— Хватайте, госпожа, чего ждете? — прошипел Керр, и Вера запустила руку в ларь.

Ухватив, как ей казалось, кусок побольше, она решительно дернула его на себя… и отшатнулась, настолько легко удалась попытка.

Посмотрев, что оказалось у нее в руке, Вера грязно выругалась: это был небольшой обрезок, коварно притворившийся частью большого куска.

— Ну… на один зуб хватит, — констатировал Керр и тоже попробовал что-нибудь ухватить — дыра еще не затянулась.

Как бы не так: его пальцы словно что-то останавливаю в считаных миллиметрах от вожделенной добычи, а если даже удавалось подхватить край какого-нибудь ломтя, он тут же выскальзывал.

— Попытка, значит, дается только одна, — пробормотала Вера, посмотрев на свой улов. — И даже если тебе повезло сунуть руку в дыру, не факт, что ты эту попытку не провалишь… по независящим от тебя обстоятельствам!

— Думаете, это заклятие вам не дало взять что покрупнее, а не вы сами плохо смотрели, во что вцепились? — непосредственно спросил Керр, и она едва не запустила в него куском мяса, но все же сдержалась и положила добычу на соседний ларь.

— Я попробую за что-нибудь уцепиться в этом плетении, а ты тоже не зевай, — велела она, сосредоточившись.

— Тут не расплетать, тут резать надо.

— Без твоих ценных советов обойдусь! — рыкнула Вера в ответ, поскольку только что это и пыталась проделать.

Увы, пытаться рассечь тонкое, но плотное плетение заклятия было все равно что резать воду. Разорвать его? Тоже не вариант: стоило применить силу в одном месте, как сопротивление в нем многократно усиливалось. Вера полагала, что может выложиться на полную, а толку не добьется. Они попробовали вдвоем с Керром — в разных местах и в одном, в сцепке, — но результат остался прежним.

— Боюсь, госпожа, мы и вчетвером эту дрянь не продавим, — вздохнул он. — Если еще учителей взять и всех учеников, которые хоть на что-то способны… а все равно не выйдет. Силой тут не совладаешь.

— Сама вижу. — Вера повернулась спиной к ларю и лягнула его каблуком. — Нет, он будто издевается!

— Кто?

— Тот, кто придумал эту штуковину! Не представляю, какой силой должен владеть маг, чтобы создать такое… Даже в императорской сокровищнице нет ничего подобного!

— Точно?

— Ты в моих словах сомневаешься? — сощурилась Вера. — Я была там и своими глазами видела, как устроена защита! Так вот — ничего общего! Абсолютно разный принцип действия… Здесь я даже не могу вычленить источник силы, а это уже что-то из ряда вон выходящее!

— Кажется, будто это заклятие само от себя питается, — задумчиво сказал Керр. — Как ни смотрю, не вижу никаких входящих линий. Но так же не бывает?

— Видимо, бывает, если сделал не человек, — мрачно ответила она. — Еще немного, и я действительно уверую в этого самого дракона! У самого замка источников тоже не видно, ты обратил внимание? А у объекта такого размера их спрятать очень сложно!

— Да, мы это уже обсуждали, пока пытались не замерзнуть. Ладно источники, но он ведь еще в себя магию из окружающего пространства вбирает! — Керр с силой потер на этот раз лоб, оставив на нем красную полосу, и добавил: — Напоминает глаз урагана. В середине тишь да гладь, просто штиль, а кругом — эта вот воронка, которая затягивает все, что имеет неосторожность приблизиться.

— А что бывает с такими воронками, ты помнишь?

— Они распадаются, — хмыкнул он. — Рано или поздно… Но то природные явления, госпожа, а тут кто-то помудровал! И, честно скажу, не верится мне в то, что дракон мог придумать такую подлость.

— Почему же? — заинтересовалась Вера.

— Потому что подход человеческий, — был ответ. — Будь это не школа Примирения, а любое другое место… Представьте: там оказалось, что инородцы свободно могут брать все, что захочется, а люди вынуждены перебиваться с капусты на морскую каракатицу. Что выйдет, по-вашему?

— Ничего хорошего. Инородцам не поздоровится, даже если после этого людям все равно придется довольствоваться похлебкой на воде. Уж такая у нас порода — не терпим, когда кому-то лучше, чем нам, — криво усмехнулась Вера.

— Вот-вот. А здесь то ли ученики настолько незлобивые подобрались, что даже недовольства не выказывают — а это ведь не один год тянется! — или…

— Ну же, договаривай!

— Или они уже пытались решить дело силой, но больше не рискуют. И не потому, что инородцы дали отпор, а потому, что хозяин замка показал зубы, — негромко сказал Керр. — И, быть может, не в переносном смысле.

Вера помолчала. Ей не нравилась эта история, не нравилась собственная роль в ней… А кому придется по душе оказаться в такой вот ловушке, в которой тебе ставят запреты неведомые силы, причем исключительно по воле собственной левой пятки! Если, конечно, у обладателя этой силы есть пятки.

«Что за чушь я несу!» — разозлилась Вера и снова попробовала взять что-нибудь из ларя, благо в заклятии снова образовалась прореха. Может, создатель заклятия решил поглумиться? Может, он сейчас наблюдает за тщетными попытками распутать эту замысловатую вязь и посмеивается втихаря?

— Угу? — боязливо спросил Тан Герра, сунувшийся следом за ними. — Есть еда?

— Гляди! — взмахнула Вера руками. Внутри зрело глухое раздражение: словно гроза ворочалась в отдалении, погромыхивал гром и уже видны были зарницы. — Горы еды, но поди доберись до нее! Ну… кто бы ни был этот затейник, я его достану, не будь я Соль Вэра! Слышишь, ты?!

— Госпожа, не надо так… — попытался урезонить ее Керр, но она оттолкнула телохранителя и с грохотом захлопнула крышку ларя.

— Я изловлю этого хитреца, — зловеще пообещала она, — приволоку в столицу и упрошу Императора: пусть позволит использовать старинную казнь…

— Это какую?

— Такую, когда преступника привязывают меж четырех жеребцов, а потом гонят их в разные стороны… чтоб его в клочья разорвало! — рявкнула Вера, с такой яркостью представив себе это зрелище, что перед глазами появилась кровавая пелена.

Секунду спустя она поняла, что кровавая пелена ей не мерещится, а в ушах звенит не от злости, а от грохота, с которым взорвался огромный, окованный металлом ларь.

— Госпожа, — осторожно произнес Керр, снимая с плеча изрядный шмат мяса, повисший там на манер эполета, — раньше вы, кажется, не умели проклинать… гм… по желанию и целенаправленно. Не хотите же вы сказать, что в этом ларе лежали останки автора всей этой затеи, и потому их… хм… разорвало, когда вы обозлились?

— У тебя отвратительное чувство юмора, — мрачно ответила Вера, смахивая с бровей и ресниц кровавые брызги. Потом вспомнила о магии и очистила лицо, волосы и одежду. — Сама не понимаю, как это вышло!

«Знаешь, не прикидывайся, — подумала она. — Ты уже думала о том, можно ли вызвать злость специально или хотя бы усилить имеющуюся, сконцентрировать и направить на определенный объект. Выходит, можно. Но была ли это случайность? Что, если мне подыграли?»