и горячего места на моём теле. Он проводит пальцам по трусикам, я чувствую, как тонкая, хлопковая ткань промокла и прилипает к влажным половым складочкам. Меня штормит. Между ног сильно пульсирует. Каждое прикосновение Демьяна — это сильный разряд тока, пускающий по телу заряженные частицы.

Момент, и пальцы Демьяна уже под трусиками. Он касается меня там, а я кажется уже готова улететь далеко-далеко.

Мужчина размазывает обильную влагу по половым губам, осторожно описывает круг возле клитора и немного погружает один палец в меня. Его поцелуи спускаются ниже, к пупку. Вторая рука проводит невесомую линию вдоль тела. Слышу треск ткани. Трусики, разорванные в клочья улетели в сторону.

Сдерживающий себя до этого мужчина, кажется тоже потерял голову и контроль.

— Ты такая мокрая, — пошлая фраза из его уст, казалась нереально возбуждающей. По моим половым складкам стекала влага, я это чётко ощущала. Всё внутри горело адским пламенем.

Демьян быстро освободил свой огромный член от боксеров. Он провел ним вверх вниз по моей промежности, уже изнывающей от жажды принять его в себя. Он размазал смазку по половым губам и самодовольно улыбнулся. В его глазах полыхал огонь.

Я кусала свои губы, в попытке хоть немного унять охватившую меня дрожь. Вернер лишь немного погрузил головку члена в меня, а я уже готова разлететься на частицы. Ощущать его так… это непередаваемо.

Он дразнил меня. Аккуратно подготавливал. Да чёрт возьми, я уже готова принять его всего в себя.

— Демьян… пожалуйста, — взмолилась я, не в силах больше терпеть. Хочется большего, хочется всего его во мне.

— Какая нетерпеливая девочка, — Вернер навалился на меня, устраиваясь между ног. Его член упирался в меня, но не входил, играясь, подразнивая меня. — Я буду иметь тебя медленно, сладко настолько, что ты ни раз выкрикнешь моё имя.

Он вошёл в меня мучительно медленно, срывая протяжный и восторженный стон. Боль от размеров его члена смешалась с кипучим сгустком энергии, которая ударила по всем клеточкам моего тела.

Мужчина не шевелился, давая возможность привыкнуть к его размерам.

— Ты такая узкая и мокрая, — шептал мне на ушко Вернер, отвлекая от ноющей боли внизу. — И теперь только моя.

Его слова обдавали меня кипятком, плавили остатки разума. Медленно Вернер стал двигаться. Я ощущала насколько тверд его член, ощущалась буквально каждая набухшая на нём вена.

Он очень медленно двигался. То полностью выходя, то вновь погружаясь на всю длину. Я металась на диване от сильного взрыва эмоций. Это было настолько приятно, кайфово, что не хотелось останавливаться никогда.

Вернер одной рукой сжимал мою грудь, а второй ласкал клитор. Его пальцы так умело действовали с этой чувствительной горошиной, что я перестала думать вовсе, отдаляясь от реальности. Он то придавливал, то прижимал, то поглаживал его. Свинцовая тяжесть внизу живота набирала обороты. Ещё одно полное проникновение в меня и я ощущаю, как моё тело превращается в парящее облако. Из груди вырывается сладостный, проникновенный стон.

— А-ах, Демьян, — в бессознательности кричу я. Меня накрывает волной удовольствия. Я просто растворяюсь.

— Тише-тише, малышка, — Демьян поглаживает мою грудь, ласкает твердые соски. Я чувствую, как обильная влага стекает по моим складкам, по половинкам попы. Мышцы влагалища сильно напряжены. — Расслабься.

И я подчиняюсь. Таю в его руках. Вернер сильнее сжимает мою грудь и начинает двигаться увереннее, быстрее. Вколачиваясь в меня до упора. До моего слуха доносятся пошлые, возбуждающие хлюпанья от обильного выделения смазки. Я прикрываю глаза, цепляюсь за ткань дивана ногтями, абсолютно перестаю себя сдерживать. Мои стоны становятся всё громче.

Колотящееся сердце готово выпрыгнуть наружу, раскаленная лава бежит по моим венам. Сознание находится в каком-то другом месте, в раю.

Член мужчины набухает ещё сильнее, немного подергивается внутри меня. Я прогибаюсь в спине, чем предоставляю большее, глубокое проникновение в меня.

— Чёрт, малышка... — рычит Вернер, цепляется в поручень диван за моей головой. Движения становятся неистовыми, безудержными. Сильная тяжесть сковывает низ живота и всё внутри, невероятная энергия скапливается в одной точке, а в следующую секунду мощнейшим динамитом взрывается, пуская по всему моему телу приятные струйки удовольствия. Блаженными ощущениями наполняется каждая клеточка моего тела.

Вернер делает ещё пару движений и вытаскивает свой член. Сильная струйка спермы взрывается прямо на мой живот. Горячая, тягучая жидкость растекается по моей коже.

И нет, чёрт подери, мне не противно. Наоборот, это всё только придает ещё большей пикантности и немыслимого кайфа тому, что произошло. Я тяжело дышу, почти синхронно с Демьяном.

Мужчина садится на диван, глубоко вбирает воздух ртом и откидывает голову назад. Я глупо и нелепо пытаюсь поднять с пола свитер и прикрыться, потому что сгораю от смущения и от всего произошедшего.

Вернер лукаво меня оглядывает.

— Даже не думай, — Демьян берёт салфетку со столика и осторожно вытирает мой живот. Его огненный взгляд устремлен на меня. — Так быстро я тебя не отпущу...

Глава 41 Вернер

Глава 41 Вернер

Я повержен. Абсолютно и безвозвратно. Сижу сейчас, откинувшись на спинку дивана, и понимаю, что теперь отпустить синичку не смогу. Слишком сильно я её желаю, слишком сильно хочу, чтобы принадлежала мне. Ещё и её эти робкие движения, прикосновения. Такая желанная в своей непорочности.

Она свела меня с ума. Такого секса у меня ещё в жизни ни разу не было. С ней всё иначе. Остро. Горячо. Нежно и одновременно с тем порочно. Вкус её губ доводит до исступления, запах кожи проникает прямо в легкие, оседая там и принося какое-то кайфовое ощущение. Её стоны эхом звучат в моей голове, даже этого достаточно, чтобы мой член дернулся, оповещая о том, что готов вот-вот ворваться в узкую киску этого ангела.

Если бы я только знал, в какие руки она попадёт, ещё тогда бы, забрал её с собой. Лучше пусть бы она сидела в моём доме и никуда не выходила в целях безопасности, чем теперь так. Моя синичка столько пережила, и всё из-за меня идиота.

Девчонка ужасно смущалась. Румянец покрывал её щеки и делал такой невинной и нежной. Отчего хотелось вгонять её в краску чаще и чаще. В отличии от неё меня совершенно не стеснял наш голый вид.

Во рту всё пересохло. Розовые соски Олеси всё ещё торчали и вызывающе манили к себе. Такая чувственная, стоит только прикоснуться. Моё семя стекает по её точенной фигурке, а она даже не противится