За долгие века она должна была привыкнуть к быстротечности времени. Все вокруг менялось, кроме нее.

Из соседней комнаты послышался шум, и Детлеф, спотыкаясь, вышел к ней. Его ночная сорочка пузырилась на животе, а волосы и усы были в полном беспорядке. Актер не пожелал вампирше доброго утра.

- Вчера вечером театр был наполовину пуст, - сообщил он. - За его стенами слишком туманно, чтобы наш «Фарс» привлек публику.

- В последние несколько недель число зрителей уменьшается, дорогой.

- Ты права, Жени. Наш сезон близится к концу.

Вампирша поняла скрытый смысл его слов и грустно согласилась.

- Где ты была прошлой ночью? - устало спросил Детлеф.

- Охотилась, - ответила Женевьева, вспоминая подробности.

Госпожа Бирбихлер, у которой Хельмут Эльзассер снимал жилье, практически усыновила своего постояльца. Она заявила, что молодые люди, покинувшие родной дом, не способны позаботиться о себе, поэтому нужна женщина, которая присматривала бы за ними. Пожилая дама была бездетна, однако у ее подруг имелись молодые родственницы, и время от времени Хельмут «случайно» встречал то одну, то другую девушку. По правде сказать, Эльзассеру нравилась племянница вдовы Фликеншильдт, Ингрид, чьи длинные светлые волосы ниспадали густой волной до коленей. Юноша даже условился о встрече с белокурой красавицей на следующей неделе, однако чрезмерная забота и внимание домовладелицы иногда выводили его из себя.

- Кушай, кушай, - кудахтала хозяйка, ставя еще одно блюдо с овсяными лепешками на стол. - Кушай, иначе похудеешь и умрешь.

Протестовать было бесполезно. Госпожа Бирбихлер полила лепешки сиропом и пододвинула тарелку своему любимцу.

Эльзассер взял нож с вилкой и приступил к еде. Когда он одобрительно кивнул, не имея возможности разговаривать с набитым ртом, его покровительница не преминула заметить, что позаимствовала рецепт у Фликеншильдтов.

Эльзассера окружали женщины, которые хотели его побыстрее женить. Порой молодой человек чувствовал себя жертвой большого заговора. Однако лепешки были вкусные.

- Горячий кофе, - объявила госпожа Бирбихлер, наполняя кружку размером с небольшое ведерко. - Он успокоит желудок и поможет тебе согреться. Если будешь есть слишком быстро, у тебя случится несварение и ты умрешь.

Эльзассер сделал большой глоток. Кофе был черный, крепкий и горький. Госпожа Бирбихлер не признавала сахар и сливки. По ее словам, эти продукты способствуют полноте, а от избыточного веса можно умереть.

- Тебе не следует выходить из дому в туман. Ты можешь простудиться и умереть.

Макнув лепешку в кофе, Эльзассер ответил:

- Я иду на работу, госпожа Бирбихлер. Это моя обязанность.

- Пусть эту обязанность возьмет на себя кто-нибудь другой. Кто-нибудь менее склонный к простудам.

- Это важно, - сурово возразил молодой человек.- Тварь необходимо поймать.

Госпожа Бирбихлер воздела руки к небу.

- Тварь! Ах, она убивает лишь порочных женщин. Зачем тебе бегать за этими негодницами, когда я могу назвать тебе несколько милых девушек, которые живут недалеко от дома. Отличные поварихи! А какие у них бедра! С такими бедрами они нарожают тебе кучу ребятишек. Попомни мои слова, если будешь ходить к этим непутевым девицам, подхватишь какую-нибудь заразу и умрешь.

- Никто не заслуживает расправы, которую чинит над ними Тварь, - покачал головой Эльзассер, чувствуя, как укрепляется его решимость.

Начиная с первого убийства, он пристально следил за преступником. Последние несколько недель в университете промелькнули незаметно. Как и следовало ожидать, Эльзассер легко сдал экзамены, но проводил больше времени, размышляя о чудовище, чем о своем будущем. Он мог получить должность в любом участке, но попросил о назначении в порт. Преподаватели пытались отговорить его, однако он стоял на своем. Юноше казалась, что он близко знаком со всеми жертвами. Он помнил их имена, историю жизни и обстоятельства гибели. Роза, Мириам, Хельга, Моника, Гислинд, Таня, Маргарет. Чтобы добиться согласия профессора Шейдта, Хельмут заявил, что Роза Мей, первая жертва, была его любовницей. На самом деле молодой человек никогда не встречал девушку, однако ему требовалось рациональное объяснение, которое удовлетворило бы прагматичного профессора. Такой мотив, как месть, был понятней многоопытному юристу, чем желание восстановить справедливость.

Эльзассер убеждал себя, что хочет поймать Тварь ради торжества правосудия, но порой его охватывали сомнения. Иногда Хельмут задавался вопросом, почему он жаждет раскрыть именно эти убийства. Каждый день люди умирали насильственной смертью в столице и по всей Империи, но лишь преступления Твари молодой сыщик воспринимал как вызов лично себе. Он даже во сне раздумывал над фактами, открывшимися в ходе расследования, а образы и впечатления о последних часах бедняжек неотступно преследовали его. Он знал всех женщин, всех жертв. И спустя месяцы напряженной работы кое-что узнал о чудовище.

Убийца становился все более активным. Первые три убийства произошли в течение четырех месяцев, последние четыре - в течение пяти недель. Видимо, некие процессы в разуме безумца достигли критической точки. Четыре из семи жертв умерли во время тумана или ночами, когда по всем признакам на город должен был опуститься туман. На некоторых маньяков влияли фазы луны, но на Тварь возбуждающе действовал туман.

- Нет, - повторил Эльзассер. - Никто не заслуживает смерти от рук Твари.

Молодой человек отодвинул тарелку и встал. Его форменная куртка висела на вешалке, номерная бляха была начищена до блеска. Одевшись, юноша почувствовал себя лучше. По крайней мере, исполняя обязанности караульного, он не бездействовал.

Госпожа Бирбихлер принесла длинный шарф и обмотала его вокруг шеи юноши, стараясь закрыть грудь и лицо.

- Укутайся потеплее. Если ты простудишь легкие, то можешь умереть.

Госпожа Бирбихлер знала много причин, по которым умирают люди.

Длинный стол в обеденном зале затрещал, когда Ото Вернике ударил по нему кулаком, заставив подпрыгнуть тарелки и кружки.

- Кланяйтесь, вы, язычники! - рявкнул он.

Послышались стоны недовольных и страдающих похмельем студентов, выползших к позднему завтраку, все как один небритые, с затуманенным взором и яйцами, разукрашенными синяками. Прошлым вечером Лига принимала участие в трех серьезных драках, не считая нескольких мелких потасовок.

Жрец вздрогнул, но продолжил читать благодарственную молитву Ульрику, приветствуя начало нового дня. Правда, теперь его слушали более внимательно.

Ото снова врезал кулаком по столу, потребовав слугу.

У него болела голова. Просто разламывалась от боли. Вчера вечером он предложил выпить гному, расположившемуся под столом, и оставил выбор спиртного за собутыльником. Сегодня утром Ото проснулся на полу, а рядом пьяный гном храпел ему в ухо. Они начали с рома «Смерть наемнику», затем переключились на джин с добавлением пороха. Рыгнув, Ото мог бы спалить человека на расстоянии пятидесяти шагов.