Натягивая брюки, актер понял, что, если он не похудеет, скоро ему придется обновить весь гардероб. Он был готов на многое, чтобы стать стройным и здоровым, кроме физических упражнений, умеренности в еде, раннего отхода ко сну и воздержания от вина.

Детлеф сел на кровать рядом с Женевьевой, которая ждала, когда ее охватит глубокий сон - сон, дарующий подобие смерти, от которой она ускользнула. Они разговаривали, но не высокопарно и напыщенно, как недавние любовники, а просто и задушевно, как супруги, давно живущие вместе. Впрочем, в последнее время люди, которые не знали, что Женевьева вампир, принимали ее за дочь Детлефа.

Вокруг Детлефа постоянно крутились актрисы, пытающиеся его соблазнить, и Женевьева старалась не слишком часто пить кровь возлюбленного, опасаясь за его жизнь. У них обоих были интересы во внешнем мире, однако их связывали особые отношения. Без Женевьевы гений Детлефа никогда не воплотился бы во что-нибудь реальное. Возможно, актер до конца своих дней распространялся бы о театре, который когда-нибудь создаст, но так ничего и не предпринял бы.

- «Фарс» изжил себя, - сказал Детлеф. - Наша аудитория больше не хочет смеяться. Все дело в Твари. Она сеет ужас в городе, и люди не могут забыть о своем страхе на протяжении всей пьесы.

Женевьева кивнула, погружаясь в уютную дремоту, и пробормотала несколько слов, выражая согласие. Она была очень похожа на ребенка, когда спала.

- Я закрою «Туманный фарс» в конце месяца и поставлю что-нибудь другое.

- Что-нибудь страшное, - чуть слышно промолвила Женевьева.

- Да, это хорошая мысль. Если зрители не могут смеяться, то пусть хотя бы кричат от ужаса. Мы до смерти заиграли «Дракенфелса», но есть еще история о семье Витгенштейн и их чудовище. Или жуткая повесть о судьбе братьев фон Диль. Любой из этих сюжетов годится для пьесы, от которой тело цепенеет, а кровь стынет в жилах…

Женевьева что-то пробурчала сквозь сон.

- Ты знаешь, что я имею в виду, Жени. - Детлеф задумался. - Конечно, в этих легендах говорится о монстрах и демонах. Может, не стоит искать столь далеко. Чудовище должно быть ужасным, но близким и понятным горожанам.

Глаза Женевьевы были закрыты, но Детлеф знал, что она его слышит.

- История Твари - это история человека, который внешне выглядит тихим, преданным и честным, но внутри его таится бестия, жаждущая крови… Пожалуйста, не обижайся, Жени. В городе ходят слухи, что убийца - это зверочеловек или демон, но мои знакомые в городской страже утверждают, что преступника следует искать среди людей. Помнишь старую кислевскую пьесу В. И. Тиодорова «Странная история доктора Зикхилла и мистера Хайды». В ней повествуется о скромном, уважаемом жреце Шаллии, который выпивает запретное зелье и превращается в яростного, звероподобного распутника. Конечно, в этом сочинении много мусора, но я сделаю свободный перевод и внесу некоторые изменения. Значительные изменения…

Вампирша заснула, но Детлеф продолжал, захваченный своей идеей:

- Конечно, эпизоды с преображениями потребуют всего моего сценического мастерства. Я хочу поставить пьесу так, чтобы люди забыли о Твари. Чтобы они столкнулись с настоящим страхом, страхом, который идет из глубины души. Это будет шедевр мрачного жанра. Критики затрясутся и обгадятся с перепугу, женщины попадают в обморок прямо в театре, а сильные мужчины испытают малодушный страх. Это будет чудесно, Жени, моя дорогая. Даже ты испугаешься…

Граф Фолькер фон Тухтенхаген растерял всю свою спесь этим утром.

- Неужели нет другого способа уладить эту проблему?

Очевидно, его вытащил из постели секундант, и, страдая от похмелья, граф с трудом припомнил страшное оскорбление, которое нанес роду фон Либевицев.

Леос рассек воздух мечом, который, казалось, служил естественным продолжением его руки. Бассанио Бассарде однажды пошутил, что оружие - это единственный половой орган виконта. Знаменитый мариенбургский шутник был мертв. Один элегантный выпад - и сталь рассекла его дыхательное горло.

- Все мы благородные люди, - продолжал молоть чепуху фон Тухтенхаген, пока секундант помогал ему снять жакет. - Я никого не хотел оскорбить.

Леос молчал. Он встал рано, не испытывая усталости после долгой туманной ночи, и, по своему обыкновению, совершил пробежку вокруг дворца. Мужчины, которые не следят за своим телом, идиоты.

- Что бы я ни сказал, беру свои слова назад.

Леос стоял наготове, его руки были расслаблены. Как всегда, перед поединком на виконта снизошло чувство умиротворения, которое окутывало его, словно одеяло. Он никогда не чувствовал себя более живым.

- Посол,- повернулся Леос к Диен Ч'ингу, катайцу, согласившемуся взять на себя обязанности секунданта. - Передайте моему досточтимому противнику, что я сожалею…

Фон Тухтенхаген вздохнул с облегчением и сделал шаг вперед.

- …но это дело больше не носит личный характер. Я крайне огорчен тем, что мне придется убить его…

Фон Тухтенхаген застыл. Его дряблое лицо превратилось в маску страха, а в уголках глаз показались слезы. Он не был готов. Он был заспан и небрит. Леос потер гладкий подбородок тыльной стороной ладони.

- …однако была затронута честь дамы.

Прошлой ночью на балу, который устраивал фон Тассенинк, Леос услышал, как фон Тухтенхаген обсуждал сестру виконта с жрецом Ранальда. Он сказал, что Эммануэль фон Либевиц похожа на крольчиху, но не внешне, а поведением.

- И моей семьи.

Катаец смуро кивнул. В действительности ему не требовалось передавать слова виконта.

- Леос, у меня есть деньги, - взмолился граф.- Не нужно доводить все…

Холодная ярость сверкнула в глазах виконта. Такое предложение не делало чести даже фон Тухтенхагену. Его род был включен в реестр недавно, менее века назад, благодаря Матиасу IV, и до сих пор члены знатной семьи боролись с пережитками своего купеческого прошлого. Фон Либевицы сражались бок о бок с Сигмаром на заре Империи.

Леос поднял меч, чуть согнул колени и отвел назад левую руку.

- Вы приняли условия поединка, - послышался высокий мелодичный голос Диен Ч'инга. - Это дело чести, которое два джентльмена должны решить между собой. Никто иной не имеет права вмешиваться.

Фон Тухтенхаген дрожащей рукой поднял клинок, и Диен Ч'инг поправил оружие - так, чтобы его острие оказалось точно напротив острия меча виконта.

- Участники поединка продолжат драться, пока конфликт не будет исчерпан.

- До первой крови? - с надеждой спросил фон Тухтенхаген.

Леос покачал головой, с нетерпением ожидая начала боя.

- Победителем будет считаться тот из противников, который останется в живых по окончании дуэли.

Диен Ч'инг вытащил из рукава шелковый платок, на котором были вышиты драконы.