Заклятье треснуло, когда я дошла до верхней ступеньки. На самой двери я обнаружила еще одно заклятье. Я взволновалась, когда поняла, что точно знаю, что нужно делать. Это казалось так ясно. Или связующие заклятия не были так сложны, или я была сильнее, чем представляла себе.

В этот раз я взяла силу из земли, из корней глицинии, из земляной породы. Я собрала всю энергию, вылитую бесчисленными жителями на улицы Нью-Йорка. Внутри меня увеличилась неистовая, неповинующаяся мощь. Я позволила ей подняться и бросила ее на заклинание, охраняющее дверь. Заклинание разрушилось. Один засов, закрытый внутри, открылся. И я вошла в дом, почти плывя на волнах собственной силы.

Я стояла в фойе с высоким потолком. Пол был инкрустирован черным и серым мрамором. К верхним этажам вела лестница. Я послала Киллиану ведьминское послание. Где ты? Направь меня.

В следующую секунду я упала на спину, когда меня ударило связующие заклинание сильнее, чем я когда-либо видела. Оно заставило меня протянуть руки вдоль боков, сжать вместе ноги, сжать горло, так что я не смогла бы выдать ни звука; оно сжало мою грудь, так что я боролась за каждый вдох. О, Богиня. Наверное, я не была так сильна, как думала.

Быстро я произнесла заклинание, что ослабляло все узы.

Оно не сработало. Мое сознание запаниковало.

Я попробовала то заклинание, что так хорошо работало несколько минут назад. Я протянула свои сенсоры, ища соединения с землей подо мной. Пустое эхо, что вернулось ко мне, было загадочным. Как будто земля была пустой, плоской, высушенной, и в ней не было ничего, что можно было дать. И я осталась одна в месте, где вокруг меня кружились волны темной магии.

Элис, подумала я. Конечно, Элис знала что-нибудь, что могло бы помочь. Ко мне пришло заклинание, что зажигало свет во тьме. Я начла представлять белое пламя, которое увеличивалось, становилось горячее, сверкало в темной энергии, поглощало ее, очищало воздух вокруг меня.

Я почти освободилась, когда почувствовала, как что-то похожее на лезвие зубчатого льда вонзилось мне в живот. Это иллюзия, сказала я себе, вспоминая, как Селена атаковала меня болью. Я заставила себя терпеть это, продолжать представлять огонь, что пожирал темноту. Другое лезвие вонзилось мне в спину.

— Ааа!

Мой собственный раздавленный крик напугал меня. Я почувствовала, как ледяное лезвие прорезало мою кожу, мышцы, кости, и пламя в моем сознании погасло.

Как будто вознаграждая меня за прекращение заклинание, боль утихла.

Я посмотрела на свое тело. Нигде не было кровавых ножевых ранений. Они были иллюзией. Но узы были настоящими. Я не могла двигаться. Я осмотрелась, ища источник силы, что держала меня узником. Здесь — я почувствовала эту магию, как будто темная, жирная туча проносилась из древнего пола городского дома. Магия нескольких ведьм, работающих вместе.

К горлу поднималась тошнота. Я была полностью обезоружена. Что я наделала? Как я могла быть такой наивной и глупой, чтобы подняться против целого ковена Вудбейнов? Когда я вошла в дом, я попалась в их ловушку.

Небольшая фигура в черной мантии и маске направилась ко мне. На маске было изображено лицо шакала, вырезанное из какого-то сорта темного дерева и ужасно увеличенное, с огромным оскалившимся ртом. Мой страх поднялся к еще одной метке. Появились другие фигуры в масках: сова, кугуар, гадюка, орел.

— Она у нас, — сказал шакал, его голос был нейтрален, я не могла определить, был ли это мужчина или женщина.

— Где Киллиан? — потребовала я. — Что вы с ним сделали?

— Киллиан? — повторила ведьма в маске совы. Голос был отчетливо женский. — Киллиана здесь нет.

— Но вы же собирались забрать его силу! — глупо сказала я.

Легкомысленный, высокий смех вырвался изо рта шакала.

— О нет, мы не собирались.

— Нам никогда не нужен был Киллиан, — сказала сова.

— Ты заблуждалась, — согласилась гадюка, и все они взорвались смехом. Узкие золотистые глаза гадюки заблестели, когда она посмотрела на меня. — Мы иссушим тебя.

28 Февраля, 1984

Начало весны — время сеять семена мечтаний на предстоящий год. В этой маленькой деревне под названием Мешома Фолз, я снова становлюсь мальчиком, полным фантазий и желаний, нетерпеливо приветствующим весну. Я нашел ее. Сегодня мы с Мейв увиделись в первый раз после того, как я уехал из Беллинайджела. Тогда я знал, она все еще любит меня. Ничего не изменилось, все это стоило ожидания. Богиня, взглянув в ее глаза, я каждый раз вижу вселенную.

Мы ждали до вечера, потому что она настаивала на том, чтобы придумать предлог для бедного, жалкого Ангуса. Потом повела меня прочь из города, через узкую полоску леса, мимо луга и холма, к полю.

— Здесь нас никто не увидит, — сказала она.

— Конечно. Один из нас произнесет заклинание невидимости, — ответил я.

Тогда Мейв рассказала, что отказалась от магии. Я не мог этому поверить. С тех пор как она уехала из Ирландии, она прожила половину жизни, а ее чувства все еще закрыты, заключены в ее собственный страх.

— Ты не должна больше бояться, — сказал я ей.

Постепенно я уговорил ее открыться. Ах, какая радость светилась в ее глазах, когда она позволила себе ощутить в земле, под нами, семена, нежные зеленые побеги, дожидающиеся своей очереди прорваться на поверхность. И тогда она открыла себя для небес и звезд, влиянию сверкающей весенней луны, и мы доставили друг другу удовольствие.

Богиня, наконец я познал истинную радость. Вся пережитая мною боль стоила этого.

Нимхид

— Мы иссушим тебя.

Слова эхом отозвались в моих ушах, и внезапно я увидела все очень ясно. Мои сны и видения — все они были предупреждениями моего собственного испытания в этом доме. Не Киллиана. Как-то получилось, что совет превратно растолковал ключевую деталь моего сна. Волчонком на столе был не Киллиан. Это была я.

Какая- то рациональная часть моего сознания задавалась вопросом, почему я была волчонком, но, прежде чем я смогла это понять, шакал произнес:

— Ты пойдешь с нами.

Я вызывающе посмотрела на него.

— Нет.

Фигура махнула на меня рукой, и вдруг я поднялась на ноги, веревки ослабли ровно настолько, чтобы позволить мне следовать за ней, как робот. Меня охватила ярость на свое предательское тело, но я больше не могла сопротивляться заклинанию, заставлявшему меня следовать за ними, чтобы разрушить связующее заклинание.

Я прошла гостиную и столовую, через кухню к другой лестнице, в этот раз ведущей вниз.