уж даже в очках было не слишком комфортно, – складывалось такое ощущение, что я стою под душем и пытаюсь заглянуть в бьющие мне в лицо струи…

А ведь шёл я к тому же ещё и вовсе не налегке. На груди висела винтовка, а за спиной был приторочен тяжёлый ручной гранатомёт «карл густав» и четыре заряда к нему. Три обычных и один необычный. Причём «карл» был старенький – ещё с металлической, а не пластиковой пусковой трубой, так что он весил просто безобразно много. Никак не меньше неснаряжённого «М240» или снаряжённого «миними». Теперь понятно, почему Датч обрадовался реактивным гранатам, имея в запасе такого монстра.

«Карл» – это всё-таки настоящая карманная артиллерия, но в рейд с ним не пойдёшь, потому как волочь на себе такую тяжесть не слишком приятно. Проще пару одноразовых труб взять, которые гораздо легче, а эффективны ничуть не меньше.

Вышеупомянутые «РПГ-22» сейчас, кстати, на себе тащил Мао, плетущийся позади меня. Общим число в четыре единицы, если быть точным. Плюс снайперская винтовка.

Правда, свой монструозный «баррет» азиат не потащил – мало того что тяжёлый, так и в длину почти полтора метра. А с таким дрыном по лесу особо не походишь, особенно учитывая тот факт, что Мао был ненамного выше поставленного вертикально «баррета»… Поэтому снайперку азиат хоть и взял, но гораздо более лёгкую – русскую СВД, увенчанную массивной трубой ночного прицела.

Вкратце план действий был следующим: пройти по суше, расстрелять из гранатомётов корабли «бельгийцев»… На потопление рассчитывать нельзя, но хотя бы повредить их можно. Так повредить, чтобы ЕХ потом было не до погони.

Проблема была в том, что план был той ещё авантюрой и базировался на чрезмерном количестве условий.

Если корабли будут в пределах досягаемости… Если мы в них попадём… Если мы их повредим… Если мы успеем…

Ну, и так далее.

Впрочем, альтернатива была лишь в попытке повторить «врагу не сдаётся наш гордый “Варяг”». Что было не слишком весело и обнадёживающе.

– Как я зол, – флегматично произнёс азиат, когда мы с ним улеглись в какой-то луже позади поваленного дерева на северной оконечности острова. – Хочу горячего зелёного чая и в тепло… Ну, или убить кого-нибудь. Могу ради такого даже вспомнить что-нибудь из арсенала предков.

– И кто у нас предки? – поинтересовался я, доставая из подсумка ноктовизор и включая его.

– Китайцы.

– Ну… У всех свои недостатки… Ага!

– Что видишь? – спросил Мао.

До этого в темноте относительно широкого водного пространства перед островом мы наблюдали лишь два более тёмных пятна на фоне общего мрака. А ещё эти пятна время от времени скользили лучами прожекторов из стороны в сторону…

– Два корыта на десять и двенадцать часов. Стоят на якорях. Удаление… Удаление – примерно шесть сотен метров. Судя по перекладине на корме – бывшие рыболовецкие траулеры. Раза в два больше «Фрейи» будут. У левого две спарки зенитных автоматов – на носу и на корме. Миллиметров… миллиметров двадцать пять – тридцать пять где-то. У правого две счетверённые пулемётные установки. По виду – КПВТ[23].

А это значит, что всё довольно печально.

Корабли стоят бортами к протокам и в случае чего смогут ударить из всех стволов по высунувшемуся оттуда противнику. Ну, то есть по нам. А четыре пушки и восемь тяжёлых пулемётов – это…

– Это паршиво, – спокойно произнёс китаец, подбирая воткнутый мной в ствол упавшего дерева мачете и начиная подрубать кусты вокруг нас.

– Да, радостного мало, – согласился я, доставая из-за спины гранатомёт и заряды к нему.

Шестьсот метров – это многовато. Почти что предел для стрельбы по неподвижным целям из «карла». Из винтовки я стреляю неплохо, из снайперской хуже, а из гранатомёта и вовсе печально… Нет, квалификацию на максмэна я в «Академии» сдал, но в тот раз мне, наверное, просто повезло.