Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Валерий Афанасьевич изрядно огорчился: Ольга была, если можно так выразиться, его излюбленной моделью и лишиться ее было неприятно. Но потом ему пришла в голову мысль, что эта в каком-то смысле моральная потеря может быть скрашена солидной материальной компенсацией. Дело в том, что Бруталов сумел рассмотреть второго участника неприятной сцены в квартире Ольги. Этого мужчину ему уже приходилось видеть в свою подзорную трубу, конечно, в более приятные моменты. «Ну что ж, – подумал коллекционер светлых женских образов, – вам нравится убивать женщин? Ваше право, но за удовольствие надо платить».
При этой мысли Валерий Афанасьевич заволновался. Волнуясь, он бледнел. Известно, что Александр Македонский брал в свою армию только тех, кто, волнуясь, краснел, считая, что только из таких людей могут получиться хорошие воины. Бруталов не собирался поступать ни в какую армию, и мнение покойного Александра его не интересовало. Волнуясь, он бледнел, и на его запястье отчетливым белым полумесяцем проступал короткий шрам. Шрам он заработал в детстве, порезавшись о гвоздь в заборе, когда удирал от хозяина яблоневого сада, но, когда его спрашивали о происхождении этого шрама знакомые дамы, он делал загадочное лицо и говорил томным голосом, что это след давней трагической любви и не надо больше говорить на эту тему. В дамах это, как правило, вызывало сочувствие и любопытство.
Бруталов торопливо оделся и выскочил из дома как раз вовремя, чтобы заметить, куда направляется интересующий его мужчина. Он догнал того у троллейбусной остановки и вскочил в тот же троллейбус за секунду до того, как закрылись двери. На руку ему играло то, что он преследуемого знал, а тот его ни разу не видел. Тем не менее следовало соблюдать осторожность, и Валерий Афанасьевич стоял достаточно далеко от него, делая вид, что читает газету. Когда тот вышел на своей остановке, Бруталов также выскочил в последний момент и дал своей жертве отойти довольно далеко вперед. Заметив нужный подъезд, Валерий Афанасьевич подошел к сидевшим на лавочке востроглазым старухам и обратился к ним вежливо:
– Гражданочки, вот сейчас только что в этот подъезд мужчина зашел, так вы мне не скажете, из какой он квартиры?
Бабули смотрели на него недоверчиво.
– А тебе зачем это? – наконец спросила одна крайне подозрительным тоном.
Валерию Афанасьевичу тон ее был безразличен, главное, она нарушила заговор молчания.
– А он, мамаша, к жене моей ходит. Честное слово, стыдно признаваться… Ну, я его досюда-то проследил, а дальше – не знаю…
На лице его престарелой собеседницы боролись два сильных чувства: в глазах горело острое любопытство и желание разнюхать подробности скандала, а поджатые губы выражали осуждение неизвестной ей аморальной женщины.
– Какая я тебе мамаша? – пресекла она фамильярный тон. – А стыдно не тебе должно быть, а ей, подлюге, от живого мужа гулять… Из сорок седьмой он, – заключила она совершенно прозаическим тоном.
Бруталов горячо поблагодарил «мамашу» и заторопился к остановке. «Мамаша» смотрела ему вслед разочарованно – она надеялась, что будет скандал с милицией и мордобоем.
Узнать номер телефона, имея адрес, было делом получаса.
День был субботний, и я нарочно спала подольше, пока все не ушли из дому. Сестра с семейством поехали за город и Лолиту взяли с собой. Когда я выползла из комнаты в одиннадцатом часу, матушка блаженствовала на кухне. Она пила кофе с молоком и сахаром и решала кроссворд.
– Привет, мам, – хмуро молвила я.
– Привет, а ты что такая? Поссорилась со своим молодым человеком?
– Ой, я тебя умоляю, только не надо про молодого человека! Слышать о нем не могу!
– Все ясно, – грустно констатировала матушка, – опять ничего не вышло. Ладно, будем считать, что ему повезло.
– Да уж!
– Выпей кофе, еще не остыл. И подскажи мне, вот тут три слова осталось.
Общими усилиями мы разгадали кроссворд, потом матушка пошла поговорить по телефону с Валентиной Михайловной, а я стала мыть посуду. Убирая со стола, я сложила газету, где был кроссворд, и на первой странице увидела сообщение. Что такое?
Позавчера, в четверг, неизвестными лицами убит сотрудник экологического комитета при мэрии Лифарев. Ведется следствие.
Там и фотография была. Этот Лифарев где-то в мэрии на приеме, его морда. Я лихорадочно считала в уме.
В четверг утром. А мы с Аликом видели его накануне в среду. Противный мужик, орал на Алика, хамил. И Алик стал такой бледный, как тогда, когда ругался с Ларисой и потом с этим грубияном из гаража, как его? Иван Ладуненко. Что же это получается? Мистика какая-то, прямо Стивен Кинг. Нет, одной мне с этой чертовщиной не разобраться.
Я рванулась к телефону, буквально оттолкнула матушку и набрала номер тети Нади.
– Привет, тетушка, а Сан Саныч, случайно, не на работе?
– Случайно, на работе, экзамен у него сегодня. А вечером мы на дачу собираемся, так что, если у тебя что срочное, приезжай сейчас.
Я собралась за пять минут и вылетела из дома как ошпаренная.
– Маринка, что у тебя за пожар? – удивилась тетя Надя.
– Ты только не думай, что я того, но может так быть: как он с каким-нибудь человеком поссорится, так тот человек сразу умирает?
– Своей смертью? – насторожилась тетя Надя.
– В том-то и дело, что нет!
– Ну-ну, давай подробнее, интересно.
– Ты его видела, это Алик. Сначала я видела, как он ссорился со своей начальницей Ларисой Георгиевной, вернее, она с ним ссорилась и жутко его оскорбляла. А он ничего не отвечает, только стоит такой бледный, щеки малиновые и пот градом. Я тогда вмешалась, увела его оттуда. Это в субботу было, а в понедельник Ларису хлоп – и из окна выбросили.
– Вот это да!
– Но у Алика алиби.
Тут я подробно рассказала тете Наде про бывшую жену, как она сначала не хотела, а потом под давлением обстоятельств подтвердила алиби.
– Очень интересно, что-то знакомое во всем этом есть!
– А потом мы шли из театра и встретили у гаражей одного типа, Ивана Ладуненко. Он давно уже вязался к Алику, чтобы тот ему гараж продал, а Алик не хотел.
– Имеет право!
– Так он сначала по-хорошему просил, потом хамить начал и угрожать. А Алик тоже стоит такой бледный, весь в ступоре и пот градом. И через два дня, когда Подрезова хоронили, я смотрю по телевизору, а ведущий и говорит, что этого Ладуненко тоже убили, зарезали ночью ножом в подъезде. Опять совпадение получается.
– А зачем же Алику этого Ладуненко убивать? – хладнокровно заметила тетя Надя. – Ведь это его гараж, он ничего от этого не выигрывает. И чем ему Ладуненко угрожал?
– Да так, кричал всякую чушь, что все про него знает и еще узнает, в общем, ерунда.
– Может, и правда, ерунда?