Гонка закончилась у больничных ворот, даже раньше – у больничного шлагбаума, который опустился, пропустив спецтранспорт, но преградив проезд «Опелю» с Артемом за рулем.

Не утрудившись припарковаться получше, чем въехав правыми колесами на бордюр возле будки КПП, он выскочил из машины и заспешил вслед за удаляющимися габаритными огнями «вагена», уверенно лавирующего между больничными корпусами.

Запыхавшийся, подбежал к дверям приемного покоя. Створки уже сомкнулись за каталкой, на которую вместе с матерчатыми носилками переложили неподвижную Владьку.

В вестибюле ему заступил дорогу тип в униформе, огромный, как голем, и такой же молчаливый, жестом указал на дверь.

– Мне бы узнать кое-что, – решил пробиться к его человечности Артем.

– В справочную, – не разжав губ, прогудел охранник, и Артем понурившись, вышел наружу.

– Слышь, пацан, ты зачем гнался за нами? Мы уж отстреливаться собрались, – услышал он спокойный и насмешливый голос из кабины «Скорой».

Покуривая сигаретку, на него смотрел водитель микроавтобуса, тот самый, который в Тимофеевке помогал заносить носилки в салон.

– Она тебе что, мильон задолжала? – продолжил водитель расспросы, не сводя с Темки ироничного взгляда. – Других причин мы не нашли.

– Да нет… Не задолжала… Просто… – Он не нашелся что сказать. Ему не хотелось говорить правду, а в ситуации, когда жизнь Владиславы висела, возможно, на волоске, врать будет кощунством.

Быстрой походкой к микроавтобусу подошла женщина средних лет, на ходу распечатывая на себе защитный комбез, отчего стал виден нагрудный кармашек медкуртки с бейджем «Кириллова А.А., врач». Волосы на голове А. А. Кирилловой были даже короче, чем у Артема, зато от затылка по шее вился змейкой локон пепельного цвета.

– Запарилась, зараза его забери, – сообщила она водителю, обходя Артема слева и направляясь к пассажирской двери. – Главное, что незачем. Но Горынычу разве объяснишь… Поехали, Вова?

– А где Леонидов? – поинтересовался Вова.

– Его остаться попросили. Там сложно все.

– Не померла, выходит? Довезли?

– Ты довез, молодец. Откачать бы.

– А что с ней? – не выдержал Артем.

Врачиха посмотрела на него удивленно, как будто не замечала ранее. А может, и вправду не заметила.

– Это вот он молодец, – хмыкнул водитель. – Устроил, понимаешь, ралли, едва оторвались.

– Отравление. Неизвестным веществом. И кто она вам? Мать? – спросила врачиха с сомнением в голосе.

– Ну прям уж и мать, – обиделся за Владьку Артем. – Сказали бы уж сестра, а то сразу – мать.

– Ты ему веришь? – повернулась А.А. Кириллова к водителю.

– А что, бывали такие случаи.

– Какие? Чтобы у брата с сестрой разница в… – она окинула Артема оценивающим взглядом, – почти в сорок лет была? Ей же шестьдесят девять по паспорту.

– Кому? – поразился Артем. – Лукиановой Владиславе?

Воцарилась пауза. Врачиха вкрадчиво поинтересовалась:

– Ты за кем гонялся, парень? – и добавила язвительно: – Не знаю, сколько лет твоей Лукьяновой, а Гущиной, которую мы только что доставили при твоем почетном эскорте, под семьдесят будет.

Артем с минуту молчал, не сводя взгляда с врачихи.

– Гущина? – слабым голосом переспросил он. – Тетка Таня Гущина отравилась неизвестным веществом? А вовсе не Лукианова Влада?

Он хохотал громко, заливисто, долго, сгибаясь пополам, хлопая себя ладонями по коленкам и вытирая проступившие от смеха слезы.

– Ты знаешь, Алексевна, – задумчиво произнес Вова, – думается мне, что ента Лукьянова тоже ему не сестра.

Он сел за руль. Навалилась апатия. Артем ей не противился. Ему надо отдохнуть и расслабиться.

Однако, парень, ты попал.

Теперь ты понимаешь, до какой степени ты попал?

С перепугу рвануть вслед за «Скорой», не потрудившись разобраться, кого она забрала, – это симптом.

Твой героический подвиг, когда ты для Владьки пару часов назад подставился под психоментальный обстрел, ничто по сравнению со свеженькой выходкой.

Если крыша едет из-за страха, что можешь потерять… кого-то – это уже нечто иное. Это уже не выпендреж ради понтов.

Что делать-то будешь, чувак?

А есть варианты?

Кстати, а где наши сопли? Где заложенность носа и полное отсутствие обоняния?

Неужто отпустило?

Артем оживился.

А что, вполне может быть. Похоже, стресс шарахнул по щупальцу, присосавшемуся к его тонким структурам, оно и свалило. Хорошая новость, чувак! Вторая по значению после первой. Первая – это что с Владькой все в порядке.

А вот что стрелка топливомера на нуле – новость не особо хорошая. Нужно срочно искать бензоколонку.

Удобно, если знаешь Москву. Не парадную, а окраинную, промзонную, спальную. Это совсем не та Москва, что на открытках. Два разных мира, и Артем задумался бы, отвечая на вопрос, какая она настоящая. И на второй – какая ему ближе.

На последних граммах горючки дополз до заправки, и только здесь вспомнил про канистру в багажнике. Совсем ты, парень, ошалел. Хватит уже, поправляйся.

Долить бензина в бак все равно было необходимо, поэтому Артем решил себя не заедать. Выруливая с площадки автозаправочной станции, удивился стечению обстоятельств – в этих краях они с Владой побывали нынешним утром. А вот и переулок, где стоит дом ее протеже. Пропавшего пацана, иными словами.

«А не сфоткать ли мне дверочку его квартиры?» – подумал Артем.

Можно будет по фотографии определить, приближался ли действительно пацан к ней, трогал ли ее. Штукатуры-плиточники утром сообщили, что дверь недавно заменена, значит старых следов пацана на ней быть не должно, а будут только свежие, если он их там оставил.

Артема этот вопрос не озадачивал совсем, но Владьке должна понравиться его инициативность. Завтра будет повод к ней зайти. Про сегодняшние гонки он ей рассказывать не собирается, не дурак. А про дверь поведает. Можно будет приврать, что специально ездил в Москву ради этой акции.

«Тебе сегодняшних соплей мало?» – удивился сам себе Артем.

«А, да фигня все, – ответил легкомысленно себе же он же. – Я огнемет опробую. Должно получиться».

Нажав на подъездном домофоне код, который не поленился с прошлого раза запомнить, отворил тугую дверь и попал в бетонный колодец с почтовыми ящиками на левой стене. В полутора метрах от его ног начиналась лестница с пятью ступенями вверх, ведущая к площадке первого этажа и к лифту.

Решил лифтом не пользоваться из опасения, что лязг раздвигающихся на этаже металлических створок привлечет внимание соседей. Может, кто-то бдит, сидя на банкетке в прихожей и ожидая припозднившуюся с корпоративной вечеринки половину, или сын заигрался на компьютере у приятеля, а мамаша звонить ему не хочет, дабы в чужих глазах ребенка своего не унизить. Лифт услышат и прилипнут к дверному глазку. И увидят, как некий субъект наводит смартфон на дверь соседей, временно в квартире не проживающих. У Артема могут быть неприятности.

Посему решил он подняться на четвертый этаж по лестнице, тихо и аккуратно.

Миновав площадку третьего этажа