так? Я почти двадцать лет прожил в Америке, отвык от сложных оборотов русского языка. Когда ты так быстро и эмоционально говоришь, я, возможно, не всегда правильно тебя понимаю. Ты сомневаешься в том, что Каролина испытала стресс?

— Нет, не сомневаюсь. Леон Русланович, а можно мне тоже к психологу? — почти по слогам произнесла я.

— Зачем? — искренне удивился он. — Ты в любое время обо всём можешь со мной поговорить.

— Может, мне тоже хочется на Бали? Я из собственного города дальше вашего предприятия никогда никуда не выезжала.

Мужчина задумчиво потёр ладонью подбородок:

— Сейчас не самое удобное время. Как только всё образуется, обязательно съездим. Картинки посмотри.

Пока Бесов шёл до дверей ванной, я боролась с сильным желанием запустить в его спину стоящим на коленях ноутбуком. Сдержалась. Похвалила сама себя.

Нужно возле кровати вазу с конфетами поставить. И за каждую собственную похвалу брать оттуда по одной. Интересно, на один совместный вечер с Леоном килограмма мне хватит?

Бесов ушел в душ, а я последовала данному совету и стала смотреть картинки, читая описание. Бунгало, предназначенное для молодоженов, стоящее на воде, кристально чистой, с прозрачным полом. Никаких соседей, совершенно незаметная прислуга, шикарная обстановка. Особенно выделялась спальня, с роскошной высокой кроватью и множеством разбросанных подушек. Лазурное море, солнце, качающийся над водой шезлонг и никого. Рай для любовников. Красивое тело Влада и не менее прекрасное тело Каролины. Обнаженные, дополняющие друг друга под ласковым ветерком, окруженные ленивым шепотом пенных волн.

Я закрыла сайт, выключила компьютер и повернулась на бок. Вернувшийся из душа мужчина поцеловал меня в щёку, подоткнул со всех сторон одеяло и, устроившись на своей половине кровати вновь включил ноутбук. Чтобы ещё поработать, а не рассматривать шикарную кровать на Бали.

Глава 23. Под маской любви

В понедельник Леон взял меня с собой на работу, предварительно спросив моего согласия. Естественно, я согласилась. Мягкое место меня совершенно не беспокоило и обещало спокойно высидеть рабочий день. К тому же мне надоело сидеть в спальне босса. Никаких дел себе найти в доме я не могла. Всем хозяйством руководила почтённая Алла Адамовна, которую я почти не видела. Домоправительница, иначе я её назвать не могла, общалась только с хозяином дома. Я с ней столкнулась лишь два раза. В отличии от Лены, она вежливо поздоровалась со мной, как с гостьей, не выказав ни грамма удивления, что я живу в хозяйской спальне, спросила, нужно ли мне что-нибудь и, получив отрицательный ответ, гордо удалилась. Наверное, точно так же она бы отнеслась к котёнку, если бы Леону вздумалось принести пищащую живность в дом. Хозяин принёс, значит ему это зачем-то нужно.

Второй раз с Аллой Адамовной я столкнулась в прачечной, когда решила постирать купленные вещи. Не могу надевать нестиранное, будь оно хоть трижды новым.

Женщина перебрала со мной один из пакетов, подробно объясняя, какой именно уход нужен каждой вещи. Попутно добавила, что ни один из костюмов Леона Руслановича ещё испорчен не был. Не согласиться с ней я не могла. Вещи Бесова портились исключительно по моей вине: то кровью испачкаю, то в грязи с ним извожусь, то пулями дырок наделаем.

В итоге я отвоевала себе лишь стирку нижнего белья. Ну, это уж совсем для меня личное.

Не забыла поинтересоваться, где мне потом чистые вещи искать: в прачечной или в гостевой спальне наверху. Алла Адамовна вежливо просветила, что Леон Русланович приказал освободить место в его гардеробе.

Если сам приказал… Переспрашивать у него не буду. Отвлекать босса от дел по поводу места для тряпок точно не стоит.

Ещё одним «за» выйти на работу являлась фактически прогулянная мной неделя. Ведь никакого больничного у меня не было. Я сама предложила Леону написать за свой счёт по семейным обстоятельствам. Мало ли что у меня могло случиться. Он согласился, решив, что подобное заявление вызовет меньше интереса к отсутствию моей персоны.

Буквально через два дня моего отсутствия мне позвонила одна из девочек-бухгалтеров и призналась, что по предприятию ходят сплетни, что я загуляла с Владом.

— С Владом, так с Владом, — согласился Бесов. — Все уже слышали о вашем романе, пусть и дальше так думают. Тебе какая разница?

Разницы не было. Ещё немного поговорят и забудут. А мне нужна работа. Я не могла знать, когда Леону надоест видеть меня в своей спальне, и он попросит снова вернуться на второй этаж.

Точно я знала лишь одно: как только всё наладится, я сразу же уйду из компании. Даже, если придётся снова клеить рекламные листовки по всей столице. Пока буду искать новую работу.

Мы впервые собирались на работу в одной спальне. И, если за Леоном я наблюдала половину прошлой недели, то сегодня он сидел на краю кровати и пристально смотрел за мной. Ещё с вечера я отложила юбку и блузку, которые уже не раз надевала, работая в приёмной. Эти вещи были куплены мною одними из последних, идеально подходили по размеру и хорошо выглядели.

— Сними, — приказал мужчина, когда, застегнув блузку, я стала нащупывать молнию юбки.

— Что? — переспросила я, решив, что пропустила какую-то часть фразы.

— Сними. Мне не нравится.

— В смысле, не нравится? — изумилась я. — Раньше вы молчали.

— Это было раньше. Через блузку просвечивает бельё. Пусть и не сильно, но мне видно. Юбка слишком короткая, — терпеливо пояснил он. Поднялся, открыл гардероб и вытащил два новых платья. — Надень одно из них.

Оба были строгими, делового стиля, с облегающим рукавчиком чуть за локоть и длиной чуть за колено. Ради справедливости стоило отметить, что смотрелись они хорошо, не напоминали «монашеские одеяния» и были популярны в этом сезоне.

Ничего против них я не имела. Оба мне нравились. Я не стала их надевать потому, что все посетители приёмной сразу увидят, что вещи куплены не с моей зарплаты. А теперь, когда Леон решил меня переодеть… Я повернулась к нему, упрямо вздёрнув подбородок:

— Леон, давайте я всё же сама буду решать, что мне надевать? То, что сейчас на мне, не противоречит дресс коду компании.

— У тебя пуговиц на блузке не хватает, разве не заметила? — он снова подошёл ко мне и одним движением разорвал тонкую ткань. Все пуговицы тут же оказались на полу.

Я невольно отступила назад, до боли прикусив нижнюю губу. Не истерить! Не с этим мужчиной.

— Вы перегибаете, Леон Русланович. Я всё же не кукла, которую вы подобрали на дороге и теперь меняете на ней одёжки. Как вам