Не желая слышать ответ прилипчивой девицы, я сбросила вызов и вновь уставилась на план офисного здания.

– Степа? – воскликнул рядом знакомый голос. – Ты как сюда попала?

Я оторвалась от изучения плана и увидела Катю, жену Леонида. Час назад мы с ней обсуждали за завтраком выбранную мной вчера квартиру, и я не ожидала увидеть ее здесь.

– А что ты тут делаешь? – задала я свой вопрос.

Катерина засмеялась.

– Работаю в агентстве «Кадр».

– Не может быть! – подпрыгнула я.

– Почему? – удивилась она. – Это прекрасная фирма с замечательной репутацией. В этом году мы отмечаем двадцатилетие, собираемся устроить масштабный праздник.

– И давно ты там служишь? – спросила я.

– Двенадцатый год, – охотно пояснила Екатерина. – Пришла простым клерком, теперь генеральный директор.

– Вот здорово! – обрадовалась я. – Наверное, ты знаешь всех сотрудников?

– Хорошее предположение, – развеселилась мать Лизы. – Я их всех принимала на работу. Текучка у нас минимальная, коллектив большой, но очень дружный, владелец агентства замечательный человек. А почему ты спрашиваешь?

Я слегка замялась. Значит, Алена и Екатерина были знакомы. Еще бы, ведь служили в одной конторе. И если учесть, что Катя после развода Барашковых стала женой Леонида, то не она ли та самая таинственная N, его любовница? Беседовать с ней сейчас нельзя, необходимо соблюдать осторожность.

– Эй, ты замерзла? – подмигнула мне Катя. – Стоишь, молчишь… Хочешь чашечку кофе? Пошли в мой кабинет, угощу вкусным латте.

Я встряхнулась, поняла, что удостоверение корреспондента радиостанции не понадобится, и неожиданно ощутила прилив фантазии.

– Фирма «Бак» собралась проводить ежегодную церемонию. Мы вручаем лучшему сотруднику кубок и в прошлый раз обращались к Дмитрию Барашкову. Собственно говоря, тогда мы c ним и познакомились. Не пойми меня превратно, Роман Глебович остался доволен праздником, но наш босс не любит дважды прибегать к услугам одного и того же человека. Звягин частенько говорит: «Как только рекламщики понимают, что заполучили постоянного клиента, они наглеют, начинают косячить и накручивать бюджет».

– Не все такие, – слегка обиделась Катя, входя в лифт.

Я последовала за ней.

– Это не мое мнение, а шефа.

– Куда ты шла? И как могла забыть, где я работаю? – удивленно спросила Катя. – Я говорила в твоем присутствии о своей службе.

Мне пришлось быстро искать правильный ответ.

– Я вроде слышала название конторы, где ты начальник, но не придала информации значения. Сейчас направлялась в офис «Арно». Он на третьем этаже?

– Верно, – настороженно подтвердила Катя, – это наши конкуренты.

Я приободрилась. Молодец, Степа, хорошо, что успела немного изучить план здания, продолжай в том же духе.

– Я торопилась в «Арно», но столкнулась с тобой и сразу поменяла свои намерения. Зачем отдавать выгодный заказ на сторону, когда есть родня?

Подъемник остановился и раздвинул двери, мы с Катей двинулись по коридору.

– Думаю, твой шеф останется доволен, – проговорила мачеха Надюши, впуская меня в свой кабинет, – я сама займусь вашим мероприятием.

Я изобразила смущение.

– Извини. Еще одно из правил Романа Глебовича звучит так: никогда не имей дела с руководителем рекламной конторы. Звягин велел мне найти в качестве организатора женщину среднего возраста с хорошо подвешенным языком и стажем работы в фирме не менее пятнадцати лет, ну и плюс креативность мышления и профессионализм.

– Есть такая, – кивнула Катя и нажала на кнопку селектора. – Софья Яковлевна, зайди.

– Можно через десять минут? – прокряхтели из аппарата.

– Да, пожалуйста, – разрешила Катя и посмотрела на меня. – Сонечка здесь со дня основания. Пришла на должность секретаря, выучилась, набралась опыта, сейчас самый ценный наш кадр. Семьи у Софьи Яковлевны нет, работа для нее составляет смысл жизни. Надеюсь, твой Роман Глебович найдет с Вайнштейн общий язык.

Я не смогла удержать возгласа:

– Вайнштейн?

– Что&то не так? – нахмурилась Екатерина. – Твой босс антисемит?

– Нет, нет, – затараторила я, – Звягин интеллигентный человек, для него национальность не имеет значения. Просто я вчера проводила собеседование со стилистом Кириллом Вайнштейном. Подумала сейчас, вдруг это сын твоей Софьи Яковлевны. Забавное совпадение получится.

– У Сонечки нет семьи, – повторила Екатерина. – Вайнштейн совсем не редкая еврейская фамилия. Но спроси у Сони про этого Кирилла, вероятно, они дальние родственники. Из близких у нее лишь племянница была, но та давно погибла.

– Думаю, не надо никому сообщать в твоей конторе о нашем родстве, – сказала я. – Не хочу, чтобы об этом узнал мой шеф. Еще обвинит меня в том, что я решила использовать служебное задание в личных целях.

– Нет проблем, – кивнула Екатерина, – фамилии у нас разные, ты не Барашкова.

Софья Яковлевна сразу повела себя так, словно мы знакомы с пеленок.

– Пошли, Степочка, – взяла она меня под руку. – Экая ты тощенькая, все ребра наружу. Сейчас угощу тебя настоящим штруделем и замечательным кофе. За вкусной едой проблемы быстрее решаются. А по моему виду понятно – я прекрасно умею выбирать угощение, а значит, отлично справлюсь с любой задачей.

Вайнштейн громко рассмеялась, и ее грудь размера этак пятого плавно заколыхалась. Я невольно улыбнулась. Сотрудница агентства вывела меня в коридор и потащила вперед, безостановочно болтая о всякой ерунде.

От шумно-веселой дамы сильно пахло мятной жвачкой и каким&то лекарством, очень знакомым, похоже, микстурой от кашля на основе аниса. Уж не знаю, почему, моя Белка называет это средство каплями датского короля.

Латте, принесенный секретаршей, и кусок бисквита с горой жирного, разноцветного крема, извлеченный Софьей Яковлевной из холодильника, оказались гаже некуда. Но я, помня о том, что необходимо подружиться с дамой, мужественно уничтожила и то и другое, хотя на штрудель торт походил, как я на носорога.

– Еще кусочек? – прищурилась хозяйка кабинета, увидев, что я опустошила картонную тарелочку.

– Спасибо, – улыбнулась я, – мне не следовало вообще ничего есть.

– И почему? – удивилась Софья Яковлевна.

– Я стала быстро полнеть, – соврала я. – Еще год назад преспокойно завтракала-обедала-ужинала, в промежутках перекусывала сладким, и вес не менялся. А теперь килограммы прямо налипают к бокам.

Вайнштейн похлопала себя по бедрам.

– В двадцать лет я могла пролезть между железными прутьями любого забора, а сейчас не во всякую калитку войду. Объем увеличивается не от еды, а от прожитых лет. Но тебе пока можно не волноваться. У вас уже есть пожелания по рекламной акции?