– Томас уже ожидает вас, – пояснил, глядя на Линн и улыбаясь. – Вас обоих.

Мэтт пожал плечами, стараясь не замечать торжествующую усмешку Линн.

За большим, заваленным бумагами столом красного дерева сидел Стивен Джейкобс с бокалом коньяка. Он изучал перечень из двадцати трех имен. Требовалось срочно заменить одно из них.

Обычно такие решения принимались на ежегодных встречах Бильдербергского клуба. И до недавнего времени список был полон – ровно сотня, как и предписывала установленная много лет назад традиция. Но прошлой ночью одного из бильдербергской сотни сбила машина. Мгновенная смерть – и небольшой пробел, который нужно заполнить.

Джейкобс надеялся, что предложение не будет отвергнуто. В девяти случаях из десяти так оно и бывало. Те, кому делали предложение, тщательно подбирались и умело обрабатывались. Потому и отказов почти никогда не случалось. Бессмертие и неслыханная власть – то, от чего подобные люди, как правило, не решались отвернуться.

Конечно же, порой находились нерешительные глупцы, которых охватывал ужас перед истинными планами клуба. Нелепые люди, считавшие принесение в жертву человеческих жизней чем-то отвратительным и недопустимым. В целом они были правы. Однако ради чего-то столь грандиозного такая жертва была целиком оправдана.

Теми, кто отказывался, – субъектами недалекими и странными – занимался Элдридж и его бригада. Не то чтобы Джейкобс сожалел о жизнях этих слабых и ничтожных людей, но поиск нового кандидата – это всегда потеря драгоценного времени, а его и так уже не осталось: прибор почти готов.

Конечно, мир не рухнет, если избранных окажется меньше сотни, – а его, Джейкобса, это уж точно никак не затронет. Но привычка торговаться и ставить условия давно стала второй натурой. А ведь в самом начале переговоров аннунаки – так называли себя те, на кого тратились такие силы, – предлагали только жизнь, да и то лишь правлению клуба.

Джейкобс отложил недочитанное досье и тихонько рассмеялся. Надо же, просто жизнь для двенадцати человек! Со временем Стивен выторговал будущее для целой сотни – и не просто жизнь, но и власть, равную власти самих аннунаков.

Увеличение количества с двенадцати до ста нужно было Джейкобсу не только для того, чтобы по казать аннунакам, что они не могут диктовать свои условия. Чем больше единомышленников, тем прочнее положение самого Джейкобса. Не то чтобы он совсем уж не доверял будущим хозяевам Земли, но богатый жизненный опыт подсказывал: чем шире ряды тех, кто готов встать за тебя, тем лучше. Если аннунаки вздумают играть не по правилам, полезнее иметь в своей команде девяносто девять профессионалов, чем одиннадцать.

Несомненно, и такой расчет всего лишь игра вслепую. Пришельцы могут отказаться от обещаний, и вся сотня во главе с Джейкобсом погибнет вместе с прочим населением. Но если бы много лет назад Стивен не согласился – это сделал бы кто-нибудь другой и судьба его самого оказалась бы печальной. А теперь, во всяком случае, он в самом центре событий и вероятность поразительной награды не так уж мала. Она, эта награда, выторгованная ценой немалых усилий, – предел человеческих мечтаний.

Джейкобс сделал глоток и снова взялся за отложенное досье. В этот момент в голове раздался голос, как всегда кристально чистый и ясный. Стивен посмотрел на металлический ящик у противоположной стены – прибор, построенный в «Зоне 51» по указаниям, данным аннунаками.

– Как идут приготовления? – осведомился голос.

Джейкобс всегда поражался тому, как он приходил в мозг: общались аннунаки не фонетически, возникающие слова не состояли из последовательно произносимых слогов, но появлялись целиком, полностью готовыми, будто его, Джейкобса, собственные мысли.

– Отлично! – ответил Джейкобс вслух. – Машина почти готова.

– Когда она заработает?

– Через неделю, – уверенно произнес он. – И тогда мы впервые встретимся по-настоящему.

Путешествие к федеральному округу Колумбия заняло меньше времени, чем ожидалось. Адамс думал, что полеты исключены, ведь аэропорты под контролем и их немедленно обнаружат. Значит, добирать ся придется на машинах, что займет два дня. Но, к немалому удивлению и облегчению Мэтта, у Айиты был собственный вертолет, который стоял за складом. Линн, правда, восторгов бывшего мужа не разделяла и в летающую жестянку лезть не слишком хотела. Она попросту боялась.

Эвелин сумела преодолеть страх, поскольку понимала, что сейчас важно не упустить ни минуты. По крайней мере, вертолет не угнанный и управляют им не дистанционно. Айита сам уселся в кресло пилота. По пути лишь раз приземлились на знакомом надежном аэродроме племени чокто в Оклахоме, чтобы дозаправиться. Завершили перелет в окрестностях Фредериксвиля. Там поджидала немыслимо помятая «тойота», в которую Мэтт и Линн тут же и переместились. Айита остался заправляться. Он собирался вылететь назад, чтобы наблюдать и координировать работу из штаба в бизнес-парке «Хикдан».

Спустя час пара прибыла в торговый центр «Потомак-плаза» в Вудбридже, где их встретил один из братьев Наджана. «Тойоту» оставили на стоянке и пересели в большой внедорожник Бена Наджаны.

Обменялись краткими приветствиями, и не успел еще автомобиль вырулить на шоссе, как Мэтт приступил к делу:

– Что сумели выяснить?

– У них с охраной дело поставлено как надо, – угрюмо ответил Бен. – Схема, которую нам дали, всего не содержит. Мы слегка прощупали, но далеко заходить не стали. Лес в усадьбе переходит в национальный парк «Мейсон-Нек». Похоже, на деревьях установлены тепловые датчики. Со стороны реки не подобраться: отвесная стена поднимается из воды, влезть очень трудно даже и без наблюдения – а скала, несомненно, под контролем. Дорогу к особняку патрулируют с собаками, как и лужайку у обрыва.

– Что-нибудь еще?

– Охранники – крепкие ребята, профессионалы. Дело свое знают. Такие не дремлют в тенечке вместо работы. Их где-то дюжина плюс пара личных телохранителей Джейкобса.

– Что за собаки?

– Хорошо тренированные доберманы-пинчеры. Патрулей с собаками четыре – на одного охранника два добермана. Маршруты не повторяются: патрулирующие луг за домом периодически меняются с теми, кто патрулирует подъездную дорогу.

– Понятно. Где вы сами базируетесь?

– В парке. Пару раз ночью пытались ближе подобраться к изгороди, но перелезть – задачка еще та.

– Ладно. Доберемся до лагеря, а там подумаем, как быть и что делать, – подытожил Адамс.

К полуночи план обдумали, все обговорили, отрепетировали и подготовили.

Когда Линн смотрела на бывшего мужа, в ее глазах отражалась целая гамма чувств: страх, надежда и любовь. Адамс хотел, чтобы она полностью на него положилась. Решил идти один – так надежнее и безопаснее. По правде говоря, в отряде он лучше всех мог осуществить ночную вылазку. Так было и раньше, до того как он присоединился к «Призрачным волкам». И сейчас прежние способности полностью вернулись.