Собравшись на «Ветрогоне», вожди и командиры объединённого флота провели военный совет. У каждого своё мнение о ведении боевых действий. Однако я изложил свой план, который обсуждению не подлежал. Высаживаемся в Бристольском заливе, куда уже направлена разведгруппа, и сразу же направляемся в Рединг. Белый анклав ждёт ударов откуда угодно, но не от Бристоля. Сторожевые посты, конечно, есть, но мы их сметём, после чего под прикрытием бронетехники и артиллерии пехота врывается в главное поселение. Людей зря не убивать, сгонять в пункты сбора. Все пленники – мои. А на остальную добычу – оружие, вещи и драгметаллы мне плевать.

Такой расклад всех устроил, и флот вошёл в Бристольский залив. До утра встанем на якорь, а на рассвете начнём выгрузку десанта и боевой техники.

Рединг

22–23.09.2068

До Чёрного трёхлетия Рединг был обычным английским провинциальным городом. Население – 140 тысяч человек. Имелись старинные церкви, университет, предприятия и штаб-квартиры финансовых компаний. Однако после чумы именно в этом месте, а не в каком-то ином, сформировался крупный анклав. Причём с явным националистическим уклоном. А причиной послужил тот факт, что на развалинах городского университета, который являлся филиалом Оксфордского, собрались бывшие студенты. Направления этого учебного заведения: роботехника, информатика, биология и финансы.

Один из недоучившихся студентов, то ли непризнанный гений, то ли дурак, объявил, что смог обуздать вирус, а дальше он его перепрограммирует, и зараза будет поражать только расово неполноценных людей – негров и азиатов. А поскольку на тот момент между выжившими англичанами, белыми и всеми другими, уже начались стычки, в Рединг стянулись окрестные националисты. Многие в самом деле поверили, что студент-биолог выполнит своё обещание и они легко одержат победу. Но из этого ничего не вышло. Студент погиб в одной из пьяных разборок, а националисты, разбившись на группировки, передрались между собой за ресурсы и окончательно уничтожили то, что оставалось от города.

Неизвестно, что было бы дальше. Но в конце концов, столкнувшись с соседними анклавами, они объединились, и рядом с развалинами Рединга был построен новый город. Националисты вооружились и выбрали демократический совет. Дела шли не лучше и не хуже, чем у соседей. Случались войны с Кембриджем или Бирмингемом, а поисковики из Рединга обшаривали руины других городов и приводили в анклав новых поселенцев. Разумеется, только расово полноценных. И так продолжалось до тех пор, пока в Рединге не появился Квентин Дойл, беглый раб из Бирмингема. Он ненавидел мавров и прочих «второсортных» людей, а ещё Дойл оказался фанатичным христианином и обладал даром убеждать толпу. Всё это быстро сделало его популярным, и спустя несколько лет он стал единоличным правителем Рединга, провозгласил себя главнокомандующим и переименовал анклав в Армию. После чего началась полноценная война с соседями, Реконкиста на британский манер.

Год шёл за годом. Количество людей в Рединге сокращалось, оружие приходило в негодность, и появился острый дефицит боеприпасов, продовольствия и медикаментов. В сражениях погибали самые сильные мужчины, и врагов было гораздо больше, чем белых. Соперничество с одним анклавом Рединг ещё мог потянуть, но биться против двух сил уже не хватало. И если бы не наше появление, через пару-тройку лет Армия Рединга прекратила бы своё существование, город был бы разрушен, а уцелевших людей увели в рабство. В этом сомневаться не стоит, так всё и произошло бы. Однако Редингу повезло. Мы продали англичанам оружие и боеприпасы, топливо, медикаменты и продовольствие, а наёмные викинги усилили вооружённые силы националистов, и равновесие восстановилось. Противник отступил, а белые получили освобождённых рабов и подготовили молодёжь. Кажется, живи и радуйся, развивайся дальше и становись сильнее. Но Квентин Дойл показал свою подлую натуру, и на основе всего, что мы смогли о нём узнать, был сделан вывод: он не тот, за кого себя выдаёт. На самом деле плевать он хотел на Рединг и его интересы, а его слова – всего лишь пропаганда для толпы. Он преследует собственные цели и, скорее всего, является шпионом мавров.

Посудите сами. Все его конкуренты на пути к власти погибли от рук воинов герцога Бирмингемского Магомеда, когда этого совсем не ожидали. Когда на Рединг нападали мавры, войска под командованием Дойла всегда терпели поражение. А во время боевых действий против Кембриджа им сопутствовал успех. И в итоге происходило ослабление индийцев, пакистанцев и белых, а мавры постоянно в плюсе. А когда Дойл решил подставить викингов и нас, к кому он обратился? К маврам, к своим злейшим врагам.

Правда, имелись нестыковки. В одной из битв с бирмингемцами войска националистов всё-таки одержали убедительную победу. А ещё именно белые сообщили мне о морских судах в Кингстон-апон-Халле. НО! Войска мавров, которые потерпели от националистов поражение, возглавлял конкурент герцога Магомеда, его старший брат Иса, а группу из Рединга, которая несла мне информацию о кораблях мавров, едва не уничтожили «чёрные львы» герцога Бирмингемского. А ведь враги о разведчиках знать не могли. Вот и какой вывод напрашивается? Верно: Дойл – предатель, и его необходимо уничтожить. Да и весь его анклав. Слишком много в нём готовых идти за своим лидером фанатиков, и это опасно. Хотя, должен признать, основная причина похода не в том, чтобы наступило торжество справедливости, а решение моих собственных корыстных интересов. Что есть, то есть, и наводить тень на плетень не надо…

Впрочем, хватит о прошлом и моих предположениях. Перехожу непосредственно к событиям, которые произошли после высадки объединённого войска в Англии.

Бронетехника и пехота оказались на берегу. Противника по-прежнему не видно. Опасности нет, и, прорубаясь через густые заросли, войско двинулось к Редингу.

Пару лет назад население белого анклава насчитывало около сорока тысяч человек. Сейчас немногим меньше. Большинство людей жили в городе рядом с древними руинами Рединга, а помимо этого, было несколько укреплённых форпостов вокруг него. И мой план по захвату анклава оригинальностью не отличался. Об этом я уже говорил: «Пришёл, увидел, победил». Всё по заветам Юлия Цезаря, и сложностей я не ожидал. Однако всё пошло наперекосяк.

Примерно в пятнадцати километрах от Рединга находился окраинный форпост, который англичане называли «5-й укрепрайон». Это обычный острог с гарнизоном из полусотни бойцов. Место тихое и глухое, охрана расслабленная. И мои разведчики должны были проникнуть за стены форпоста, снять часовых и открыть нам ворота. Ничего сложного, даже артиллерию не надо применять. Но когда мы подошли к 5-му укрепрайону, оказалось, его уже взяли, и сделали это мавры.

Бронетехника остановилась, а войско заняло оборону. Торопиться не надо. Пока это ни к чему. Я это понимал и вместе с разведчиками прошёл к форпосту, посмотрел на него из зелёнки и крепко задумался.

Форпост окружён бетонными блоками, а перед ними – ров и поле, в котором негры разбили временный лагерь. Они вели себя спокойно, и, судя по всему, их не больше сотни. Над башней укрепрайона висело чёрное знамя с белой саблей – боевой стяг герцога Магомеда. На стенах ни единого охранника. Белых людей не заметил.