рука замерла на мгновение, и я подбодрил ее, двинув бедрами.

— Звонят!

— Флор, у меня на этот случай припасен дворецкий. Не останавливайся.

— У тебя есть дворецкий?!

— Эй, потише. Твой бурный восторг может стоить мне хозяйства.

— Дворецкий… — она застонала с налетом мечтательности. Мой слуга, очевидно, возбуждал ее сильнее меня самого. Разве мог я смириться с этим? Я перехватил ее руку, вытащил из-под одеяла и прижал к подушке. Она взвизгнула, а потом нервно хихикнула. На грудях ее неестественно упругих набухли темные соски.

— Лежи смирно.

Я снова потянулся к тумбочке.

Спустя четверть часа мы оба, наконец-то обессилили.

— Умираю, хочу пить, — выдохнула Флор, — Скажи своему дворецкому, чтобы подал нам…

Она повернула голову и глянула на меня с интересом:

— У тебя есть колокольчик?

— Я тебя умоляю! Тут тебе не Аббатство Даунтон.

Я поднялся и, словив ее разочарованный взгляд, натянул шорты.

— Чего тебе принести?

— Свежевыжатый апельсиновый сок, — она сложила руки на груди поверх одеяла и хлопнула чересчур длинными для нормального человека ресницами.

Интересно, у этой девицы есть что-то свое, природное? Или она прошла полный апгрейд.

Я надел футболку.

— Пойду попрошу Томаса сварить нам кофе.

— Дворецкого зовут Томас?

Я вздохнул и вышел за дверь. Если я скажу ей, что кроме дворецкого в доме работают два камердинера, Томас и Питер, а также горничная с кухаркой, я ее никогда отсюда не выставлю. А мне уже очень хочется попрощаться. Секс с Флор классный, но не зависать же в постели до вечера. А больше с ней делать нечего. Да и говорить не о чем.

— Томас… — я спустился в холл.

— Он на кухне, — из дверей гостиной вышел дворецкий Джозеф, — Я позову. А вас ожидает дама.

Я с удивлением уставился на него:

— И когда ты собирался мне об этом сообщить?

— Как раз шел наверх, милорд. Я лишь обеспечил вашей гостье должный комфорт. И приказал подать чай.

— Очень мило с твоей стороны, — я решительно направился к гостиной, — Но ты несколько опоздал с объявлением!

Кого принесла нелегкая с утра в выходной? Лизи? Какого дьявола ей тут понадобилось?

— Милорд… я бы не стал, — пробормотал мне в спину дворецкий.

Но я уже влетел в гостиную и… тут же с ним согласился. Если бы я мог, я бы тоже не стал… но сделанного уже не исправишь. Я стоял в довольно старомодном интерьере с камином, креслами, пуфами и расписными вазами в серых шортах и черной растянутой футболке. На меня растерянно смотрела Маша.

— О!

Мы разом округлили глаза. Мои пальцы сами сжались в кулаки. Очень хотелось тут же впустить пар, поколотив Джозефа. В самом деле, на кой черт нужен дворецкий, который даже не пытается исполнять свои обязанности? Разве он не должен был меня предупредить? А Маша? Что вообще она тут делает?

— Прости, — она опустила глаза изо всех сил давя улыбку.

И тут случилось… это! Мой член среагировал, видимо, вспомнив ночные видения. Я заметался взглядом в поисках спасения. Услужливый дворецкий реабилитировался, подав мне расшитую незабудками подушку с дивана. Так что, когда Маша снова на меня посмотрела, я стоял посреди комнаты, прижимая к причинному месту прекрасный образец деревенского Hand Made. Стыд и позор.

— Я… Слушай, мне лучше уйти. Поговорим в другой раз!

— Нет! — я упал в кресло.

О чем я только думал? Конечно, ей лучше уйти. Прямо сейчас. Не оглядываясь. Но, черт меня возьми, я не мог ее отпустить. Я хотел быть с ней. Хотя бы так. Находиться в одной комнате, видеть ее, чувствовать ее смущение. Я как вампир с жадностью поглощал ее полуулыбку, блеск в ее изумрудных глазах, солнечные лучи, мерцавшие в ее волосах, легкий румянец на ее скулах и волнение… Стук ее сердца. Громкий, настойчивый, бьющий по вискам.

— Маша…

— Да?

Я реально произнес ее имя вслух. Какой стыд! Я с силой прижал к себе подушку. Сжился с ней практически.

— Я хотел объяснить…

— И я! — она оставила чашку с чаем. Та звякнула о блюдце. Я вздрогнул. Она замолчала.

И я вежливо закрыл рот.

— Прости, — она снова опустила глаза, — Я тебя слушаю.

Ну уж нет! Я усмехнулся.

— Дамы вперед!

Она вздохнула. Покраснела еще больше. И все же не отступила. Не пошла на попятную.

— Ладно. По поводу вчерашнего…

— Марко! Я задолбалась ждать мой свежевыжатый апельсиновый сок! Что мне, по-твоему, от жажды помереть?

Как я мог забыть про Флор? Но присутствие Маши в моей гостиной выбило из меня вообще все мысли, так что мне простительно.

— О! — мы снова одновременно округлили глаза.

Только теперь мы не смущались. Краска схлынула с ее лица. От розового румянца и следа не осталось. Пухлые губы сжались в тонкую, бледную линию. Чертова Флор! Надо же так все испортить! Хотя, нет! Чертов я! Флор тут ни при чем.

Она все-таки влетела в гостиную, опоганив все окончательно. Я должен уволить дворецкого. Разве он не понял, что нужно ее остановить? Разве у слуг нет специальной программы, записанной на подсознании с распознаванием «свой — чужой». Как он мог допустить Флор сейчас в наше с Машей пространство? Да еще в таком виде! На ней же ничего нет, кроме полотенца. Не такого уж и огромного, чтобы полностью прикрыть все части ее улучшенного косметологами тела. Что у нее там выбито на правой ляжке? Роза! А я думал, хуже подкаченных губ и удлиненных ресниц уже и быть ничего не может.

— Идемте, леди, — неожиданно проснулся почти уволенный дворецкий, — В вашем распоряжении все, что пожелаете. Как вы сказали, апельсиновый сок?

Флор не двинулась с места и смерила нас с Машей тем самым критическим взглядом, на который имеет право лишь жена, прожившая в браке лет пять, не меньше. Но из нас троих в полотенце на голое тело была лишь она, так что какой-то смысл в этом, видимо, был.

— Твоя сестренка? — девица прищурилась.

Я сглотнул. Очень многозначительно глянул на подонка дворецкого, который все это допустил. Но было поздно. Маша поднялась с кресла.

— Послушай… — это было жалко. Я тоже вскочил так поспешно, что скорее взвился с дивана ракетой.

Она улыбнулась. Так мягко и доброжелательно, что у меня сердце едва не треснуло.

— Простите, мне нужно было предупредить о визите. Ужасно неудобно.

— Маша, нет!

— Вот именно, — Флор хмыкнула как заправская жена. Да что б ее!

— Я уже ухожу, — она действительно пошла к выходу.

Флор попыталась подцепить пальцем мой локоть, идиотка! Что она вообразила?! Я резко дернулся, перегородил Маше путь. Вышел какой-то тупой тройничок. Но мне уже